- Хочу прославиться!
И желание исполнится.
Можно сказать: "Хочу разбогатеть!" Но Олек не думает о деньгах.
- Богатый живет, живет, а потом умрет, и все. А прославленный человек - совсем другое дело.
В воскресенье ребята ходили в библиотеку и прождали там два часа. Теперь Владек понял, что значит "охотиться за книжками".
В школе никто из ребят, ну, может быть, за исключением двух-трех, не говорил о книгах. О том, что написано в книгах, рассказывали только тогда, когда учитель вызывал к доске.
Здесь было все по-другому.
"Хорошая книжка?.. Ты что читал?.. О чем там говорится?.. Сказки, повести, стихи, биографии, легкие книжки, трудные книжки, в одном, в двух томах?.."
Ребята брали книги не только для себя, но и для братьев, сестер, родителей.
Олек знал тут всех, и его все знали. Он давал советы, убеждал, отговаривал.
"Думаешь, библиотекарша даст тебе сразу три повести? А другим что?.. Эту не бери, у нее конец потерян... Эта очень смешная... Это фантастическое путешествие... Возьми вот эту для отца..."
Без Олека Владек совсем не знал бы, что делать.
Олек протянул библиотекарше листок с печатью управляющего:
- Пожалуйста, госпожа библиотекарша. Вот новый мальчик.
Владек только шаркнул ногой, да и то неловко, потому что его со всех сторон толкали: здесь было очень тесно.
Библиотекарша взяла листок и записала нового читателя.
- А десять грошей у тебя есть?
- Нет.
- Тогда принесешь через неделю.
- Ладно.
Владек огорчился.
- А что, если мама не захочет дать десять грошей? - спросил он на обратном пути.
- Не беда. Эта библиотекарша ничего не скажет. Вот к другой, если у тебя нет денег, и не подступись, а эта добрая, так для вида говорит, чтобы принес. А впрочем, коли ты человек честный, я тебе одолжу.
Олек работает на складе канцелярских товаров и получает шесть злотых в месяц.
- Не бойся, я и тебе работу найду. Вот устроюсь в книжный магазин, уступлю тебе свое место.
В этот вечер все читали: и отец, и мама, и Владек, а Маня показывала Вицусю и Блошке картинки и к каждой картинке придумывала рассказик.
- Только смотрите: книги не рвать, - поучал Владек. Вечер прошел быстрее, чем обычно.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Отец днем спит, а вечером уходит и возвращается только к утру. Он нашел работу в пекарне, где надрывает здоровье и зарабатывает так мало, что Владек теперь часто ходит голодный.
Владек никому на свете не признался бы в этом: ни маме, никому, потому что это стыдно - быть голодным. Но, когда он видит, что мало хлеба, он отрезает себе совсем тонкий ломтик. А когда мама наливает ему суп, он говорит: "Хватит", хотя суп так вкусно пахнет. И часто - ой, как это стыдно! - Владеку вспоминаются бутерброды с повидлом, которые он ел на старой квартире. Мама никого теперь не уговаривает есть, даже Вицуся. А Владек делает вид, что ничего не замечает.
Неожиданно для Владека тоже нашлось дело.
В их доме лавочка. Хозяева лавочки - муж с женой. Она такая толстая, а у него деревянная нога.
Детей у них нет. Оба они не умеют ни читать, ни писать.
Однажды они попросили Владека прочитать им о преступлении, которое было совершено на их улице, похвалили его за то, что он так бегло читает, и дали ему шесть монпансье. Владек дал по две штуки Блошке и Вицусю, потому что Блошка и Вицусь маленькие, одну - Мане и одну - глухонемой девочке, которая ни с кем не играет, а только смотрит, как играют другие, и никто ее не прогоняет.
Владек еще несколько раз читал в лавке газету и несколько раз помогал подсчитывать выручку. Потом хозяин лавки и его толстая жена пришли к ним в воскресенье с визитом и сказали, что будут платить Владеку за подведение счетов пять злотых в месяц и что хотят взять себе насовсем маленькую Абу, потому что своих детей у них нет, а Абу уже не сосет грудь, и они могли бы ее удочерить.
Владеку всегда казалось, что он не любит Абу. Абу капризная, плакса, ничего не понимает и все хочет взять в руки, а как возьмет - так сразу испортит. А мама велит уступать ей, потому что она маленькая и глупенькая. Но раз она глупая, так пусть не надоедает и всюду не лезет. И Владек, бывало, часто злился на Абу, когда ему приходилось ее забавлять.
Однако, когда он услышал, что Абу собираются забрать навсегда, что он уже не будет ее братом, а господин без ноги станет ее папой, это показалось ему так страшно, Абу стала ему так дорога, что он бы ни за что на свете на это не согласился.
- Мама, я буду работать. Олек мне найдет работу... Нет, нет, не отдавайте Абу. Она такая маленькая! Ей будет грустно без Блошки и Вицуся! Я отдам ей свою картошку.
Владек совсем забыл, что он уже большой, заплакал и выбежал из комнаты. Во дворе он забрался на крышу погреба и все плакал и плакал и никак не мог успокоиться.
За что их бог так наказывает? Кофейни у них нет, в школу ходить нельзя, кошку бросили, бабушка уехала, папа надрывает себе здоровье...
И Владек все рассказал Олеку.
- Не реви ты, нюня, - утешал его приятель, - все великие люди были несчастными.
И он подарил Владеку цепочку от часов, на которой висел маленький глобус.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
- Завтра я в сарай не иду, - сказал Олек.
"Сараем" он называет склад, на котором работает, а хозяина своего зовет "стариком". Даже если хозяин молодой, его все равно зовут "стариком", - так уж повелось.
Олек идет завтра в детский очаг записывать младшего брата.
- И у тебя ведь есть малыши. Возьми их метрики, сразу всех троих и запишем. Да ты, наверное, опять не понимаешь?
Олек уже привык, что Владеку надо все объяснять.
Детский очаг - это школа для совсем маленьких детей; восьмилетних уже не принимают, потому что там даже буквам не учат. Дети рисуют, поют, плетут корзиночки и каждый день получают молоко, а два раза в год - подарки: фартучки или башмачки и пирожные.
- А впрочем, сам увидишь.
Какой этот Олек смелый! Прошел из передней прямо в комнату и показал Владеку, где он сидел, когда был маленьким и сам сюда ходил. Потом показал, какие картинки еще тогда висели на стенах, а какие после повесили. Потом отворил дверь в другую комнату, где столы и скамейки были повыше.
- Видишь? Это швейная мастерская. Здесь старшие девочки учатся шить и вышивать.
В это время в комнату вошла маленькая, худенькая женщина; она сразу узнала Олека и совсем не рассердилась.
- А, Олек, как поживаешь? Что скажешь новенького?
- Я пришел по важному делу. Надеюсь, вы нам не откажете. А это мой товарищ Владек, у него тоже двое детей!
Худенькая женщина подала Владеку руку, а он не знал, что с ней делать.
- Вот метрика моего брата, а эти две - детей моего товарища.
Худенькая женщина просмотрела метрики и покачала головой, потому что Вицусь был маловат для детского очага.
- Я за них отвечаю, - лез из кожи вон Олек. - Вся тройка как на подбор, первый сорт... Вы уж не придирайтесь, товар отличный и по оптовой цене.
- Не паясничай, Олек, - сказала женщина. - Зачем ты строишь из себя дурачка? Ведь ты умный мальчик.
Олек покраснел и замолчал, а заведующая простилась с ними, потому что пришли две женщины записывать ребят в очаг.
Владек очень любил своего товарища, но иногда ему было за него стыдно. Однажды в библиотеке Олеку даже пригрозили, что, если он не успокоится, ему не выдадут книжек.
И тогда так же вот сказали: "Не паясничай!"
Вообще Олек иногда умный и славный малый, а иногда ведет себя так, словно хочет, чтобы над ним потешались.
- Заведующая на тебя рассердилась, - начал Владек, чтобы прервать неприятное молчание.
- Ничего, помиримся. В воскресенье я поеду к тетке, нарву цветов и к букету приложу записку, а в записке напишу золотыми чернилами: "Прошу прощения".
Олек стал рассказывать о том времени, когда сам ходил в детский очаг.
- Заведующая очень добрая. А тут есть другой очаг, так я и собаку туда не пустил бы. Ни за что ни про что за уши дерут и линейкой по пальцам щелкают. Воспитательница там такая злющая, вредная.
Владеку показалось, что Олек и в другой очаг тоже, должно быть, ходил, только недолго.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Хотя мама и предсказывала, что будет все хуже и хуже, дела их как будто начали поправляться. Пан Витольд из предместья Прага отдал отцу тридцать рублей, которые был ему должен, продали старый комод, - и опять на столе стали появляться масло и говядина. А маленькая Абу получила первые в жизни башмачки.
Абу была спасена. Никто ее уже не отнимет, никто не унесет из дому.
- Наша Абу! - говорят ребята с гордостью и, идя во двор, берут ее с собой.
Раньше ни Владек, ни Маня не хотели гулять с Абу; они считали, что им не пристало нянчиться с младенцем: ведь они в школу ходят. Но раньше Абу была только мамина, а теперь она общая.
Владек купил для нее настоящую швейцарскую шоколадку, от которой ее три раза рвало; Маня подарила ей свою куклу, ту, что поменьше, хотя было ясно, что Абу ее тут же разобьет; а Блошка с Вицусем плели и вышивали в очаге для Абу разные сюрпризы. (Заведующая все же приняла Вицуся в очаг, хотя он и слишком мал.)
