гораздо сильнее, чем я ожидал. Прикованные к монитору, мы, должно быть, выглядели очень глупо. Эдж тоже начал терять терпение. Записывая что-то в блокнот, он разглядывал разные документы, лежавшие рядом на столе, и на многих из них я узнал символ золотого сечения. Я показался себе таким ничтожным, таким бесполезным. Вдруг компьютер пикнул еще раз, развеяв плохие мысли.
– Это то, о чем я думаю? – с надеждой спросил я.
Хакер прищурился, вчитываясь в текст на экране. Ночь выдалась действительно темная, комнату освещал только слабый мерцающий свет монитора.
– Наверное, можно и так сказать.
– В смысле – «наверное»? Код расшифрован или нет?
– Сам посмотри, и все поймешь.
Я взглянул на экран. Только не это! Опять тайны-загадки… Вместо того чтобы получить ответы, мы только натыкаемся на новые проблемы!
[МУС ЯЪИ ЧУ РЛЬЬ ЭЯ ЙОЪИ]
24. 110000110000110000110000110010110100
– Серьезно? Что это за абракадабра?
Со злости я ударил кулаком по столу. Кровь пульсировала в жилах. Невыносимо: стоит нам сделать один шаг вперед, как приходится возвращаться на десять шагов назад.
– Успокойся.
Ярость во мне боролась с бессилием. Голова шла кругом, перед глазами пронеслись впечатления минувшего дня – нужно выплеснуть весь скопившийся негатив. Я резко встал, отчего стул, на котором я сидел, упал. Эдж тоже вскочил с места. Тут я со всей дури пнул подставку для ног.
– Эван! Хватит!
– Не указывай, что мне делать!
Он повернулся ко мне, и тут плотину прорвало: мой кулак сам выбросился вперед. Я даже не успел среагировать. Но Эдж оказался проворнее: он с легкостью увернулся от удара и толкнул меня в грудь. Так дальше нельзя: я слишком много пережил, и это сломило меня.
– Ты закончил истерить?
– Да пошел ты! – крикнул я ему в лицо и снова набросился с кулаками.
Хакер опять увернулся от двух прямых ударов. Однако я не успокаивался, приготовив хук справа – мою короночку, если верить тренеру. Эдж не успел увернуться, и я попал ему по ребрам.
– Черт! Мне это уже надоело!
Я готовился ударить во второй раз, когда он схватил меня за руку и толкнул в угол. Эдж оказался гораздо сильнее. Я врезался спиной в стену. Хакер бросился ко мне, схватил за горло – стало нечем дышать. Я лишился последних сил. Эдж ослабил хватку, чтобы я продышался.
– А теперь слушай меня! У меня нет времени на твои душевные страдания, так что иди успокойся и возвращайся, когда надоест изображать обиженного ребенка!
– Отпусти меня!
– Повзрослей наконец! Не ты один пострадал в этой ситуации! Думаешь, почему твой отец потратил столько сил на поиски артефакта?
– Я понял. Понял. Отпусти меня! – повторял я.
– Знаешь, я пообещал твоему отцу присмотреть за тобой, что бы ни случилось. Однако сейчас, в эту конкретную минуту, больше всего на свете мне хочется послать тебя ко всем чертям и отправиться на поиски реликвии в одиночку! Думаешь, тебя одного задела его смерть? Думаешь, я не хочу отомстить Легиону и уничтожить его? Думаешь, у тебя есть право так себя вести? Реликвия золотого сечения гораздо важнее наших с тобой жизней. А твой отец отдал свою, лишь бы мы нашли артефакт! Черт! Эван, да кем ты вообще себя возомнил?
Он резко отпустил меня, и я с трудом отдышался. Ненавижу, когда он прав. Но он прав. Я знаю, что повел себя как болван. Однако, черт, я сбросил напряжение, мне стало легче, хотя я и готов был сгореть на месте от стыда. Иногда хочется влепить самому себе пощечину. Я повертел шеей: у Эджа железная хватка.
Не осмеливаясь заговорить, я осторожно подошел к нему. Он был полностью поглощен своими мыслями. Я заглянул ему через плечо и перечитал набор букв – единственную зацепку, оставленную отцом. Понятия не имею, как мы найдем артефакт. Эдж демонстративно игнорировал меня, однако я это заслужил. Я думал, думал, одна мысль все не давала мне покоя – последние слова отца. «Следуй за подсказкой. Верь своему чутью».
– Старый добрый Ришар, всегда с ним так, – наконец произнес Эдж.
– В смысле?
– Он был без ума от зашифрованных посланий.
Еще одна папина особенность, о которой я и не подозревал. Похоже, наша с хакером ссора осталась в прошлом: я даже обрадовался, что Эдж не придал ей большого значения, словно ничего и не было.
– Ты знаешь, как это расшифровать?
Чем больше я размышлял о буквах, тем сильнее путались мысли. Казалось, буквы никак друг с другом не связаны.
– Обычно к таким сообщениям прилагался ключ расшифровки.
– Супер! И где он?
Эдж нахмурился и потер шею. Плохой знак.
– Все гораздо сложнее, чем кажется. Короче, если я правильно понял твоего отца и не выдумываю, это криптосистема одноразовых блокнотов, называется шифр Вернама [14]. Слышал о таком?
– Нет. Шифры вообще не мой конек.
Хакер взял карандаш и набросал на листке бумаги последовательность букв, сохраняя пробелы между ними, а вокруг начертил таблицу:
– Этот метод был любимым шифром твоего отца, потому что без ключа никто не сможет расшифровать послание. Проблема в том, что нет у меня ключа в этот раз. А это значит…
– Что ты не можешь его расшифровать, – закончил я за него.
Он кивнул. Супер. Замечательно. Дела наши все лучше и лучше.
– Обычно твой отец находил способ оставить ключ. Но в этот раз он обратился к тебе, а не ко мне.
Я уже собирался задать хакеру тысячу вопросов, как раздался хруст, словно кто-то ходил по яичной скорлупе, – система безопасности Эджа сработала. Он прижал палец к губам, призвав меня к молчанию, и знáком показал не двигаться. Я стоял столбом, наблюдая, как он медленно выдвинул ящик на кухне и достал нож. Мельком взглянув на меня, он направился ко входной двери. Я не слышал ничего, кроме хруста снаружи и собственного дыхания, в повисшей тишине оно казалось мне оглушительным. Эван, успокойся! Послышались возня и женский крик. Недолго думая, я бросился в коридор: Эдж стоял спиной ко мне, его нож так и застыл над головой девочки.
– Черт побери, Лея, что ты тут делаешь одна?
25. 110000110000110000110000110010110101
– Отвечай! – кричал Эдж с ножом в руке.
Уставившись в пустоту, Лея и бровью не повела, сохраняя свое обычное спокойствие. Я подкрался к ним сзади: что-то тут было не так, я нутром чувствовал. Резко выбросив руку, хакер преградил мне путь.
– Стой где стоишь, Эван, – приказал
