Петя не поверил своим глазам. Он остановил вездеход, вышел на улицу и подошел вплотную к полицейскому посту. Следом за ним поспешили Непоседа, Мякиш и Нетак. Они расплющили носы о стекло и убедились, что не ошиблись: на удобной широкой постели лежал упитанный нетаковец-постовой и храпел.
В это время к ним подоспела машина Нетактака Наоборото. Знаменитый нетаковец подошел к ним на цыпочках и, приложив палец к губам, сказал:
— Ш-ш-ш, не будите его, он на посту!
— Но ведь в городе беспорядки! — не сдержал своего возмущения Петя.
— У него — порядок, тишина. Колпак звуконепроницаемый! — объяснил Нетактак Наоборото. — У нас постовым и пожарником может быть только тот, кто умеет проспать на одном боку двадцать четыре часа. Это очень выгодные профессии никакой ответственности. В случае чего, у дежурного оправдание: «Не видел, спал».
— Хорошо, когда полиция ничего не видит! улыбнулся земной Нетак и, не скрывая своего одобрения, нежно погладил кусочек полицейской будки.
Зато Непоседа весь дрожал и молчал. Он боялся, что от возмущения не сможет ни заикаться, ни петь.
Ну, а Мякиш по этому поводу выразился так:
— Ничего не скажешь — хороша постелька! Широкая, мягкая. — Он потянулся, зевнул и промурлыкал: — Я, пожалуй, мог бы здесь стать начальником полиции. Работенка не пыльная…
Петя тревожно покосился на Мякиша, махнул рукой и поскорей затолкал своих друзей в кабину вездехода.
Дальнейшая поездка по столице Перевертайзо ничего нового не принесла, все продолжалось в том же духе. И совсем незачем пересказывать то, что увидели наши путешественники. Достаточно представить себе город и увидеть его наоборот, чуть ли не вниз головой.
Да, не случайно эта планета называлась Большая Нетака, а столица ее Перевертайзо.
Время подходило к обеду, и путешественники направлялись к самой знаменитой в столице столовой с очень приятным названием «Ешь как хочешь!».
Глава восьмая, в которой описывается торжественный прием в столовой под названием «Ешь как хочешь!», и важная беседа между Петей и государственным деятелем Нетактаком Наоборото
Знаменитая столичная столовая «Ешь как хочешь!» успокоила и обрадовала путешественников. Название ее было правилом, а кто из ребят не мечтает иногда о таком правиле? Во всяком случае, таких немало.
Петя сам еще недавно устанавливал дома подобные порядки. Но там приходилось бороться с родителями, а здесь, пожалуйста, ешь как хочешь!..
Столы в обеденном зале были накрыты. Гостей ожидали давно.
Нетактак Наоборото сам лично пальцами снял пробы со всех блюд и похвалил шеф-повара. Потом гостям подали меню. Петя не мог скрыть своего удовольствия и прочитал его вслух. Вот что там было написано:
На первое: ТОРТ С КОМПОТОМ И НАПОЛЕОНОМ
На второе: КОМПОТ С НАПОЛЕОНОМ
На третье: НАПОЛЕОН С КОМПОТОМ
На десерт (для аппетита): МОРОЖЕНОЕ С ИЗЮМОМ
Посетители могут отказываться от супов и каш.
— Очень здорово! — сказал Петя. — От супа сразу отказываюсь, я уже дома насупился. Что касается каши — я еще подумаю, может быть, не откажусь.
То ли в нем заговорил голод, то ли воспоминания детства, когда его, еще маменькиного и папенькиного сыночка, перекармливали и перепичкивали всякими вкусностями, но только он с грустью заявил:
— Эх, жалко, что не захватил я свой ПУП!
Эти слова заставили Нетактака Наоборото и шеф-повара переглянуться. Толстый шеф осмелился по этому поводу высказать следующее:
— Уж на что мы, нетаковцы, ко всему привычный народ, а без пупа обойтись не можем. Жаль, что вы забыли его дома. Интересно бы взглянуть, какой он у вас?
— Небольшой. Примерно, как стол, и работает от электричества.
— Позвольте, пуп? — развел руками шеф-повар.
— Ну да, ведь это машина. ПУП означает Полуавтомат Усиленного Питания. Он в разжеванном виде подает пищу в рот. Остается только проглатывать.
У шеф-повара и Нетактака Наоборото от удивления глаза полезли на лоб.
— Вот это да! — сказал шеф-повар и прикрыл ладошкой то место, где у него был самый обыкновенный, не полуавтоматический пуп. — Как же это вы не захватили такое чудо с собой?!
Петя почесал в затылке и не спеша ответил:
— Да потому, что этот ПУП не такой, как у всех людей….
— Как вы сказали? Не такой, как у всех? — перебил Нетактак Наоборото.
— Да, не такой.
— Так ведь это именно то, что нам нужно! — Он подпрыгнул от радости и угодил в вазу с кремом.
— Пожалуйста, я пришлю вам чертежи, как только заработает космическая почта, — пообещал Петя.
— А я потребую, чтобы издали правительственный указ. Пусть все жители Большой Нетаки заменят свои обычные пупы на не такие, как у всех людей!
— Пожалуйста, делайте что хотите, — махнул рукой Петя. — А я уж как-нибудь сегодня справлюсь без ПУПа. — И он проглотил слюнки.
— Справимся, справимся! — нерешительно мурлыкал Мякиш, шагая по липкому столу.
Ничего удивительного не было в том, что стол был липким и сладким: ведь он весь был заставлен мороженым и наполеонами. Потому-то и мух было очень много. Петя хотел прогнать их, но вовремя заметил объявление: БУДЬТЕ ВЗАИМНО ВЕЖЛИВЫ — НЕ ОБИЖАЙТЕ МУХ!
И все же Петя хотел проявить свою аккуратность. Он спросил у хозяев:
— Нельзя ли перед обедом помыть руки? Знаете, в дороге запылились, много космической пыли…
— Это неважно! — улыбнулся Нетактак Наоборото. — Значительно важнее помыться после обеда, чтобы не унести на себе казенных мух!
— Ваши обычаи для нас закон! — сказал Петя, торопясь приступить к обеду.
Вскоре заработали языки, челюсти и пальцы.
Через две минуты даже воздух в столовой стал липким.
Нетактак Наоборото не слезал со стола. Он копошился в тортах и мороженом, плавал в кастрюлях с компотом, выбирая для гостей лучшие яства.
Нетак — самый почетный гость планеты — был усажен на вершину кремового торта и торчал там как роза. Несколько раз он порывался сбежать со стола, но Нетактак Наоборото вежливо удерживал его на месте и при этом нежно обмазывал кремом.
Вскоре между Нетактаком Наоборото, главным уполномоченным по наоборот делам и Петей состоялась деловая беседа. Возникла она легко и непринужденно, как-то сама собой, и от простых шуток и любезностей перешла на важные государственные вопросы.
— Так, так! — первым начал Петя, отправляя в рот кусок наполеона.
— Скорее, не так! — вежливо заметил Нетактак Наоборото.
— Но все-таки так! — мягко не соглашался Петя.
— Оно было бы так, если бы не не так!
— Как так — не так?
— Очень просто, не так! — повышал голос Наоборото. — Поскольку, так сказать, видите ли, возможно, тем не менее и тому подобное.
Петя вежливо разводил руками и твердил свое:
— Но ведь у вас, уважаемый Наоборото, все не так!
— Уф, наконец-то! — с облегчением отдувался гостеприимный нетаковец.
— Я знал, что вы оцените наши порядки! Именно не так!
— Так, так, — говорил Петя.
— Нет, скорее, не так!..
И все начиналось сначала. Таким образом обед прошел в дружеской обстановке, и обе договаривающиеся стороны достигли соглашений по многим вопросам.
Первым отвалился от угощений Непоседа. Он вообще был неважным едоком, а тут еще Нетактак Наоборото и шеф-повар портили ему аппетит своими нетакпожеланиями:
— Ешьте, чтоб у вас животы лопнули!
— Чтоб вам горько стало!
— Ешьте, авось заболеете!..
Соскочив к Пете на стул, Непоседа сердито пропел:
— Когда все это кончится,
Нужна с повидлом пончица…
— Мало тебе этого? — удивился Мякиш. — И, во-первых, не пончица, а пончик! Пончиц не бывает даже на Большой Нетаке. А во-вторых, меня уже тоже тошнит.
Петя трудился честно, но в конце концов почувствовал, что от такой пищи к нему может вернуться самая неприятная из болезней — капризит. Вспомнив о ней, он немедленно прекратил есть.
Вдруг Нетактак Наоборото заволновался. Он спрыгнул на пол и быстро заговорил:
— Ай-ай-ай! Я совсем забыл, что через два часа начинается великий праздник! Я должен немедленно бежать на столичный стадион, проверить, все ли в полном беспорядке! А вы ешьте и уставайте, потом придете не туда. Дорогу вам не покажет каждый…
Последние слова он уже выкрикивал на ходу, убегая и оставляя на полу следы разноцветных кремов.
— Пошли на воздух! — сказал Петя, отмахиваясь от казенных мух.
— П-пошли, — тяжело отдуваясь, сказал Мякиш.
— П-п-пошли! — радостно заикал Непоседа.
И все вместе подумали: «Как бы нам больше никогда не попадать в столовые „Ешь как хочешь!“».
У выходного окна, пересчитывая своих друзей, Петя не увидел Нетака.
