Ознакомительная версия.
– Отлично, отлично, голубчик, – сказал де Нансе. – Я сам отвез бы тебя, но боюсь надоесть нашим соседям Дезорм, они мне тоже надоедают, Каролина Дезорм слишком легкомысленна и неумна, а ее муж слаб и равнодушен.
Итак, Франсуа отправился в путь со своей няней. Они решили идти пешком, вещи ее положили в телегу, которая должна была отвезти их в Орм. Няня и мальчик шли молча. Франсуа старался не плакать, но Изабелла утирала слезы.
– Милый мой, – сказала наконец она, – зачем ты меня упросил поступить в дом Дезорм? Я могла бы еще два-три месяца прожить у вас.
– А потом, нянечка? – сказал Франсуа. – Ведь потом все равно нам пришлось бы расстаться. Ты поступила бы на место куда-нибудь далеко от меня, теперь же я буду очень часто видеться с тобой. Ах, если бы ты могла навсегда остаться у меня! Но ты сама сказала, что, с тех пор как я стал спать в комнате папы, заниматься уроками, ты начала скучать и чувствовала себя дурно. Ты искала себе места… Поступив к Христине, ты останешься невдалеке от меня, кроме того, ты доставишь мне громадное удовольствие, потому что, я знаю, она будет счастлива. Тебе позволят делать все, что угодно, так как наша соседка Дезорм совсем не занимается бедной Христиной.
– Правда, мой Франсуа, правда, но… мне нужно привыкнуть к мысли жить вдали от тебя, бросить многое, многое, к чему я привыкла, – сказала Изабелла.
Франсуа думал то же самое, но он не ответил.
Так они дошли до замка Орм и поднялись по лестнице в комнату Христины, которая заканчивала свой урок с Паоло.
Увидев Франсуа, девочка радостно вскрикнула и бросилась ему на шею. Франсуа, уже и без того готовый расплакаться, был так тронут этим выражением нежности и дружбы, что залился слезами.
– Франсуа, мой милый Франсуа, почему ты плачешь? – спросила Христина, нежно сжимая его в объятиях. – Ну, скажи мне, голубчик, о чем ты? Что с тобой?
– Мне очень грустно расставаться с моей няней, – откровенно ответил он, – но я рад, что она будет жить у тебя. Она тебя полюбит, вы будете счастливы, так же счастливы, как мы были с ней.
– Но тогда… Зачем же ты отпустил ее? – с удивлением спросила Христина.
– Я хотел, чтобы ты была счастлива, – ответил Франсуа, – я боялся, что к тебе поступит новая Минна.
Христина еще крепче обняла своего друга и несколько минут от волнения не могла говорить. Наконец, дрожащим голосом она сказала:
– Франсуа, мой хороший Франсуа, какой ты добрый, славный, как я тебя люблю! Право, мне кажется, что я тебя люблю больше всех на свете. И как мне грустно, мой бедненький, что ты печалишься из-за меня.
И Христина тоже расплакалась. Изабелла всеми силами старалась утешить обоих детей, и вскоре ей это удалось. Через полчаса Франсуа нужно было уйти. Христина попросила Изабеллу проводить его до дома де Нансе, но было уже поздно.
Следовало начинать сборы для поездки в усадьбу семьи Гибер.
– Ну, ничего, – сказала Христина своему другу, ведь через два часа мы с тобой увидимся. Ты увидишь и твою нянечку: мама сказала, что меня отвезут домой в девять часов и что за мной приедет наша добрая Изабелла.
Дети простились, Франсуа уехал с Паоло и слугой. Он совсем утешился, думая о том, что скоро увидит Христину и Изабеллу.
Изабелла принялась одевать свою новую воспитанницу. Она не бранила ее, не дергала, не вырывала у нее волос и, конечно, причесала и одела лучше, чем, бывало, Минна. Христина горячо поблагодарила няню, поцеловала ее, еще раз повторила, как она счастлива, что теперь будет постоянно с нею, и побежала к матери. Но в ту минуту, как она отворяла дверь детской, в комнату вошел ее отец. Увидев девочку, он с изумлением остановился и сказал:
– Как, ты уже готова? Кто помог тебе одеться? И так красиво причесал?
– Моя няня, папочка. Это она меня одела и причесала.
– Какая няня? Откуда она взялась? Что все это значит?
«Опять какая-нибудь глупая выдумка моей жены», – подумал он, но не сказал этого вслух.
– Мне рекомендовали одну няню, и я жду, что она приедет после завтрака. Мне очень жаль, – продолжал он, обращаясь к Изабелле, – что вы поселились у нас без моего ведома, однако я не могу поручить мою дочь неизвестной особе, и прошу вас не считать, что вы служите у меня в доме.
– Я не могу поручить мою дочь неизвестной особе, и прошу вас не считать, что вы служите у меня в доме.
– По словам вашей супруги, я думала, что вы будете довольны, если я с сегодняшнего же дня поселюсь у вас. Но раз вам неприятно, что я здесь, – я уеду. Позвольте только собрать мои вещи, которые я спрятала в шкаф, – покраснела Изабелла.
Ее спокойный и вежливый голос, ее приличные манеры поразили Дезорма. Он немного смутился и сказал с маленькой запинкой:
– Ну, конечно, я не тороплю вас, я не хочу ничем вас обидеть, если вам угодно, вы можете даже переночевать у нас.
– Очень благодарна вам, – ответила Изабелла, – я лучше вернусь домой. Ну, значит, прощай, моя бедная Христиночка. Поверь, мне очень грустно расставаться с тобой.
Христина залилась слезами, бросилась на шею Изабелле и стала целовать ее.
Дезорм с удивлением заметил, что и няня сильно взволнована. Наконец девочка громко и горячо сказала:
– Скажите моему милому Франсуа, что мне ужасно тяжело, что мне ничего не хочется, ничто не нравится.
– Ах, Христина, ты сама не знаешь, что говоришь, – начал Дезорм. – Как можешь ты так плакать и рыдать лишь потому, потому что я не хочу оставить здесь незнакомую мне няню, которую не знает решительно никто. Ведь она, мне кажется, пробыла здесь всего несколько мгновений…
Христина хотела ответить, но не могла выговорить ни слова. Изабелла ловко сложила вещи, вынув их из шкафа, в последний раз поцеловала Христину и поднялась, чтобы уйти:
– Завтра я пришлю за сундуком, может быть, вы позволите мне оставить его здесь? Впрочем, если он вас стесняет, я попрошу господина де Нансе тотчас же прислать за ним.
– Как, вы знаете де Нансе? – спросил Дезорм.
– Да, я жила у него.
– Так, значит, вы… Но разве он не дал вам письма ко мне? – спросил Дезорм.
– Нет, – ответила Изабелла. – Господин де Нансе дал мне письмо к вашей супруге, и она тотчас же попросила меня переехать в ваш дом. Но, уверяю вас, мне очень жаль, что я приехала сюда. Если бы я могла ожидать того, что случилось, я ни за что не согласилась бы на просьбу Франсуа.
– Ах, Боже мой, – поспешно сказал Дезорм, – ведь я же никак не думал, что вы именно та особа, которую де Нансе должен был прислать к нам. Я не знал и того, что вы говорили с моей женой. Останьтесь, пожалуйста, очень прошу вас, останьтесь.
– Извините, но я не сделаю этого, – сказала Изабелла. – В вашем доме со мной могут случиться и другие подобные неприятности, а я не хочу подвергать себя им. Господин де Нансе обращался со мной крайне вежливо, и я привыкла к этому. Резкие слова и недоверие обижают меня. Ну, прощай же еще раз, моя бедная Христина. Пусть Господь охраняет тебя. Мы с Франсуа будем постоянно молиться о тебе.
Сказав это, Изабелла вежливо поклонилась Дезорму и вышла из комнаты. Христина бросилась в кресло, закрыла лицо руками и расплакалась еще сильнее. В таком виде она не могла ехать на обед к Гибер.
Дезорм, досадуя на собственную опрометчивость, постоял, подумал, потом, не обращая внимания на Христину, прошел в комнату жены.
Каролина была уже одета и нанизывала на руки кольца и браслеты.
– Ты пригласила к нам няню только что? – спросил он.
– Нет, я сговорилась с ней вчера, и она собиралась приехать сегодня.
– Почему же ты не сказала мне об этом?
– Потому что я сама должна выбирать нянь и так далее! Ведь ты ничего не понимаешь в этом, и я не обязана спрашивать у тебя позволения поступать так, как я нахожу нужным.
– Твоя скрытность, – заметил Дезорм, – причинила нам множество неприятностей. Подумай только, я не знал этой няни и отказал ей.
– Ты ей отказал? – воскликнула пораженная Каролина. – Да ты безумец! Я никогда не найду такой верной и хорошей женщины, как эта Изабелла. С ней Христина была бы вполне счастлива. Беги же, останови ее, скажи, чтобы она пришла поговорить со мной!
– Слишком поздно, видишь ли, она… она уже ушла… – с запинкой ответил Дезорм.
– Ушла! – в сердцах сказала Каролина. – Это уж слишком! Это прямо-таки глупо. Ты сделал зло Христине, которую будто бы так любишь. Ты поступил грубо со мной, ты оскорбил эту бедную женщину, прекрасную няню. В конце концов, это невежливо по отношению к де Нансе, рекомендовавшему ее мне.
– Я в полном отчаянии, Каролина, – сказал Дезорм, – право…
Жена перебила его, заметив:
– Нечего отчаиваться, печалиться и сожалеть, когда глупое дело уже сделано. Нам пора ехать на обед. Бригита, сходите, пожалуйста, за Христиной.
Через пять минут девочка вошла. Ее глаза и нос покраснели и распухли, волосы растрепались, нарядное платье смялось.
– В каком ты виде! – возмутилась ее мать. – Что случилось? Почему ты в таком виде? Тебе нельзя так ехать к Гиберам. Тебя нужно вновь причесать и переодеть. Пойди к няне.
Ознакомительная версия.
