каналы Венеции, которые на самом деле, и не особо пахнут. С Эйфелевой башни наблюдала за прохожими и прикасалась к истории Рейхстага. Восхищалась золотым убранством Хофбурга в Вене и вкушала известный на весь мир Захер в их кафе. Перед моими глазами били часы в старом городе Праге, а по всем Карловым Варам разносилось приятная умиротворяющая тишина этого лечебного курортного города. А по улочкам Амстердама гулял тот самый запах, который ни с чем нельзя было спутать.
– Зачем кому-то видеть это великолепие, может быть, их мечта это оказаться где-то в уединении и не нарушать покой? А подобное только идет им во вред.
– Мне есть, с чем сравнивать, – заметила М., – ведь я спала в палатке неделями. Мылась в холодной реке и умирала от жары, сидя в байдарке. Крапива, которая выше меня и ночные приключения на кладбище. Я видела тишину леса и научилась ее воссоздавать и передавать другим. И приятный треск костра с песнями вокруг. Поверь, я видела многое. Как заблудиться в темном лесу и застрять на болоте, как остановиться, замерев от восхищения, когда ты впервые увидел озера Алтая и поднялся на вершину горы. Как расправив руки можно было кричать, что ты свободен, ведь там это по-настоящему было правдой. Я чувствовала многое, – девушка легонько улыбнулась. – Пролистывая фотографии на телефоне, я не могу найти обыденности. Каждый раз новое приключение, что-то новое, что я повидала и что останется в моей памяти навсегда. А сколько людей говорят, что я объездила все и мне больше нечего советовать.
– Почему другие не могут также? А ведь некоторые даже никогда и не летали на самолете…
– Боятся, а еще ищут причины: время, люди, желание и деньги. Вот, что самое главное. И можно найти все, кроме мечты и огромного рвения, которые должны зародиться лишь в тебе внутри. Сколько всего впереди, сколько еще ярких новых и странных картин перед глазами увижу я, остается лишь немного подождать и сделать к ним первый шаг. Открой для начала себя.
– Я нашёл свободу. Утрата всяких надежд была свободой!
©Бойцовский клуб
– М., ты свободна? – парень взглянул на девушку, не надеясь услышать желаемый ответ.
М. медленно повернула голову. Ее глаза передавали то ли переисполненную чувствами душу, то ли абсолютное безразличие. Он разучился читать ее мысли по глазам, и за это себя очень сильно корил. Он разучился ее понимать как раньше. А она? Она все еще способна это делать?
– С., я свободна без тебя, – просочилась в его уши такая страшная фраза.
Парень стоял на месте, пытаясь пошевелиться, но не мог этого сделать. Когда-то такой родной, а теперь очень далекий для него человек. Может быть, это он сам делал что-то не так? Столько раз отвергая и не признавая ее. А ведь она старалась поделиться своими переживаниями, но из раза в раз он все меньше ее слушал, и все меньше вникал в такие глупые на его взгляд, но такие взрослые ее рассуждения.
– Как же ты понимаешь, что такое свобода? – его голос перестал быть смелым, его слова уже даже ему не казались правильными.
– Свобода, когда ты сам решаешь, что тебе стоит делать, а что нет. Когда твои чувства зависят только от твоего внутреннего мира, а не от внешних обстоятельств. Я так часто прибегала к тебе, что стала зависима, а если снять это, то окажется, что ты мне и вовсе не нужен.
– Ты же понимаешь, что мне больно сейчас это слышать?
– Да,– без эмоционально отозвалась она. – А каково мне тогда было, когда ты просто молчал? Поверь, это даже хуже. Ты просто не понимаешь, что у человека на уме. С., стань свободным. Мой совет. Я долго к этому шла, и сложный путь проделала, оборачиваясь назад, я понимаю, чего мне это стоило. Будь свободен, я тебе разрешаю. Не надо зависеть от моих слов, пожеланий, действий. Мы друг другу ничего не обещали. Мы друг друга ни о чем не просили. Так зачем ты и дальше хочешь притворяться, что между нами есть какая-то связь? Не предавай себя, как делала я долгие годы. Предательство очень больно бьет по тебе, когда ты сам того не ждешь.
– Ты больше не хочешь общаться? – «неужели она мне это говорит, а не я стараюсь вновь ее отгородить от себя?»
– Я этого не говорила, – ее голос был абсолютно спокоен и безучастен. – Я призываю тебя зависеть только от себя, и не искать опору в других. Будь свободен. Будь свободен, как человек, бегущий по зеленому полю вниз в солнечную погоду, а ветер подхватывает его, и несет дальше по своим волнам. Ты чувствуешь это? Нет, ты это и не поймешь, пока сам не попробуешь. С., единственный вариант – это не видеться какое-то время, – М. отшагнула назад, давая понять, что это ее окончательное решение. – Ты привыкнешь. Я знаю. Будь свободен.
Ее последние слова зацепились за обрубок бывших надежд в его голове. Она действительно ушла. «Она ушла не в другое место, она ушла из моей жизни, и выкинула меня из своей души». Ее сила была намного больше, чем он мог представить для себя. И все дальнейшее уже никогда не будет также. Ведь она стала свободной.
При встречах с тобой мне часто хотелось сказать тебе об этом, но меня удерживал какой-то едва не дикарский стыд; теперь, находясь вдали, я буду более откровенен – ведь письмо не краснеет.
©Марк Туллий Цицерон
Была небольшая компания, но она шла отдельно. Отдельно от него, или ему только так казалось. Девушка была беззаботна и свободна. Ее улыбка освещала всех вокруг, и лишь ему одному было некомфортно от этого яркого луча, ведь он был направлен не только в его сторону. Она не разговаривала с ним как прежде, не искала встречи, но и не стеснялась и не избегала, просто жила для себя. Для себя, как самодостаточный, взрослый человек, ощутивший, что никто ему не нужен и нужны одновременно все.
Ясная погода и веселая компания. Парк, медленно обретающий зеленую окраску. Когда-то они были здесь с ней только вдвоем. Когда-то… Теперь для него это казалась слишком давно, но не так далеко, чтобы забыть все эти чувства и эмоции, пережитые с ней.
Как она в начале поучала его, а потом говорила на равных. Как они порой спасали друг друга и наслаждались ночным небом вместе. Как М. принадлежала только ему. Только он знал все ее мысли и чем-то помогал, а порой огорчал, но разве это не нормальная ситуация в любых отношениях? Дружеских, любовных. Да, в каких угодно!
Он все больше пытался понять, что он сделал не так,
