Ознакомительная версия.
– У тебя что, двадцать семь пятниц на неделе? – набросился он на беднягу-кондуктора. – То он звонит, чтобы я остановился. То стучит, чтобы я ехал дальше. Потом опять «дзынь». Потом снова «бух». Я тут зачем, крутить баранку или твой концерт слушать?
– Я‑то тут при чём? – возмутился кондуктор. – Я, что ли, стучал тебе в дверь? Да это вон тот негодный медведь со своей каменюкой!
– Медведь с каменюкой? – недоверчиво повторил водитель. – Какой ещё медведь?
Кондуктор поглядел на переднее сиденье и даже побледнел от расстройства.
– Только что был здесь, – сказал он. – И при нём эта круглая каменюка, которая каталась по всему проходу.
И тут он торжествующе завопил:
– А, вон он где! Я же тебе говорил!
И он указал вдаль, на дорогу, где мохнатая фигурка поспевала вдогонку за круглым серым предметом, который, виляя, катился под уклон.
– Каменюка, наверное, выпала, когда ты остановился, – пояснил кондуктор.
– Его счастье, если он поймает её до улицы Портобелло, – заметил водитель. – Ну как эта штуковина врежется в какую-нибудь тележку с товаром![22]
– Медведи!.. – горестно воскликнул кондуктор, поражённый ещё одной нерадостной мыслью. – Он ведь даже не заплатил ни за проезд, ни за провоз своей каменюки!..
* * *
Паддингтон и мистер Крубер удобно устроились на скамейке в патио. Паддингтон изрядно притомился после утренних приключений и страшно обрадовался, когда перед ним появился поднос с двумя чашками, какао и булочками.
Мистер Крубер буквально оторопел, когда Паддингтон вручил ему своё приобретение.
– Никогда ещё я не получал такого замечательного подарка, мистер Браун, – сознался он. – А тем более такого неожиданного. И как только вы умудрились дотащить его сюда?
– Это было нелегко, мистер Крубер, – сознался Паддингтон. – Я чуть было не вылез вон из кожи.
– Каков, однако, этот кондуктор! Надо же обозвать такую вещь «каменюкой»! – проговорил мистер Крубер, глядя на каменный шар.
– Мистер Крисп, по-моему, и сам толком не знал, что это за штуковина, – заметил Паддингтон. – Он только сказал, что отдаёт её по дешёвке.
– Думаю, это правда, – кивнул мистер Крубер. Он ещё раз внимательно осмотрел камень и погладил одну сторону, которая казалась чуть более плоской, чем остальные, и была обведена низеньким бортиком, точно поднос. – Знаете, что это, по-моему, такое, мистер Браун?
Паддингтон помотал головой.
– Я думаю, это древнеримский столик для какао, – торжественным голосом произнёс мистер Крубер.
– Древнеримский столик для какао? – опешил Паддингтон.
– Ну, может, и не совсем древнеримский, – справедливости ради уточнил мистер Крубер, – но одно точно: эта штука очень старинная и лучшего применения ей не найти!
Он взял кофейник, до краёв наполнил обе чашки дымящимся какао и аккуратно поставил их на плоскую поверхность каменюки. К изумлению медвежонка, чашки встали как влитые!
– Вот! – довольным тоном проговорил мистер Крубер. – Лучшего «последнего штриха», мистер Браун, желать не приходится. Не найдёшь и в тысячу лет!
Глава шестая
Подал – получи
Несколько тоненьких голосков вывели хором уже навязшую в зубах мелодию, после чего незамедлительно раздался настойчивый стук в дверь. Миссис Бёрд, не сдержавшись, испустила громкий стон.
– Неужели опять? – проговорила она, опуская вязанье на колени. – Уже пятая компания певцов[23] за последние полчаса. Поскорее бы, что ли, Рождество наступило!
– Пойду поговорю с ними, – без особого энтузиазма вызвался мистер Браун.
– Только выбирай выражения, Генри, – напутствовала его миссис Браун. – Не забудь, Паддингтон ведь тоже ушёл петь.
Мистер Браун застыл на пороге.
– Что?! – вскричал он. – Паддингтон ушёл петь? И ты его отпустила?
– Ну, ему очень хотелось, – начала оправдываться миссис Браун. – И потом, с ним Джонатан и Джуди, так что всё будет в порядке.
– Сколько я знаю, они собирают деньги на какой-то детский праздник, – добавила миссис Бёрд. – Под большим секретом.
– Ну, если устроители этого секретного праздника рассчитывают на Паддингтоновы сборы, боюсь, Рождество у них будет довольно унылое, – хмыкнул мистер Браун, принимаясь шарить по карманам. – Вы когда-нибудь слышали, как он поёт?
– Между прочим, на днях, когда Джонатан и Джуди ещё были в школе, он ходил петь один, – напомнила миссис Браун. – И насобирал, по нынешним временам, немало.
– Два банана, пуговицу и несколько французских франков, – уточнил мистер Браун. – Причём бананы были не первой молодости.
– Ну, голос у него, конечно, не совсем оперный, – вынуждена была признать миссис Браун. – Но он все последние дни репетировал у себя в спальне.
– Вот уж это, представь себе, я и без тебя знаю, – буркнул мистер Браун. – Я прошлой ночью два раза вскакивал с постели. Думал, окаянные коты в саду разбуянились.
Он двинулся было к дверям, потому что знакомая мелодия «Доброго короля Венцеслава» снова огласила окрестности, но тут вдруг лицо его просветлело, точно от какой-то приятной мысли.
– По крайней мере, – проговорил он, – у нас есть надежда получить своё обратно!
Если бы Джонатан, Джуди или Паддингтон услыхали эту фразу, они бы, наверное, сильно расстроились. По счастью, они её не слышали, потому что, во-первых, находились слишком далеко, а во-вторых, были заняты совсем другим.
А именно – подсчётом денег, которые удалось собрать за вечер.
– Тридцать пять пенсов! – горестно подвёл итог Джонатан, направив луч фонарика в картонную коробочку, куда они складывали свои сборы. – Жалкие тридцать пять пенсов!
– Не так уж плохо, если учесть, что нам открыли только в четырёх домах, – возразила Джуди.
– Да не может быть, чтобы никого не было дома! – возмутился Джонатан. – Жалко, что каникулы так поздно начались. Все уже по горло сыты рождественскими песенками, вот в чём беда. Надо нам было начать пораньше.
– Может, лучше говорить, что мы собираем для следующего Рождества? – предложил Паддингтон.
Дело в том, что это была его идея – собрать денег на рождественский праздник в детской больнице, и теперь он чувствовал себя виноватым – ведь он втянул Джонатана и Джуди в эту затею, тем более нелёгкую, что они твёрдо решили набрать не меньше двадцати фунтов.
Джуди ободряюще пожала ему лапу.
– Вряд ли это поможет, – сказала она. – Но ты не огорчайся. Сейчас что-нибудь придумаем. Не бросать же дело на полдороге!
– Может, нам лучше разделиться? – внёс предложение Джонатан. – Соберём в три раза больше…
– Совершенно необязательно уходить далеко, – добавил он, с лёгкостью угадав мысли сестры. – Лучше вообще не терять друг друга из виду. А Паддингтону дадим фонарик, и он сможет позвать на помощь, если попадёт в переделку.
– Ну давай, – не слишком охотно согласилась Джуди. Она обвела взглядом ближайшие дома. – Я пойду вон в тот, на углу.
– А я, чур, вон в тот, с ёлкой в окне, – вызвался Джонатан. – А ты куда, мишка-медведь?
Паддингтон призадумался, разглядывая одно за другим окрестные здания.
– Пожалуй, я вон в тот, – решился он наконец, махнув лапой в сторону внушительного дома, стоявшего чуть поодаль от остальных, в котором явно вовсю шла весёлая вечеринка.
– Ну, тогда вперёд! – поторопил Джонатан. – Быстрее начнём – быстрее закончим. Встретимся на этом месте через полчаса.
– И не забудь, – напомнила Джуди, – попадёшь в переделку – сразу зови на помощь.
– Сигналь фонариком SOS! – крикнул Джонатан вдогонку Паддингтону. – Три короткие вспышки, три длинные и опять три короткие.
Паддингтон включил и выключил фонарик; убедившись, что тот работает, медвежонок деловито засеменил к парадной двери внушительного дома. Подойдя, он несколько раз прокашлялся и громко постучал. Он был из тех медведей, которые привыкли действовать наверняка, и решил, что, раз в доме стоит такой тарарам, лучше сначала постучать, а потом уже петь, а то, чего доброго, никто не услышит.
Он уже совсем было приготовился затянуть «Слышишь, ангелы поют…» и даже разинул рот, когда дверь внезапно распахнулась и в освещённом проёме показалась какая-то тётенька.
– Наконец-то, слава богу! – воскликнула она. – А я уже не знала, что подумать, и начала волноваться. Я миссис Смит-Чомли, – добавила тётенька, открывая дверь пошире и пропуская Паддингтона в прихожую.
Паддингтон вежливо приподнял шляпу и шагнул в дом.
– А я Паддингтон Браун, – представился он. – Спасибо большое.
По непонятной причине любезная улыбка, игравшая на лице миссис Смит-Чомли, вдруг начала гаснуть.
– А вам много приходилось подавать? – поинтересовалась она.
Ознакомительная версия.
