всех сторон, из всех районов, кварталов, предместий, из всех
закоулков за волынщиком потянулись автомобили... Волынщик
направляется к Тибру... Но тут автомобилисты - на дыбы (они тоже
по-своему правы, ведь автомашины - плод человеческого труда,
губить их вроде бы нехорошо). Волынщик спохватывается и меняет
маршрут, направляется в подземелье. Под землей автомобили смогут и
ездить, и стоять, предоставив городские улицы и площади детям,
банковским служащим, торговцам овощами...
В одной из предыдущих глав мы уже изобразили Золушку в "межпланетном ключе", а Нино и Риту - в миланском. Теоретически возможностей для придумывания таких "ключей" сколько угодно. Все они или почти все подразделяются по принципу времени и места.
Старая сказка в новом ключе, приспособившись к новому типу исполнения, неожиданно зазвучит в совершенно необычных тональностях. В ней может даже объявиться "мораль", которую мы примем, конечно, если она будет органична и правдива; мораль никогда не следует навязывать сказке насильно только потому, что мы бы этого хотели.
В одной средней школе, где в результате "бюрократического" подхода к изучению "Обрученных"* (пересказы, разбор предложений, опросы, сочинения) царила довольно-таки унылая атмосфера, ребята сперва отнеслись к моему предложению изложить содержание романа в современном ключе без особого восторга. Но, обнаружив, какие в предлагаемой игре таятся возможности, кстати, все, не сговариваясь, провели параллель между мандзониевскими ландскнехтами и нацистами, - они взялись за дело вполне серьезно.
______________
* "Обрученные" - роман итальянского писателя Алессандро Мандзони (1785-1873). - Прим. перeв.
Лучия (в новом варианте - работница текстильной фабрики) все
там же, в ломбардской провинции. Но время действия - 1944 год, год
нацистской оккупации, и Ренцо вынужден уйти в партизаны, иначе бы
его угнали в Германию. Чуму заменили бомбежки. Местный князек,
досаждавший Лучии своими ухаживаниями, оказался не кем иным, как
местным главарем "черных бригад". Священник дон Аббондио остался
верен себе, никак не мог решить, на чьей он стороне, с партизанами
или с фашистами, с рабочими или с хозяевами, с итальянцами или с
чужеземцами. "Безымянный" превратился в крупного промышленника, в
прошлом пособника фашистского режима, а теперь, во время
оккупации, предоставившего свою виллу беженцам, людям, оставшимся
без крова...
Не думаю, чтобы Алессандро Мандзони, окажись он с нами, был бы в претензии за то, как ребята обошлись с его героями. Наверное, только помог бы им чуть тоньше оттенить некоторые аналогии. И лишь он один мог бы подсказать реплики, подходящие для новой ситуации дону Аббондио.
25
АНАЛИЗ ОБРАЗА БЕФАНЫ
Давайте назовем "фантастическим анализом" сказочного персонажа расчленение его на "первичные факторы" - расчленение, необходимое для того, чтобы обнаружить те элементы, которыми мы будем оперировать для создания новых "фантастических биномов", то есть для придумывания новых историй с участием данного персонажа.
Возьмем Бефану*. Бефана - не совсем сказочный персонаж, но это неважно, это даже лучше: производя наш эксперимент на ней, а не на обычной ведьме из сказки, мы докажем, что наш анализ применим к любому персонажу, от Мальчика-с-Пальчик до Улисса и Пиноккио.
______________
* Бефана - популярный в Италии персонаж детского фольклора. Согласно легенде, каждый год, 6 января, Бефана, уродливая, но добрая старуха, проникает через печную трубу в дом и хорошим детям оставляет подарки, а плохим - угольки. - Прим. перев.
С точки зрения "функций" Проппа мы можем зачислить Бефану в категорию "дарительниц". При ближайшем рассмотрении оказывается, что она состоит из трех частей - как "Галлия" Юлия Цезаря и "Божественная Комедия". Это:
Метла,
мешок с подарками,
рваные башмаки (упоминаемые, причем весьма кстати, также в популярной песне итальянских партизан "Белла, чао!").
Кто-нибудь другой расчленит Бефану иначе - пусть, я не возражаю. Мне важен принцип тройственности.
Каждый из трех "первичных факторов" - источник творческого вдохновения, но при одном условии: надо владеть соответствующим методом, чтобы знать, как использовать заключенные в них возможности.
Метла. Как правило, Бефане она нужна, чтобы на ней летать. Но если мы изымем предмет из его обычного контекста, встанет вопрос: а что делает Бефана с метлой после того, как крещенская ночь миновала? На этот вопрос можно ответить множеством предположений.
а) Завершив облет Земли, Бефана направляется в иные миры
Солнечной системы и Галактики.
б) Бефана пользуется метлой у себя дома, во время уборки. А
где она живет? И чем потом весь год занимается? Получает ли
письма? Любит ли кофе? Читает ли газеты?
в) Бефана не одна, Бефан много. Живут они в стране Бефан, где
самый главный магазин - это, само собой разумеется, тот, который
торгует метлами. Им пользуются Бефана из Реджо-Эмилии, Бефана из
Оменьи, Бефана из Сараева. Метел расходуется порядочно. Бефана,
владелица магазина, увеличивает товарооборот, все время вводит
новые фасоны: сегодня модны "мини-метлы", через год "макси-метлы",
потом "миди" и т.д. Разбогатев, хозяйка магазина стала торговать
пылесосами. Отныне Бефаны летают только на этих электроприборах,
отчего в космосе начинается порядочная неразбериха: пылесос
всасывает звездную пыль, засасывает птиц, кометы, целый самолет
вместе с пассажирами (которые будут доставлены домой через дымовые
трубы, а где нет труб - через кухонные балконы).
Мешок с подарками. Первое предположение, какое мне приходит в голову: в мешке появилась дыра. Каким образом, я, чтобы не терять времени, уточнять не стану и, не долго думая, примусь развивать свою идею.
а) Бефана летит, а из дырявого мешка сыплются подарки. Одна
кукла упала возле волчьей норы, волки обрадовались: "Ах,
воскликнула волчица, - это как тогда, с Ромулом и Ремом! Слава не
за горами". И волки принимаются нежно за куклой ухаживать; но та
почему-то не растет. Не помышляющие о славе волчата с ней играют.
Но если мы предпочтем, чтобы кукла росла, перед ней откроется
лесная карьера: из нее может получиться кукла-Тарзан или
кукла-Маугли...
б) Заготовим список подарков и список тех, кому они
предназначены. Соединим попарно, наугад подарок и имя. (Дыра в
мешке может быть залогом удачного случая, а не только
неразберихи.) Норковое манто, которое крупный делец хотел подарить
даме сердца, вывалилось в Сардинии и оказалось у ног пастуха,
стерегущего овец в холодную, зимнюю ночь. Очень кстати...
в) А теперь давайте мешок залатаем и вернемся к
предположению, что Бефан множество. Значит, много и мешков. А что,
если, разлетевшись кто куда, в суматохе Бефаны перепутали адреса:
реджо-эмилианская доставит свои игрушки в Домодоссолу,
масса-ломбардская - в Минервино-Мурдже. Обнаружив ошибку, Бефаны
всполошились, не находят себе места и вынуждены делать контрольный
облет, чтобы установить, какой ими нанесен ущерб. Оказывается,
никакого: дети везде одинаковые, все дети мира любят одни и те же
игрушки.
Впрочем, не исключается и менее поэтичная концовка: дети всего мира привыкли к одинаковым игрушкам потому, что игрушки изготовляются одними и теми же крупными промышленными предприятиями; дети выбирают одинаковые игрушки потому, что выбор уже сделал кто-то за них.
Рваные башмаки. В качестве фантастического предмета рваные башмаки, при анализе, как правило, игнорируемые, не менее продуктивны, чем метла и подарки.
а) Бефана, в надежде разжиться парой новых башмаков,
обшаривает все дома, куда она доставляет подарки, и в конце концов
лишает единственной пары обуви бедную пенсионерку-учительницу.
б) Детишки, узнав, что у Бефаны рваные башмаки, пожалели ее и
написали об этом в газеты; по телевидению объявлен сбор средств.
Банда мошенников, выдавая себя за сборщиков пожертвований, ходит
по домам и собирает деньги; насобирав двести миллиардов лир,
мошенники отправляются кутить в Швейцарию и Сингапур.
в) Дети, пожалевшие Бефану, вечером 6 января рядом с чулком,
приготовленным для подарков, ставят пару новых башмаков. Бефана из
Виджевано узнала об этом раньше, чем другие Бефаны, сделала свой
облет прежде установленного времени, собрала двести тысяч пар
ботинок (у стольких детей оказалось доброе сердце), вернувшись в
свой город, открыла обувной магазин и разбогатела. После чего тоже
укатила в Швейцарию и Сингапур.
На исчерпывающий анализ образа Бефаны я не претендую. Я хотел лишь показать, что фантастический анализ может заставить заработать воображение, зацепившись за простейший предлог: иногда достаточно одного слова, встречи-столкновения двух слов или двух элементов, одного сказочного, другого реального; иначе говоря, достаточно элементарного противопоставления, и фантазия зафонтанирует, начнут роиться фантастические гипотезы, откроется возможность транспонирования в иные "ключи" и тональности (например, в "космическую"). Одним словом, речь идет об упражнении, где одновременно пускается в ход множество приемов развития воображения. Что это поистине так, можно было бы без труда доказать хоть сейчас, произведя "анализ анализа". Но не будет ли это излишним педантизмом?
