«Маленькая Хижина» отсылает к Гитлеру, потому что Гитлер – это вариант фамилии Гюттлер, которую можно перевести как «житель Гютте», а Гютте, то есть Hütte, переводится как «хижина». «I, II, III» намекают на Третий рейх. Проще простого.
– А, припоминаю, «блокгауз» – это немецкое слово, переводится как бункер, – протянул я, копаясь в своих скудных познаниях немецкого.
– Так и есть, – похвалила меня Лея, и ее глаза заблестели.
Все мое внимание было приковано к пергаменту, который, казалось, вот-вот рассыплется. «Приподнимет завесу тайны». «Пепел забвения». Все спуталось в голове, даже глаза защипало. Отлично, только этого не хватало!
– В Париже есть только одно место, которое подходит под эту загадку, – добавила Лея. – Во время Второй мировой немцы оккупировали часть катакомб – на стенах до сих пор можно рассмотреть их символы. Они построили бункер и постарались максимально его изолировать, чтобы отражать атаки Сопротивления. Короче, «спрятавшись в глубинах, в прахе забвения» значит, что место находится под землей, там, где полно мертвецов. Следуя логике, наша следующая остановка – немецкий бункер в катакомбах. Я уверена.
– А что хотел сказать отец, написав «приподнимет завесу тайны»?
Девочка-гений скорчила гримасу и нахмурилась.
– Понятия не имею, но узнаем, когда там окажемся. Надо подготовиться к вылазке, – объявил хакер. – Попасть туда можно только через лазы в подвалах или канализационные люки. Я не очень хорошо знаю ту часть катакомб, поэтому мы можем потеряться. Придется поискать кратчайший путь к бункеру. Если нас там поджидает Легион, дело плохо.
Я кивнул. Ему виднее. Лично я прекрасно обошелся бы без очередной подземной прогулки. Но оставаться здесь и ждать невозможно – об этом не могло быть и речи.
– Не уверен, что там мы найдем реликвию, – продолжил Эдж, почесав щетину, – слишком рискованно. Ришар наверняка продумал длинную цепочку загадок, чтобы привести нас к реликвии. Вполне в его духе!
Я задумчиво смотрел на него: глаза Эджа загорелись, он весь дрожал от нетерпения – хакер с головой окунулся в свою стихию. Погони. Загадки. Смертельная опасность. Ради этого он живет. Я понимал, насколько это задание важно для него. Эдж не просто хотел спасти мир – охота за сокровищами была у него в крови. Мой отец был таким же? Испытывал ли он то же возбуждение, что передалось мне от хакера? Адреналин проникал в каждую клеточку моего тела, дыхание участилось – я готов. Я это чувствую. Стихия моего отца теперь – моя стихия.
– Мы сможем выбраться в бункер только ночью, – подвел итог Эдж. – Поэтому днем надо хорошенько подготовиться к вылазке.
30. 110000110000110000110000110011110000
– Ты уверен, что вход здесь? – произнес взволнованный голосок Леи.
Часы показывали половину двенадцатого, а мы только-только добрались до места. Беззвездная ночь не предвещала ничего хорошего. Я, конечно, не из суеверных, но даже мне стало не по себе от мертвенно-бледного лунного света в кромешной тьме. Как будто мало нам заброшенных рельсов. Короче, все вокруг выглядело как декорации «Ходячих мертвецов» [15]. Надеюсь, хотя бы боязнью темноты я не страдаю. Я проверил карманы: фонарик, телефон и электрошокер, который мне дал Эдж на всякий случай. Супер. Чем дальше я шел, тем тревожней мне становилось. Нехорошее предчувствие росло с каждой секундой. Я еле сдерживался, чтобы не отправить эсэмэску Луизе – но ей лучше держаться подальше от всего происходящего, как и бабушке. Это ради их блага. Только бы нам не завалить все дело – иначе мне придется доживать свои дни отшельником где-нибудь в Гималаях, прячась от Легиона. Становиться буддийским монахом мне совсем не хотелось.
– Ясно. Нам сюда, – громко позвал Эдж уверенным голосом, развеяв мои мысли.
Лея шла за ним по пятам. Я тоже не отставал, уж очень не хотелось застрять одному в подобном месте. Я нащупал в кармане электрошокер, стараясь успокоиться, но толку от этого было мало: с моим-то везением он наверняка сломается – или, того хуже, шарахнет меня, а не противника. Лучше не испытывать судьбу.
– Смотрите под ноги, рельсы неровные, – предупредил хакер, включив фонарик.
Не успел он договорить, как я чуть не споткнулся. Вокруг стояла подозрительная тишина – нет, даже пугающая. Во тьме все выглядит по-другому, как в ужастике под мрачную музыку: все идет хорошо, пока не врубается этот тревожный набор звуков. И я не преувеличиваю. Уверен, вернись я сюда днем, мне бы даже понравилась эта заброшенная железная дорога, уходящая в лес. Растения переплелись с рельсами, и днем, при свете солнца, это место наверняка выглядит очень живописно.
– Вот мы и пришли. Будьте настороже. Парни из Легиона могут появиться в любой момент.
– Не думаю, что за нами кто-то следил, – ответила Лея, оглядевшись вокруг.
Я прищурился, стараясь высмотреть что-нибудь в темноте, но ничего не заметил. Эдж проверил пистолет, телефон и махнул нам рукой, приглашая следовать за ним. Я подошел к хакеру.
– Не сбегáй хотя бы на этот раз, – прошептал он. – Я не знаю, что мы там найдем, поэтому лучше вам слушаться меня без всяких возражений. Справитесь?
Мы с Леей переглянулись – информация была четкой и ясной. В этот раз можешь на меня рассчитывать, я не подведу. По крайней мере, не собираюсь.
– Вы еще долго собираетесь обсуждать всякую скукотищу? – нетерпеливо спросила девочка-гений.
Эдж кивнул и направился к груде камней. Я не сразу понял, что было у него на уме, пока не увидел в нескольких сантиметрах над грудой отверстие и не услышал щелчок. Да этот тип знает тут все лазейки! Перед нами открылся проход, в который едва пролезали накачанные плечи Эджа. Вокруг стояла все та же подозрительная тишина: слышно было только, как хакер пинал лежавшие камни и они с эхом катились по туннелю. Затишье перед бурей. Мне показалось, что катакомбы поглотили Эджа слишком быстро.
– Лея, иди сюда, – прокричал он из туннеля.
Не сомневаясь ни секунды, девочка нырнула в дыру с поразительной ловкостью. За долю секунды ее тело исчезло из виду. Да она проскользнула как угорь! Я нервно сглотнул, глядя на узкий проход, – что-то мне не очень хотелось идти туда. Та дверь на вокзале и то выглядела получше. Непонятно, чего ожидать от этого туннеля, а неизвестность пугала больше всего.
– А нет случайно другого прохода, кроме этой норки?
– Это называется кошачий лаз, и это единственный вход, – раздраженно ответил Эдж. – То есть единственный, где нас точно не заметят.
– Ты точно уверен? Других вариантов нет?
– Эван!
Я смирился и подошел к кошачьему лазу. Надо так надо! Встав на четвереньки, зажег фонарик – пусть хоть его свет меня
