– Тогда - сюрприз! - Дядя Федор выехал со двора, нахально влез в самый левый ряд и… включил сирену с мигалками на крыше. - Клево? - закричал он. - Это я еще в тот раз на свалке углядел. Пригодилось!
Мы мчались через всю Москву чуть ли не по осевой линии, и все встречные машины (и попутные тоже) шарахались от нас, как тараканы от веника. Думаю, что вовсе не из-за сирены. Просто никому не улыбалось «поцеловаться» с такой ржавой развалюхой. И еще думаю, что водителей пугала не столько сирена, сколько наши громыхающие колпаки. А может, они решили, что в этой развалюхе мчатся на задание бравые опера, ребята-не-промах. С которыми связываться не очень-то стоит - еще на самолет опоздаешь, а то и на симпозиум.
– Мы едем к Петруше? - удивился я, когда мы вылетели за город.
– А куда же еще? - удивился Алешка. - Я, Дим, недолго думал, где он прячется. Он сам об этом сказал. Помнишь: нужно спрятаться там, где тебя никогда не станут искать. Ну, а дядя Федор мне подсказал, когда сообщил о работнике на ферме.
– Я - такой! - покрутил головой дядя Федор. - Бедовый! - И он нахально пошел на обгон шикарного «мерса», из окон которого на него изумленно уставились братки. Но ни у кого из них не было на шее такой шикарной «цепки», как у нашего крутого водителя.
– Леха, - воспротивился я, - у него же пистолет!
Лешка - он сидел впереди - обернулся и так лучезарно улыбнулся мне, что я успокоился.
– Все схвачено, Дим, - сказал он. - Повяжем без проблем.
К ферме мы подъехали тихо, без сирены. Остановились у дома. Дядя Федор достал из багажника стальную монтировку.
– Это лишнее, - небрежно бросил ему Алешка. И дядя Федор послушно захлопнул багажник. - Оставайтесь в машине, дядя Федор. Дима, за мной.
Мы легким шагом приблизились к загону. Там была мирная картина. Бродили по песку страусы, ковырялись в нем своими гусиными носами. Бродил среди них и аист, издалека похожий на мужика в сером пиджачке и белой рубашке. Бродил среди них и еще один невзрачный мужичок. В драном комбинезоне и с двумя мятыми ведрами в руках. Из одного ведра он подсыпал в кормушки какие-то подкормки, а из другого наполнял поилки водой. Вот он приблизился к нам. И поднял голову. Окинул нас коротким равнодушным взглядом.
Артист! Совсем недавно он был великим ученым, обходительным и дружелюбным, с очками на носу и бородкой под носом. А теперь - простенький трудяга, занятый своим пропитанием в эпоху рыночной экономики и кормежкой чужих экзотических кур. С потухшим взглядом, без бородки и без очков.
– Два в одном флаконе, - хихикнул мне в ухо Алешка. - Пойдем, будем его брать.
Мы вернулись к воротам и вошли на терраску. Петруша, который сидел за столом и сосредоточенно гонял на допотопных счетах костяшки, обрадованно вскочил нам навстречу.
– Как кино? - закричал он. - Понравилось? Папа оценил?
– Понравилось кино, - сказал Алешка. - А сейчас цирк будет. Позовите вашего работника.
– Мишу? Сейчас. А зачем?
– Узнаете, - сказал Алешка и с деланой усталостью опустился на стул, стал равнодушно разглядывать за спиной Петруши портрет «архитектора» Петра Ильича и полки с образцами громадных страусовых яиц. - Зовите, зовите.
Тоже - артист! Пять штук в одном флаконе.
Петруша вылез из-за стола и пошел к загону.
Меня немного трясло. А Лешка был совершенно спокоен.
– Что ты волнуешься, Дим? Он всего один, а нас - четверо. И мы такие крутые! Сядь. Сейчас интересно будет. Не прогляди.
Послышались шаги, голоса. На терраску вошли озадаченный Петруша, а за ним замызганный Бир.
– Присаживайтесь, - радушно предложил Алеш- ка. - Мы к вам по делу.
Петруша обошел стол, сел. Рядом с ним присел Бир. Он с удивлением смотрел на нас, даже с легкой улыбкой: что, мол, надо этим пацанам, которых он видит впервые в жизни?
На терраску незаметно просочился и дядя Федор, пристроился возле полочки с яйцами, стал их разглядывать и гладить легонько пальцами. Об яичнице замечтал.
Петруша и Бир вопросительно смотрели на нас.
Алешка любит эффекты. И они ему удаются.
Он не торопясь расстегнул нагрудный карман курточки и начал в нем копаться. Потом вдруг вытащил из него резким движением очки и положил их на стол перед Биром:
– Вы их забыли, профессор!
Надо отдать должное Биру.
Он мгновенно просчитал ситуацию. Вскочил. Рука его скользнула под комбинезон и выскользнула с пистолетом. Сейчас это был уже совсем другой человек. Третье лицо в одном флаконе. Злое, испуганное, беспощадное.
Признаюсь, когда я увидел черную дырку ствола, я немного оцепенел. Ощущение очень сложное. Я, конечно, не думал, что он будет стрелять. Но все равно: когда на тебя направляют пистолет - это неприятно.
А Лешка… Я придвинулся к нему поближе. Я подумал, что мой долг, долг старшего брата - закрыть его своим телом. А Лешка… тонко усмехнулся и не двинулся с места.
Зато Петруша шагнул вперед и занес над головой Бира свою громадную трудовую руку.
Бир отскочил назад, взвизгнул совсем не по-медвежьи, а вроде собаки, которой наступили на лапу, и… нажал спуск.
Раздался щелчок. Выстрела не было. Бир нажал еще раз. Еще и еще. Но пистолет только щелкал вхолостую.
– Пострелял? - спросил у него за спиной дядя Федор. - Ну и хватит. - И он обрушил на голову Бира самое большое страусиное яйцо.
Бир рухнул на пол, выронил пистолет и потерял сознание. Но скоро пришел в себя. От невыносимой вони. Это яйцо тоже оказалось тухлым…
Мы зажали носы и попятились к дверям. А в дверях стоял смутно знакомый нам человек. И тоже с пистолетом. И с кривым мизинцем на правой руке. Бывший охранник Грачев.
– Явились? - с улыбкой спросил он. - Вот и хорошо. Вас-то я и ждал. Не люблю в долгу оставаться. Вот вы, - он кивнул Петруше и дяде Федору, - лечь на пол, руки - за голову, ноги - шире плеч.
Дядя Федор снял с полки еще одно тухлое яйцо и покачал его в руке, примериваясь.
Раздался выстрел - яйцо разлетелось вдребезги, обрызгав дядю Федора от лица до ботинок. Вонь на терраске стала невыносимой.
– Понял, - сказал дядя Федор и лег рядом с Биром, отвернув от него лицо. Хотя от дяди Федора воняло не меньше.
– Теперь ты, - Грачев повернулся ко мне. - Сейчас пойдешь в ближайшее отделение милиции и заявишь, что Грач взял заложников. Требования: машина внедорожник, автомат «АК», две канистры с бензином и свободный проезд до столицы нашей Родины. Потом поедешь в город. - Тут он пнул ногой Бира: - Ключи давай.
Бир, не поднимая головы, пошарил в кармане и вытащил связку ключей.
– Дальше. - Это он опять мне говорил. - Едешь в институт. В кабинете этого дурака открываешь сейф и выгребаешь из него все, что там есть. Понял? Молодец. Складываешь в сумочку и возвращаешься сюда. Все понял? Действуй.
Затем он поднял пинком на ноги Бира, морщась от вони, протянул ему наручники.
– Сцепи их за ножки. Чтоб не дрыгались. И умойся. Видеть тебя не могу!
Бир поднялся. По лицу его стекали грязными полосами желто-белые ручьи. Он накинул наручники дяде Федору на правую ногу, а Петруше на левую. Стянул со стола скатерть, размазал ею по лицу несостоявшуюся яичницу:
– А с пацаном что делать? Он шустрый. - Это он про Алешку спросил.
– А куда он денется? - Грачев сунул пистолет за пояс. - Он своему брату не враг.
– Отпустите нашего водителя, - сказал я. - Я с ним поеду. Так быстрее будет.
Грачев на секунду задумался.
– Ладно, так умнее получится. Бир, фермера к лавке пристегни, а водилу освободи.
Бир послушно выполнил приказ. Оказывается, не он в этой команде главный.
– Давай двигай, - сказал мне Грачев. - И чтоб шустро и без фокусов. У тебя здесь братик, понял?
– Товарищ полковник, руководит этой группой рецидивист Грачев. По нашим данным, он отбыл куда-то в область. Скорее всего, к месторасположению Медведева. Грачев вооружен. Он очень опасен. Мы приняли меры, но пока никаких данных нет.
– Возьмите под контроль биологический институт. Есть информация, что все средства, которые они «наработали» в «Зверинце», хранятся там. Бир не успел их забрать. Быстрее, Сергеев.
Глава XV. ВТОРОЙ ТАЙМ
– Можно поговорить с Димой или с Алешей? - Это звонил маме дядя Лева встревоженным голосом.
– А их нет. Они опять уехали, - сказала мама. - А кто это говорит?
– Это говорят из биологического института.
– А… Жулик!
– Нет. Жулик был раньше. А теперь я. Куда они уехали? Вы не знаете?
– Они мне не докладывают, - сердито ответила мама. - Сели на дядю Федора и умчались.
– Дядя Федор, это лошадь? Или осел?
– Нет, это наш сосед.
– Скажите, что такое «под хвостом»? Там кто-то спрятался.
Мама задумалась, а потом сказала:
– Молодой человек, последние события в нашей семье наводят на мысль, что хвост может быть только один - пышный хвост африканского страуса. Если бы вы знали, как мне надоели эти экзотические птицы! И их тухлые яйца.
– Спасибо, я понял! А как можно позвонить вашему мужу?
