в молодости многие мужья были абьюзерами. А разводы были чем
-то табуированным, поэтому они и терпели все вместо того, чтобы послать все к чертям и жить для себя. Что скажут люди? Они же и сейчас так рассуждают. Нам в этом плане повезло больше. У нас есть свобода выбора
, – ответил Макс, продолжая что-то набирать.
– Да, ты прав. Наверное, я погорячилась. Спасибо.
– Он же тебя не бьёт?
– Нет, не бьёт, – усмехнулась мысленно я. – Мне пора, спасибо за разговор.
– Всегда пожалуйста, – ответил мой троюродный брат и я закрыла крышку ноутбука.
Но мои сомнения никуда не делись. По-прежнему остались со мной.
Уже перед тем, как заснуть, провалившись одной ногой в царство Морфея, я быстро набрала ему следующее сообщение – «Добрых снов». Я сомневалась, должна ли делать это. Но что-то во мне все же теплилось в надежде, что он ответит. Мы каждый день желали друг другу доброй ночи, сегодня тоже не хотелось делать исключения. Наверное, обида начала отпускать меня.
А он опять же ничего не ответил.
Пятница, ещё один учебный день перед долгожданными осенними каникулами. Ох, как же я долго ждала, когда закончится эта четверть и я снова смогу оказаться в деревне у бабушки. Надоела школа, надоел этот город. Хочу стереть его из своей жизни и навсегда остаться в деревне. Устроюсь библиотекарем или буду разводить овец, вязать из их шерсти носки и продавать их. Можно ещё продолжить традицию бабушки и дедушки и держать кур, чтобы продавать их яйца. Экологически чистый продукт всегда в цене. Я не смогла бы держать животных на убой, потому что не ем мяса и сама мысль об убийстве живого разумного существа для меня ужасна. Овцы, конечно, не бессмертны, но когда они состарятся, я буду их хоронить или отпускать в далёкий путь в закат. Но не убийство.
Забыв о своей прошлой жизни и людях, которые когда-либо делали мне больно, я провела бы остаток жизни в доме своих стариков, там, где время останавливается. По утрам я могла бы встречать рассветы, а вечером, сидя на скамейке напротив дома у небольшого садика, где растут высокие тополя, калина и берёзки, я бы провожала закаты, перед тем как пойти спать. Смотреть, как на горизонте, где-то за лесом Красной Звезды, садится солнце, разжигая небо алым и оранжевым, выжигая застоявшиеся облака.
Родителей, вероятнее всего, хватил бы удар, если бы я предпочла хорошей профессии жизнь в деревенской глубинке. Так и вижу, как папа недовольно качает головой, а мама падает в обморок. Но зачем мне все это моё будущее, которое выстроили они, которое ярко видят только они? Эта гонка в современном мире за красивой жизнью, стандарты которой, кстати, неизвестно, кто прописал, подходит, увы, не каждому. Если я не нашла высокооплачиваемую работу и не могу позволить себе отпуск заграницей или красивую машину, я автоматически становлюсь ничтожеством? Я согласна, что жизнь в нищете ни коем образом не может являться примером для подражания, потому что, банально, покушать вкусно мы все любим, с этим не поспоришь. Но что, если для меня красивая жизнь это жизнь в деревенской глубинке, где тихо, где неописуемо красиво и самое главное спокойно; нет никакой суеты, нет спешки, нет гонки за лучшим. Красивая жизнь для меня – выходить на по утрам на прогулку среди своих любимых лугов и полей, а потом завтракать у окна, смотря на свой огород и овраг за ним. Мой травяной чай из тех самых трав, что растут на лугах за моим домом и собраны своими руками. Луговые опята, которые я собрала, поджаренные с яйцами, которые снесли мои курицы, на старой сковороде с потемневшей ручкой. И ещё немного свежего зелёного лука. Какой бы защитницей зверей я не была, но все же яичница с грибами, которую готовит бабушка, никогда не могла оставить меня равнодушной. Здесь я сдаюсь каждый раз, когда бабушка ставит на стол сковороду.
Разве все это не смотрится красивой жизнью? Согласна, что она не подойдёт всем. Но таким интровертам, как я, должно быть, тоже хочется жить там, где их никто не беспокоит и не трогает своими нормами жизни экстравертов.
Мечтая очередной раз о жизни в деревне, я сама не заметила, как закончился первый урок. Я поняла, что пора закидывать учебники и тетради обратно в сумку только тогда, когда ребята впереди меня резко сорвались с мест и, побросав школьные принадлежности в рюкзаки, стали выходить из класса. Минус один урок перед каникулами.
Кстати, как оказалось, мне поставили четвертную оценку по истории – хорошо. Не плохо. По истории у меня никогда не было проблем, за исключением тех моментов, когда моё мнение и мнение преподавателя расходились. Правда, я не всегда высказывала то, что считала нужным высказать, потому что боялась осуждения одноклассников. «Умничает». Как бы грустно ни было это признавать, но для подростков важно мнение окружающих. Как бы мы ни хотели чувствовать себя независимыми и не слушать то, что говорят о нас другие, мы не можем от этого избавиться. Мама говорит, это пройдёт с возрастом.
Следующим предметом был английский язык. Здесь я могла не беспокоиться и не бояться за свою оценку. У меня были хорошие отношения с преподавателем, потому что она, как и я, любила классическую английскую литературу и её любимой книгой тоже была «Джен Эйр». К тому же, мне легко давался язык, на что в большей степени повлиял именно преподаватель. Оценка за четверть – отлично.
Урок русского языка. Елизар так и не ответил. Я пожелала ему доброго утра, но ответом мне было молчание. Я никогда столько раз не доставала телефон во время урока, как сегодня. Каждый раз меня охватывал жар волнения, сердце начинало биться чаще, а лицо краснело, будто меня застали за каким-то скверным делом. Но никаких входящих сообщений. Все тот же пустой экран уведомлений. Разочарование? Да, я разочаровалась в нем, в себе. В нем разочаровалась, потому что этого человека я боготворю и готова пойти на многое ради него. Разочаровалась в себе, потому что готова пойти на многое ради него, забывая о себе, как о независимой личности. Мир не сошёлся клином только на одном Елизаре. Но отпускать его тоже не хочется. Оценка за четверть по русскому языку – хорошо.
Добро пожаловать на второй предмет все с тем же преподавателем русского языка, где я могу расслаблено вытянуть ноги под партой, откинуться на спинку стула и
