Последний парад - Владимир Карпович Железников

— Ты что?! — Тетя Клава была в ужасе. — Толик!.. — Она схватила сына за руку.

— Не мешай нам! — Рыжий вырвался из рук матери.

— Мы же просто играем! — улыбаясь объяснил Валька. — Тетя Клава!

Валька и Лохматый схватили Ленку и потащили ее куда-то в сторону. Ленка упиралась. Она боялась уходить от тети Клавы.

— Подымите ее! — приказала Железная Кнопка.

— И несите как принцессу! Она же у нас красавица — Шмакова засмеялась. — Рот до ушей, хоть завязочки пришей! — Крикнула Попову: — А ты чего застыл?

Попов бросился на помощь Лохматому и Вальке, и они пытались втроем поднять Ленку.

Та отчаянно сопротивлялась, и колечки волос метались и прыгали у нее на голове.

— Димка-а-а! — сорвалась Ленка.

Она закричала таким же истошным голосом, как на игрушечной фабрике, когда испугалась их звериных масок. Но на этот раз на ее отчаянный и печальный зов Димка не откликнулся.

— А ну оставьте ее! — решительно вмешалась тетя Клава, расталкивая ребят. — Что за дурацкие игры! Вы ей прическу испортите!

И вдруг Васильев бросился на помощь тете Клаве — откуда сила взялась! — раскидал в разные стороны Лохматого, Рыжего, Вальку и Попова и с криком: «Девчонок не бить!» — вырвал Ленку из рук ребят.

Ленка оттолкнула Шмакову, которая стояла у нее на дороге, и побежала… Пересекла площадь и скрылась за углом.

Все остальное произошло в одно мгновение. Лохматый сбил с ног Васильева. Миронова бросилась вдогонку за Ленкой, а остальные с криком и свистом унеслись за нею.

— Толик! — закричала тетя Клава. — Вернись!.. Толик!..

Но Толик, конечно, не вернулся, увлекаемый злым ветром погони.

Тетя Клава печально покачала головой:

— Вот несчастье, не попали в Москву. Поди попробуй пойми их. Кто прав, кто виноват?.. — Она посмотрела на Васильева. — Ты не знаешь, за что они так на нее?

— Не знаю, — мрачно ответил Васильев, отряхиваясь после падения.

— Я так и думала… Вы все всегда ничего не знаете. — Тетя Клава скрылась в парикмахерской.

И тут вновь появился Димка… и увидел Васильева.

— А где остальные? — спросил он, едва отдышавшись.

— Остальные?.. Известно где. Бессольцеву погнали.

— Погнали?.. Эх, черт, не успел я, — сказал Димка. — А то у меня был к ним один разговор…

— Про Бессольцеву? — спросил Васильев.

— Про нее, — небрежно и самоуверенно ответил Димка. — Я бы им все карты перепутал.

— А что хотел сказать? — заинтересовался Васильев.

— Пока секрет, — Димка победно ухмыльнулся.

— Значит, ты ей поможешь? — обрадовался Васильев.

— Конечно, помогу, — кивнул Димка.

— Неужели она предатель? — Васильев в сильном волнении посмотрел на Димку.

— А ты не веришь? — осторожно спросил Димка.

— Факты — вещь упрямая, — ответил Васильев. — Но я все равно почему-то не верю.

— Она тебе нравится? — вдруг спросил Димка.

Васильев смутился — круглые большие глаза за толстыми стеклами очков отвернулись в сторону.

— Молчишь? — продолжал Димка. — Значит, нравится.

— Миронова чокнулась: раз виноват, то расплата. Лохматый рубит, как гильотина.

— И чего они на нее так взъелись? — осторожно спросил Димка.

— Не на нее, а на предателя. Они никому бы этого не простили. — Васильев криво усмехнулся: — Даже тебе!

— Ну, я-то их не боюсь, — ответил Димка и вдруг почему-то добавил: — Послушай, Васильев, а может, ей лучше уехать?

— Уехать? — Васильеву это предложение явно не понравилось. — Совсем?!

— Ну ты даешь, — сказал Димка. — Человек погибает, а тебе, видишь ли, расставаться с нею неохота. — Он замолчал, задумался. — Я бы ей обязательно об этом сказал. Но мне неудобно… Слушай, Васильев, сделай это ты! Надо же ее выручить.

— Вот дура! — сказал Васильев. — Ну зачем она это сделала? — Он посмотрел на Сомова: — Ну зачем?!

В это время издалека, откуда-то сверху, из чистого, прозрачного высокого неба, какое бывает только в сухой погожий осенний день, донесся крик:

— Чу-че-ло!

— Пре-да-тель!..

Димка и Васильев переглянулись.

— Мы здесь сидим, беседуем… А ее, может, там колотят! — вдруг крикнул Димка и бросился бежать.

Васильев сорвался за ним следом.

— Ты представляешь, — сказала Ленка, — они гнали меня по городу. На виду у всех. Бежать мне было трудно… Тебя никогда не гоняли, как зайца?..

Николай Николаевич промолчал, хотя его тоже гоняли и он знал, как это трудно. Во время войны он бежал из плена. Его отправили на полевые работы куда-то под Гамбург, и он снова бежал. Утром в лесу его обнаружили дети, он заснул от слабости или, может быть, просто потерял сознание от голода. Он проснулся от неясного шороха и тихого разговора по-немецки. Открыл глаза и увидел детей — они были вооружены палками. Он попытался улыбнуться им, встал и, не оглядываясь, пошел по лесной тропинке. А они загалдели, ринулись следом, забегая вперед и толкаясь позади него. Тогда он побежал, а они засвистели и заулюлюкали, победно размахивая палками. И так они гнали его, пока он не упал.

— Вот ты и не знаешь, что это такое, когда тебя гоняют, как зайца. А получается, раз побежал — значит, виноват. Теперь я ученая — надо отбиваться, если даже их много и тебя бьют. Но бежать нельзя. Тогда я этого не понимала и побежала.

А они меня гнали:

«Чу-че-ло-о-о!»

Прохожие смотрели на меня: каждому охота поглазеть на чучело. Тогда я переходила на шаг, ну чтобы получилось, что вроде бы не я убегала и вроде бы не мне кричали.

Один раз они меня нагнали, и Валька схватил меня за руку. Но я вырвалась и вбежала в нашу улицу. А вся эта стая — за мной!

И тут я увидела Димку — он бежал за нами следом. Он летел на всех парусах. Он спешил, чтобы спасти меня. Он ведь тогда еще думал, что он храбрый.

А я вскочила в калитку. Последнее, что я заметила, — это то, что стая окружила Димку, и последнее, что я услышала, — это их победный хохот.

Тебя дома не было, и я обрадовалась. А то мне пришлось бы рассказать тебе обо всем.

Я прильнула к щели в калитке. «Что же, думаю, Димка там делает, почему меня не догнал?» — и увидела, что ребята уходили вверх по улице и Димка шел среди них и о чем-то говорил, размахивая руками, что-то доказывал… Ну молодец, решился. Я сразу стала счастливой: вот сейчас им, думаю, стыдно, что они меня травили. Живого человека — как зайца!

Сначала я ждала Димку у ворот. Ждала-ждала, все глаза проглядела. Когда стемнело, пошла домой и там ждала-ждала… Потом не вытерпела, сил у меня