Напишите по выбору один из репортажей: с урока, с праздника, из зоопарка, из музея.
Нарисуйте картинку к репортажу Джона Смита. Не забудьте о самом тележурналисте.
Репортаж позволяет нам стать очевидцами событий, происходящих очень далеко от нас. В прямом репортаже мы даже следим за тем, что происходит сейчас, в это время, когда мы смотрим телевизор или слушаем радио. Репортёр, как сказал один из журналистов, «глаза и уши» редакции. Он должен первым успеть на место происшествия, быстро ухватить его суть и показать зрителям. Главное условие репортажа – присутствие пишущего на месте события. Поэтому профессия репортёра одна из опасных. (Здесь пусть дети сами поразмышляют – почему?)
Поиграйте в репортёров. Репортаж можно давать с открытия школы клоунов («Школа клоунов», «Первый день занятий» Э.Успенского), с того, как Иван Топорышкин пошёл на охоту («Иван Топорышкин» Д. Хармса,), репортаж о появлении в нашем городе ходячего умывальника («Мой-додыр» К. Чуковского) и т. п. Репортажи для примера возьмите из «Года хорошего ребёнка» Э. Успенского.
Глава двадцать шестая. Про фиолетовые следы, лужи клея и разные заголовки
Худорожкин следовал за фиолетовыми следами сорок четвёртого размера до самой хижины. Пока здесь никого не было. Все встречали губернатора. Невидимка юркнул в двери. Художник ползком добрался до окна и заглянул внутрь. Ботинки исследили всю комнату, очевидно что-то разыскивая. Вдруг ПОКИ остановился возле сундука, на котором лежал дневник Худорожкина-старшего.
Бах! – это наша зеленоватая дама резко открыла заржавевший зонтик, чтобы не дать фиолетовым следам забрать доказательства её невиновности.
Следы метнулись за сундук. Художник-разведчик, а по совместительству и барышня, поправил юбку и плавной походкой вошёл в комнату. Как будто вернувшись с прогулки.
– Ах, кто-то забыл книжечку, – пропищала барышня и забрала дневник.
«Клей, – подумала она, – мы же сварили целую бочку клея, чтобы поймать похитителя кисточки!»
– Что-то здесь душно, – тем же ненормально писклявым голосом произнёс из-под зонтика художник и направился в камбуз. Через секунду барышню было не узнать: ковшами разливала она клей под окнами и возле порога.
– Ах, как душно! Ах, как душно! Надо полить бедную травку, чтобы она не засохла! Надо приклеить её к земле, чтобы она не испарилась!
Дама несла полные ковшики клея и чепуху. И делала это прекрасно. Никто и не мог бы подумать, что это переодетый Худорожкин. Но вот подумать, что это сбежавшая из сумасшедшего дома особа, очень даже могли. Невидимка даже покрутил пальцем у виска и попытался улизнуть через окно. Но его вымазанные ботинки намертво приклеились к подоконнику. Невидимка разулся и побежал босиком.
– Ничего! Ты ещё вернёшься, – усмехнулся художник, – тогда-то я сделаю из тебя картину Пикассо.
Заметив, что к хижине приближаются пираты, гости и губернатор, наша дама поспешила удалиться, захватив с собой мандариновую лепёшку и баночку варенья из манго.
Пираты и губернатор вели дружескую беседу.
– Понимаете, для завлечения туристов на наши острова мы должны обезопасить их отдых. Мы должны гарантировать, что их яхты и парусники, их жизни и деньги не будут отобраны пиратами, – объяснял Кузькин свои политические планы.
– Уважаемый губернатор, всё-таки нам бы хотелось немножко понападать на туристов. Особенно на тех, у кого есть какие-то сладости и жевательная резинка. Мы хотим взять на себя специализацию по десерту, – отвечал Гоша.
– Но это совсем не привлечёт туристов! – возмутился губернатор.
– Конечно! О чём мы также сожалеем.
– Но поймите, наш мирный договор должен как-то объединить наши сожаления и интересы, – терпеливо разъяснял губернатор и нетерпеливо подёргал ногой.
– Конечно, – согласился дипломатичный Гоша и тоже подёргал ногой.
И все идущие следом с недоумением посмотрели на свои ноги, которые отказывались идти дальше. Хотя до хижины оставалось несколько шагов.
– В чём дело? – изумился губернатор. – Мои ботинки высказывают мне недоверие?
Он расшнуровал свою разноцветную обувь и решил продолжить путь в одних носках – ничего не должно помешать губернатору Канавских островов подписать мирный договор. Но и носки отказывались шагать дальше.
– Это, пожалуй, клей, – предположил Гоша.
– А зачем вы разлили столько клея, якорь вам в глотку? – губернатор снимал носки.
– Эээ… Эээ, – замялся Гоша.
– Это необходимо для производства жвачки необычных сортов, – нашёлся Сеня, который всё время молчал и только любовался своим родственником.
– Вот пиявки с ногами, – похвалил губернатор. – Почему бы вам не развернуть своё производство кондитерских изделий на весь мир. У вас такая замечательная жевательная каша. То есть кашевая резинка. Ну, в общем, на вас-то точно никакие воры не нападут. А с пиратством можно завязать до более подходящего времени.
– Очень уж хочется быть пиратским капитаном, – покачал головой Сеня.
– Что же делать? – озадачился губернатор. – Я так надеялся, что мы подпишем мирный договор.
– Разрешите предложить, – попросила Пиастра, которая шла позади всей процессии и не приклеилась, – есть ещё один способ привлечения туристов на наши острова.
– Разрешаю, – кивнул губернатор.
– Надо привлечь туристов с помощью пиратов. По желанию в экскурсионную программу включить: нападение пиратов, взятие заложников с проживанием на Пиратском острове, участие в поисках кладов. Так пираты будут при своём деле, а туристы под наблюдением пиратов получат незабываемые впечатления. Замечательно?
Губернатор был просто шокирован таким предложением. Но ему вообще пришлось сесть на бочку возле хижины, чтобы не упасть, когда Пиастра добавила:
– Тем более, как мы предполагаем, Сеня Костяная Голова – ваш племянник. Значит, вы – пиратский дядюшка. А если пираты не будут пиратами, то чьим дядюшкой вы станете?
Сеня смущённо ковырял носком кроссовки засохшую лужицу клея и тихонько приговаривал:
– Надо же, этот лысый мой дядька. Чтоб мне тоже полысеть, если это так!
Гоша, чтобы не было никаких сомнений, слазил на кокосовую пальму. Он выбрал самый большой орех и сбросил его на голову губернатору. Раздался долгожданный гулкий звук, что доказывало родственность Кузькина и Сени.
– Этот лохматый – мой племянник? – еле проговорил губернатор, размазывая по лысине кокосовое молоко. – Дохлая каракатица! Я столько лет пытался разыскать хоть одного родственника!
– Боже мой, – всхлипнула старушка Виктория Викторовна, прижимая к груди целый блок пиратской жвачки, – какая трогательная сцена…
Тут же заработали телекамеры. Затараторил Джон Смит. Пиастра рванулась к телефону. Главный редактор Иван задержал выход очередного номера «Банановых новостей», чтобы сообщить читателям это прекрасное известие.
И пока Сеня и губернатор Кузькин обнимались и читали газету про свою родню, которая утонула в шторм; и пока их потом отлепляли от бочки с клеем, на которую их угораздило сесть; и пока Гоша водил клиентов «Сладкого острова» на экскурсию к семейству слонов; и пока Худорожкин отдирал от подоконника ботинки сорок четвёртого размера; и пока крокодил Зелень Наша передавал программу для детей «Малая Канавка»; и пока я писала это предложение, а вы его читали, все газеты успели облететь фотографии губернатора и Сени и такие крупные заголовки:
«Они нашли друг друга!»,
«Покушение на губернатора с помощью кокоса»,
«Скоро туристы заполонят наши острова!»,
«Изюминка Канавских островов: пираты для туристов!»,
«С минуты на минуту будет подписан мирный договор»,
«Пиастра Вареньева: очередная сенсация с Пиратского острова».
Разыщите дома какую-нибудь газету или журнал. Прочтите только заголовки. Выберите наиболее интересные. Чем они вам понравились?
Придумайте сообщения, которые можно было опубликовать под такими заголовками:
«Открывается пиратский колледж «Сундук мертвеца», «Жираф-лилипут», «Кулямба из Туру-да».
Придумайте заголовок к заметке:
«Американец Клив Бакстер подвесил к листьям росшего рядом цветка своё любимое орудие труда. Знал бы он, чем обернётся его шутка! Этот случай переменил его жизнь. Бакстер был «спецом» по детектору лжи, работал на ЦРУ. Вот и сейчас на его столе лежали электроды аппарата, выпытывающего у людей всю подноготную. Их-то он и прикрепил к листьям драцены. Бакстер только что полил этот куст и решил выяснить, сколько времени пройдёт, прежде чем вода поднимется к листьям.
Внезапно прибор стал вычерчивать знакомую кривую – «формулу радости». Она возникала, когда человек, отвечавший машине, был чем-то приятно удивлён. Бакстер тут же решил проделать ещё один опыт. «Надо взять спичку, зажечь её и поднести к одному из листков…» Ход его размышлений прервала явь. Снова дрогнул самописец, рассекая лист бумаги «графиком страха». Так пугаются люди. И так же трепещут цветы и кусты? Бакстер был изумлен: «Я же ничего не сделал! Я только подумал о спичке и об огне. Неужели растения могут читать наши мысли?»
