от них.
Она закрыла лицо руками и опустила голову на колени. С. был потрясен услышанным. «Мы так мало знаем друг о друге, что не вправе судить его лишь по поступкам, не зная, что чувствует он на самом деле». Он обнял ее, и еще долго его тело потрясали всхлипы потихоньку успокаивающийся девочки, такой сильной, но слабой одновременно.
Человек, следующий за толпой, обычно дальше толпы и не продвигается. А тот, кто прогуливается в одиночку, имеет гораздо больше шансов найти себя там, где еще не ступала нога обычного человека.
©Алан Эшли-Питт
Первая дверь поддается с трудом, после нее обдает теплым ветерком, вторая дверь открывается легче. После метро улица кажется холодной, но приветливой реальностью, не то, что было пару минут назад. М. запахивает пальто сильнее, чтобы порыв ветра не пробрался внутрь. Она медленно поворачивает свое лицо к С.
– Чудесный день, не правда ли?
– Ну, если считать тучи хорошими, то да.
– Ты ничего не чувствуешь, когда выходишь из метро?
– Нет, а что должно быть?
– В такие часы, когда в метро вроде и не час-пик, но и не мало людей, как в выходные утром, мне даже страшно спускаться вниз.
– Что же меняется? – вялым голосом поинтересовался С.. М. зашагала чуть быстрее.
– Меняется? Возможно ничего, но в настроении да. Во мне все меняется только при виде лиц людей, идущих рядом. Они идут, спешат, опаздывают, их ничего не интересует вокруг, только дорога и увернуться так, чтобы тебя не сбили случайно. Их лица ничего не выражают, невозможно прочитать по ним их настроение, дела, заботу. И выглядит это как толпа роботов, которых запрограммировали на что-то, вот они и исполняют свою миссию. Но ведь это неправильно! Мы люди, мы должны что-то обозначать, пусть это будет плохое, пусть огорчение, но не каменный взгляд, от которого пробегают мурашки по телу, из-за которого хочется кричать или спрятаться куда-нибудь подальше, где он не достанет. Метро в такое время – большой единый организм, вот с чем он у меня ассоциируется. А люди – это органы, точнее составляющие органы, и если что-то пойдет не так, кто-то запнется, упадет или просто зазевается, то все пойдет наперекосяк. Организм встанет и прекратит свою обычную деятельность. Вот здесь начнутся эмоции: ругательства, обвинения в том, что ты никак все, что ты другой! Но вскоре все прекратится и пойдет заново, все те же безмолвные лица и глаза, в которых прочесть ничего невозможно.
– Разве такое только в метро?
– Хаха нет, конечно. Такие люди повсюду! Просто в метро меньше места и это лучше заметно. А так все одинаково. Идешь ты радостный по улице, разглядываешь людей, а смотреть та не на что, все копии одного и того же и редко, когда увидишь такого же человека как ты. Только один взгляд, и понятно сразу все. Все, что творится у него в душе. Это испуг, недоумение, надежда, горе, разочарование. Да все что угодно! Главное глаза у него живые, а не стеклянные, в них можно смотреть и видеть что-то, не то, что в других…
М. замолчала. Тяжелые мысли грузом проплывали в голове С.:«Я никогда не задавался таким вопросом, возможно, я не способен видеть большее, чем дано, а она может. М. понимает многое, что объясняет, но и усложняет жизнь. Она права и на сей раз. Мы копии друг друга, а надо оставаться личностью в любой ситуации». Ветер раздул тучи, и выглянуло солнце, такое приветливое и радостное, согревающее своим теплом многие души людей.
Все хорошие книги сходны в одном: когда вы дочитаете до конца, вам кажется, что все это случилось с вами, и так оно навсегда при вас и останется
© Эрнест Хемингуэй
Последний луч заходящего солнца появился на покрывале одеяла. М. лежала на животе, подперев руками голову, и внимательно смотрела на раскрытую книгу на последней странице. Раздался стук в дверь и вошел С.:
–Чай будешь?
– Ага, последняя строчка…, – прошло несколько секунд, и М. перевернулась на спину. Ее лицо выражало задумчивость, радость, и разочарование. Удивительно сколько эмоций может передать выражение лица. С. присел рядом на кровать.
– Дочитала?
–Если честно, то так жалко, что она закончилась, больше не будет такой интересной.
– Ты говоришь так после каждого прочитанного произведения, – заметил С.
– Да, но ведь это правда, я каждый раз права. Каждая книга хороша по-своему, в одной нет того, что есть в другой. Если бы все были одинаковы, то было бы не интересно читать. Не так ли? Может быть, я читаю и на одну тематику: фантастика, любовь, но в каждой есть своя изюминка, которую я стараюсь извлечь, рассмотреть внимательно и понять, что именно имел автор, говоря об этом. Но есть такие занудные книги, в которых идет постоянное описание, мне такие не нравятся, меня интересуют действия, быстрые смены событий.… Это так захватывающе, ты читаешь, погружаешься в тот мир, ты становишься одним из героев, следуешь по пятам за персонажами, переживаешь, радуешься событиям, которые с ними произошли. Но ты так же совершенно не представляешь, что же будет дальше, на следующей странице. Случится там что-нибудь плохое, ужасное, или герой обретет нового друга. Непредсказуемо. Когда книга заканчивается, даже если все хорошо: все счастливы, то все равно остается какая-то пустота внутри, что эта, вторая, параллельная жизнь закончилась, а продолжение, ты можешь додумать только сам, что не так естественно.
– На вкус и цвета товарища нет, – усмехнулся С..– Книги должны быть о том, к чему лежит твоя душа, иначе тебе действительно будет неинтересно. Может быть те книги, которые идут в школьной программе, действительно увлекательны, мне даже сюжет нравится, но только не для нашего возраста. Они написаны как бы другим языком, понять который до конца мы пока не в силах, мы не способны окунуться в тот с мир с головой, потому что у нас недостаточно жизненного опыта, который помог бы ощутить то, что чувствовали те люди, живущие далеко в прошлом.
М. перевернулась на бок, чтобы видеть лицо С.
– Правда, нам надо дорасти до полного осознания смысла таких книжек, но это наша история, мы обязаны ее знать, поэтому их включают в школьную программу. А все остальное мы можем прочесть самостоятельно, по-моему, справедливо. А еще бывает так обидно, когда главный герой умирает, ты долго спрашиваешь себя: «Как мог поступить так автор?».
– Это очень грустно, но это больше похоже на реальность, к сожалению, мы не вечны, автор хочет подчеркнуть это, убив персонажа.
– Ужасно, писатель не думает о своих читателях, как нам плохо из-за этого.
– Не все принимают близко к сердцу, – С. замолчал. – Помнится, я предлагал чай.
– Ах, да, – вспомнила М.
А в голове все проигрывались последние мгновения книги,
