Ознакомительная версия.
– Какой у тебя папа! Надо же!..
– Какой?
– Умный.
– Но Люся тоже загнула. «Хочу, – говорит, – научиться сама Бога понимать и благодарить, а не слушать, что другие рассказывают. Разве я этим Его обижу?» Представляешь?
– Да, Люсьена молодец… Евграф, ты в каком городе живешь?
– В Москве.
– Здо́рово! Я никогда в Москве не была…
– Сейчас на занятия вернешься? – Спрашивая, Евграф очень надеялся, что неспособная к телепатии Тася все же почувствует его желание.
– Не сегодня. Если хочешь, давай по Херсонесу погуляем. Правда, из меня гид не очень. Зато покажу места силы, о которых туристам не говорят.
– Тогда откуда знаешь?
– От Виталика. Да ты и сам увидишь: там всегда люди толпятся. И во Владимирский собор сходим. И к туманному колоколу.
Зря Тася так принижала свои таланты. Телепат из нее получился отменный. Ев граф вскочил и, как это всегда делал папа, протянул «даме» руку. Она хлопнула ресницами, подала свою. Без всяких: «О! Ты настоящий джентльмен!» – и прочей девчачьей ерунды. Ладонь, несмотря на жару, была чуть прохладной и… приятной.
– Ты чего?
Евграф сообразил, что так и стоит, не отпуская Тасиной руки.
– Ничего… Показывай свой Херсонес. Кстати, Херсонес – это по-русски что?
– «Полуостров».
– Я ожидал чего-нибудь… поэтичного. «Город ласковых ветров», «достойный восхищения»… Ну, что-то в этом роде. Греки все-таки.
– Почти в точку. У нас Севастополь – «достойный поклонения».
– Супер! Восхищения, поклонения… Будем считать, что я уже ясновидец.
– А для Херсонеса «полуостров» – нормально. Здесь с одной стороны бухта, с другой – бухта. По суше идет оборонительная стена. Вообще можно было островом называть.
Разговаривая, они выбрались на одну из центральных, хорошо протоптанных дорожек. Тася огляделась.
– Даже не знаю, с чего начинать. Давай на колонны посмотрим. Они рядом.
Евграф был согласен на всё. Мимо колонн он уже пару раз проходил, но прогулка с Тасей – совсем иное дело.
Колонны возвышались над развалинами, напоминая о том, что когда-то вокруг были не только уложенные друг на друга унылые камни.
Тася вскочила на парапет, прислонилась щекой к белому мрамору. Ветер подхватил ее волосы. Они полыхнули косматыми протуберанцами.
– Представляешь, пару тысяч лет назад здесь ходили дамы в длинных платьях – туниках, кажется…
– И мужчины точно в таких же платьях. Тогах, кажется.
Тася засмеялась и, продолжая игру, произнесла с невообразимым акцентом: «Ах-ах, сударь, как мне понравился ваш фасончик!»
– У тебя машина времени не туда вырулила! – хмыкнул Евграф. – И с географией проблемы! Ты Рим и какую-то средневековую Францию показываешь!
– Откуда мне знать, как нужно изображать Херсонес? Его, между прочим, миллион раз перестраивали. В античный театр вообще храм втиснули.
– Зачем? Места, что ли, мало?
– Не места, а камней… Если честно, мне все эти древние какими-то… простачками представляются.
– Почему?
– А ни техники тебе, ни транспорта, ни сложных деловых взаимоотношений. Поэтому люди – как дети.
– Не думаю. Они же строили! Ваяли! Изучали. Возьми хотя бы медицину.
– Легко сказать – возьми. Я, кроме Гиппократа{23} никого не знаю.
– Ладно, про медицину не будем. Легенды Древней Греции помнишь? В школе проходили. Мне нравилось.
– Мне тоже. Нам историчка прямо на уроках читала. Евграф, а ты как учишься? Я – средненько.
– А я – лучше всех! – Он произнес с вызовом, ершисто.
– Ну и учись себе. Чего завелся?
– У нас таких не сильно любят.
– Знаешь, мне как-то без разницы. Если человеку нравится учиться – его дело. Если же он из-за оценок надрывается, тогда конечно… вся эта учеба ему до фонаря… Пойдем теперь к колоколу.
– Расскажи о Херсонесе, – напомнил Евграф.
– Только не обижайся, если навру. Просто что-то слышала, где-то читала.
– Говори, говори!
– В общем, когда его построили, не знает никто.
– Почему? Разве не осталось записей?
– Почти… Считают, что Херсонес основали греки примерно в пятом веке до нашей эры. У них в Греции всякие распри начались. Часть людей перебралась в Таврику. Несколько веков город простоял, а потом все кому не лень начали его перестраивать. Одни дома и храмы рушили, другие на том же месте возводили. В результате никто точно не скажет, что было в самом начале.
– А колокол? – Евграф посмотрел на два каменных столба, вознесших над морем чугунного исполина.
– Колокол вообще к тому времени не относится. Он туманный.
– Что значит – туманный?
– Во время тумана звонили, чтобы корабли на берег не налетали.
«Сей колокол вылит… святого Николая Чудотворца в Таганроге] из турецкой артиллерии весом… пуд 1776 года месяца августа… числа», – прочитал Евграф. – Ну понятно. Херсонес тут ни при чем.
– Колокол после Крымской войны во Францию увезли и повесили на соборе Парижской Богоматери. А потом вернули. Представляешь, ночь, туман, а кто-то стоит здесь и – бом, бом, бом!
– Ага. И шторм. И луна полная.
– И ведьмы на метлах…
Тася прыснула первой.
– Давай под колоколом в тенечек встанем, я тебе одну штуку про Херсонес расскажу. У них деньги на всякие там стены, водоводы, храмы давал народ. Это я, кстати, читала. Так вот, собирается народное собрание. Самый главный ведущий кричит: «Нужно строить…» Храм, например. «Кто даст денег?» Предположим, все молчат.
– Можно понять.
– Ничего не можно. У них богатых тоже пруд пруди было. И тратиться на что-нибудь нужное было очень почетно. Так вот, если никто раскошелиться не хотел, тогда богача мог назвать кто-нибудь из собравшихся. Например, я говорю: «У Евграфа денег куры не клюют. Он вполне может дать на храм».
– А сама что же?
– О, сама!.. Ты подожди, слушай… Ты, предположим, не хочешь давать, поэтому сидишь мышкой, помалкиваешь. Или вправду деньги закончились. Тогда ведущий собрание у тебя спрашивает, действительно ли ты в состоянии оплатить строительство храма. После этого выхода два. Или ты все-таки платишь, или говоришь, что не можешь. Тогда, раз я тебя назвала, нас обязывают поменяться имуществом. Представляешь! И теперь оплачивать строительство храма буду я!
– А говоришь, древние были простачками!
– Ну, это же только так кажется. Пойдем теперь во Владимирский собор. Я когда в него захожу, мне всегда взлететь хочется. И наши тетеньки в группе то же самое говорят. Виталик рассказывал, что на месте этого собора был другой – в форме креста. Вот его, наверное, сам князь Владимир видел. Может, и крестился там. Потом уже сверху собор выстроили. Но часть древнего храма осталась. Мне всегда так странно на это смотреть: прямо в современном зале – старые стены.
– Слушай, Тася, а откуда известно, где князь крестился? За ним что, летописец по пятам ходил?
– С ноутбуком! В том-то и дело, что все неточно. Помнишь «Повесть временных лет»? Там написано, что крещение было в древнем городе, в церкви на главной площади с базаром. А та это церковь, которую потом собором накрыли, или не та… Пойдем, остатки покажу. Ты такого нигде больше не увидишь.
Остов старинной святыни прорастал из пола святыни современной в красивый, с иконами и настенной росписью, зал. Евграф коснулся каменной кладки – холодной и… одинокой. Тысячелетия…
– Собор построили в девятнадцатом, кажется, веке, – уже на улице продолжила Тася, – а фашисты во время войны его почти полностью разрушили. Они тут вообще так нагадили! Колонны разбили, повалили. Представляешь, столько лет древний город простоял, а пришли какие-то варвары и все испоганили. Дедушка рассказывал, что деньги на восстановление собора по всему городу собирали. И все давали. Так что этот собор – наш, общий… Пойдем теперь на места силы.
– Тась, ты объясни мне, несведущему, о какой силе речь?
– Сама не знаю. Про нее Виталик говорит. И еще некоторые наши. Будто бы там, в пространстве, какая-то особенная энергия. Кто рассказывает, что она плотная, кто – теплая или, наоборот, холодная. В общем, я, когда сама научусь ее чувствовать, смогу объяснить.
– Хорошо, пусть теплая, холодная. Но откуда она взялась? Почему не везде одинаковая?
– Потому что земля не одинаковая. Разломы всякие, нагромождения камней, подземные реки. Если в каком-то месте произошли очень важные события, люди тоже это ощущают. Я тебе сейчас одно такое место покажу. Многие считают, что князь Владимир крестился там, а не в церкви, на остатках которой собор построили.
Скоро Тася указала на небольшую ротонду.
– Вот. Пришли.
Евграф недоверчиво уставился на круглую беседку с металлическими колоннами и не особо нарядным куполом.
– Ты считаешь, здесь мог креститься князь? Прямо так, на улице?
Тася засмеялась:
– Ой, нет, конечно! Это все недавно соорудили. Тут раньше огромный баптистерий был, и…
Ознакомительная версия.
