— Эх, и богатый денек удался! — приплясывая на своих проводах, приговаривал Лапоног. — Даже силач шмель и тот ко мне угодил!
Лапоног на радостях одну за другой слал телеграммы коту Василию:
ТОРОПИСЬ ТЧК БУДЕМ ПИРОВАТЬ ТЧК УГОЩУ МУХАМИ ТЧК ОБНИМАЮ ВСЕМИ ЛАПАМИ ТЧК ТВОЙ ЛАПОНОГ.
Телеграммы были очень многословные, потому что платил, за них пауку не нужно было ни копейки: это был его собственный телеграф.
— Жжу, жжу, жжу! Погоди радоваться! Посмотрим еще, чья возьмет! — трубил шмель и продолжал вырываться из паутины.
Но скоро вдалеке послышалась строевая тесня. Это солдат Пешкин со своими гвардейцами шел спасать Пыжика.
Ну-ка, братцы, левой, левой!
Славной гвардии солдат
Королю и королеве
Может сделать шах и мат!
Мы известны в целом мире,
Мы умеем воевать:
Мушку в прорезь — Эф-четыре,
Слон Дэ-восемь, конь А-пять!
Пешкин запевал, а солдаты подхватывали, и песня лихо неслась над травой и цветами, поднимая в воздух бабочек и стрекоз.
Равнение в строю было образцовым, выправка отличная, глаза сверкали.
Любо-дорого было смотреть на гвардейцев.
— Кто такие?
— Откуда?
— Куда идут? — спрашивали жители сада и спешили посмотреть на солдат.
Молодые муравьи с завистью поглядывали на воинов. Они то забегали вперед, то пристраивались сзади, совсем как мальчишки, когда по улице проходит полк с оркестром. А солдаты шли по строго заданному курсу. Они ступали аккуратно, чтобы не примять ни листика, ни травинки, хотя в саду не было объявлений «За хождение по траве — штраф 100 рублей!»
Солдаты прошагали половину дорога и скоро достигли бы цели, если бы… Если бы не происшествие, которое заставило их задержаться.
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
О первом боевом задании солдата Новичка
Черный офицер верхом на коне и трое солдат спешили выполнить приказ короля. Задача их была сложной. Нужно было незаметно, в обход, выйти на дорогу, ведущую к кусту малины, и врасплох напасть на Пешкина и его солдат. Напасть и уничтожить. Король Смоль за эту нечестную операцию обещал офицеру высокую награду, и тот торопил своих солдат.
— Скорей, лодыри! Пошевеливайтесь! Вперед!
И солдаты шли вперед. Хуже обстояло с самим офицером. Он хоть и ехал верхом на боевом коне — все время отставал и топтался на месте. Виноват был конь. Он привык скакать по клеткам, а в саду клеток не было. Поэтому он вертелся, становился на дыбы и все время норовил повернуть назад к шахматной доске. Как ни чертыхался офицер, как ни пришпоривал коня — ничто не помогало. Солдатам все время приходилось делать привалы и поджидать своего командира.
Вдруг конь заржал и криво, зигзагами поскакал вперед. Он увидел клетки. Не подумайте, что в саду была шахматная доска, — нет. Просто на песчаной площадке были начерчены классы: такие же классы, какие рисуют мелом на асфальте. Играли в них веселые девочки — Ромашки и Синеглазки.
У всех у них было только по одной тоненькой ножке, и поэтому они никогда не нарушали правил — не становились на черту второй ногой. Прежде чем бросить битку, они, зажмурив глаза, читали на память стишки:
Битка, битка,
Падай метко,
Угоди в четвертый класс,
Ты отличную отметку
Заработаешь у нас;
Выручай меня и Зойку, А не то
Получишь двойку! —
а потом уже прыгали.
«Ага, — подумал офицер. — Эти классы заменят моему коню клетки, и, таким образом, я смогу верхом добраться до дорога, по которой идет Пешкин».
Девочки так были увлечены игрой, что заметили черного коня только тогда, когда он вскочил на первую клетку.
— Назад! Назад! — закричали они. — Это не по правилам!
— Какие там еще правила?! — возмутился офицер. — Куда ни повернись, всюду правила! На доске — правила, в саду — правила! Может, и вы всякие задачки решаете?
— Решаем, — ответили девочки. — Только не на этих классах, а в школьных.
— С дороги! — заревел офицер. — Не нужны мне правила и задачки!
Конь, лихо заржав, начал скакать по классам. Конечно, он вовсе не собирался играть с девочками — зачем коню классы? Он затоптал им все линии и, дойдя до последней клетки, помчался к другим классам.
Так офицер и конь догнали своих солдат и очутились недалеко от дороги. Но здесь задержался сам офицер. Дело в том, что конь завез его в чудесный королевский хмель, из которого варят крепкое, пьянящее пиво. А какой офицер не любит пива? Таких, пожалуй, нет. И офицер не устоял перед такой крепостью — сдался. Он соскочил с коня, привязал его к веточке хмеля и сказал солдатам:
— Вот что, солдаты. Один из вас должен пойти в разведку и пронюхать, не идет ли по дороге Пешкин. Э-э-это сделаешь ты! — И он ткнул пальцем в грудь молодого солдата, по прозвищу Новичок.
Это прозвище дали солдату не случайно. Всего три дня назад он был призван в армию короля Смоля, взамен пропавшего без вести, закатившегося неизвестно куда солдата.
Новичок был самодельной фигурой. Его Коля Пыжиков выстругал из сосновой палки и покрыл не лаком, а простой акварельной краской. Поэтому Новичок еще не имел надлежащего армейского лоска да и пороха по-настоящему не нюхал.
— Это будет твоим боевым крещением! — сказал офицер Новичку. — Иди да смотри не заблудись. А вы, — он указал на остальных двух солдат, — ступайте в боевое охранение и не возвращайтесь, пока не позову… Я тут должен проверить, хорошо ли созрел королевский хмель.
Солдаты разошлись, а офицер тут же прихватился к хмелю. Он рвал листики и высасывал из них горькую пьянящую влагу. Конечно, не отставал от него и конь — ему ведь на роду написано питаться зеленью. Этим делом они оба и занимались. Ну, а что из этого вышло потом, мы узнаем, когда хмель ударит обоим в голову.
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
О том, как нечестно поступил конь со своим офицером
Скоро офицер так насосался хмеля, что стал распевать песни и плясать.
Конь тоже стал хорош. Он сорвался с привязи и начал весело ржать и пританцовывать на задних ногах.
— И-ги-га-ги! — ржал конь.
— О-го-го-го! — откликался офицер.
Кончилось это тем, что офицер возомнил себя конем, а конь — офицером.
Конь начал стегать хвостом скачущего на четвереньках офицера, а потом вскочил ему на спину и пришпорил.
— Седло! Седло на меня надень! — кричал офицер.
— Вперед! — понукал конь. — Хватит, наездился на мне, теперь я покатаюсь. Узнаешь, какова лошадиная жизнь!
Ноги у офицера подгибались, но он все же бежал вперед. А конь все сильнее пришпоривал офицера. Он то пускал его в галоп, то заставлял прыгать через кочки и разные препятствия. Уж он-то отлично знал школу верховой езды и старался не пропустить ни одного упражнения. Офицер падал на колени, а конь хлестал его, подымал и заставлял снова скакать. И только когда перед ним оказался забор и офицер свалился в полном изнеможении, конь слез с него, легко перемахнул через препятствие и помчался куда глаза глядят.
Когда офицер пришел в себя, то понял, что стряслась беда.
«Что делать? Что делать? — соображал он. — Мало того что я потерял солдат, так еще и конь от меня сбежал! Если я вернусь без коня, король голову снимет!.. Нет-нет, я должен поймать его!» И офицер попробовал перепрыгнуть через забор.
Не тут-то было. Сколько ни делал он попыток, перепрыгнуть не смог. Во-первых, он отяжелел от хмеля, а во-вторых, его тянул вниз тяжелый свинцовый груз, который находился в пятках.
Тогда он пошел вдоль забора и шел до тех пор, пока не обнаружил в нем узкую щель. Не задумываясь, он полез в нее головой. Офицер забыл, что, как и всякая шахматная фигура, он снизу шире, чем вверху. Долез до половины и застрял. Ни вперед, ни назад. Кряхтел, пыхтел, но ничего сделать не мог. Голова и плечи торчали с одной стороны, а все остальное — с другой. Тогда он начал кричать — звать на помощь:
— Караул! Застрял! Помогите! Спасите!
Он кричал, пока не охрип, пока, утомленный, не заснул в щели забора.
Его солдаты остались далеко позади и не слышали призывов о помощи. Но кое-кто услышал. По тропинке, приближаясь к забору, шагала колонна из трех солдат. Это был Пешкин со своими подчиненными. Когда до них донеслись вопли офицера, Пешкин сказал:
— Братцы, стой, лес густой — всякое может случиться!.. Никак, кто-то бедствие терпит!
— Так точно, терпит, — ответили солдаты.
— Стало быть, приказ будет такой. — И Пешкин распорядился: — Вам — привал, мне — аврал. Ждите, пока не явлюсь! — и пошел туда, откуда доносились крики.
