- А вы что - тоже оттуда?
Старичок посмотрел на небо и вздохнул:
- Нет, я местный.
Он ушел, и за ним долго еще вились снежинки. Ребята нашли в сугробе Володин портфель и тоже ушли.
Одна Ковнацкая долго еще стояла на этом месте и прикидывала: если они все же летели, то почему не разбились, когда упали?
А снег падал, падал, падал... Видно, где-то наверху рушились новые воздушные замки. Но пока на земле не перевелись еще строители воздушных замков, не стоит об этом горевать...
Глава восьмая,
в которой день приносит новые чудеса
После этого случая Ковнацкая долго приглядывалась к Володе, шушукалась с девочками. Володя заметил, что в классе то одна, то другая украдкой его рассматривают. Вот повернулась в его сторону Сидоркина. Вот просит резинку Майорова, внимательно изучая Володю. Как они надоели, эти девчонки, вечно что-то придумают!
На перемене Витек отозвал Володю в сторонку:
- Ты знаешь, Ковнацкая всем говорит, что ты - это не ты...
- Как? А кто же?
- Он. Тот. Твой двоюродный брат.
- Троюродный, - поправил его Володя.
- Ну, троюродный. Вроде он вместо тебя в школу ходит и оценки за тебя получает. Академику, мол, это легко...
Володя побежал к Ковнацкой:
- Ты что это слухи всякие распускаешь?
- Какие-такие слухи? - воинственно затрясла косичками Ковнацкая.
- Что я - это вовсе не я, а академик. Ковнацкая изучающе на него уставилась. Володя демонстративно повернулся в профиль.
- Может, тебе так удобней? - угрожающе произнес он.
Но Ковнацкая не обиделась, а обрадовалась.
- Точно, девочки, это не он, - закричала она. - У нашего Володьки нос картошкой, а у этого прямой, благородный. Это - тот!
- Я тебе покажу картошкой! - бросился на нее с кулаками Володя.
Ковнацкая завизжала и спряталась за спины девочек.
- А как ты докажешь, что ты - это ты? - крикнула она, очутившись в безопасности.
Володя опешил. Действительно, доказать, что ты - это ты, было трудно, даже невозможно.
- Ага! Ага! - торжествующе запрыгала Ковнацкая. - Вот и не можешь!
Но Володя смог. Он растолкал девчонок и добрался до Ковнацкой, цепко схватив ее за косичку.
- Теперь веришь, что я - это я? Академики за косы никого не таскают.
- Верю, - сквозь слезы прошептала Ковнацкая, и Володя ее отпустил.
- Раз ты так, то и я всем расскажу! - крикнула она, отбежав подальше.
- Что? Что? - взбудоражился класс.
- Они с одним стариком на тучу залезли, но свалились! - Ковнацкая захихикала.
- Куда? На какую кучу? - недоумевали ребята.
- Не кучу, а тучу. Сама видела. Еще языки мне оттуда показывали...
- Да не показывал я...
- Ага, видите, сознался, что лазил! Да разве школьник имеет право на тучу забираться? Лучше бы макулатуру собирал - вот польза. Кстати, раз вас теперь с братом двое, то вы должны и макулатуры больше принести.
- Еще чего - больше! - возмутился Володя. Но за сбор макулатуры отвечала Ковнацкая, и потому спорить с ней особенно не стоило.
- А не принесешь, я твоей маме все расскажу - и про старичков подозрительных, и про братьев троюродных...
- Ладно, не пугай. Тебя никто не боится. Я и сам хотел больше принести, так и быть, - пообещал Володя и пошел на свое место. Не хватало еще, чтобы всей этой историей заинтересовалась мама.
Глава девятая,
в которой главным действующим лицом становится макулатура
- А что это за макулатура такая? - спросил Дин, когда они шли домой.
- О, смотри, машина новой марки, - попытался отвлечь его Володя. Но Дина не так легко было сбить с толку: он упрямо ждал ответа.
- Это ненужная бумага, - пришлось разъяснить ему.
- Так зачем же она?
- Из нее потом сделают нужную.
- А из нужной - снова ненужную? - засмеялся Дин.
- Чем смеяться, лучше бы придумал, где нам ее набрать, - рассердился Володя.
Дин замолчал. А с утра началось что-то невероятное. К школе потянулись один за другим дяденьки - высокие и низкие, толстые и худые - и все тащили с собой связки бумаг. Отдышавшись, они спрашивали, где найти Ковнацкую. Потом доверительно шептали ей: "Я от Володи", ссыпали бумагу в школьный подвал, вытирали пот со лба и уходили.
Вначале Ковнацкая радовалась. Но когда подвал переполнился, она забила тревогу. Отыскала в школе Володю и устроила ему сцену. Володя, подхватив портфель с Дином, выскочил на улицу. Возле подвала выстроилась очередь.
- Мы от Володи. Почему у нас не принимают?
- Хватит, миленький Дин! - взмолился Володя.
- Сейчас, сейчас.
Дин спрыгнул на землю, став сразу Володиного роста, и хлопнул в ладоши. Очередь молча сложила связки возле двери подвала и разошлась. Двор быстро опустел.
Глава десятая,
в которой детям до шестнадцати очень хочется попасть в кино
Если оставалось время до звонка, ребята собирались в группки и говорили, говорили, говорили, как будто расстались не вчера, а год тому назад.
Володя тоже мог поддержать разговор. На этой неделе он водил Дина в кино на "Марию - Мирабеллу", а по телевизору они смотрели "Транссибирский экспресс".
- А как он того дверью, а? - вставил свое слово Володя.
Все ахали и ухали, обсуждая драку. И почему это из фильма запоминаются именно драчливые сцены?
- Ага, ага, - поддакивали в ответ смотревшие, а не смотревшие с завистью шмыгали носами.
- А он сиганул через окно и по вагонам! А тот лежит, вот умора! рассказывал, что посмешнее, Володя. И все дружно смеялись вместе с ним.
В таком разговоре можно было даже обходиться без слов, а только намекнуть: ребята и так легко догадывались, о чем идет речь. Кто не посмотрел новый фильм - сразу выпадал из коллектива. Не о чем с ним было беседовать. Да и невозможно. Ведь он ничего не понимал в самых простых разговорах. Вроде такого:
- А он его...
- Ага, а потом как бабахнет.
- А тот...
- Угу!
Кто видел один фильм, кто - другой, но только Остапущенко смотрел все фильмы подряд. Он мог пересказать даже такой фильм, который никому увидеть не удавалось, куда дети до шестнадцати, к сожалению, не допускаются. Потому что Остапущенко повезло: у него дядя - киномеханик! А это расценивалось даже повыше, чем дядя - генерал. Остапущенко мог снисходительно слушать все эти детские разговоры и одной своей фразой осадить любого:
- Это все ерунда, а вот я видел...
Да что там говорить! Ведь он мог смотреть любой фильм столько раз, сколько хотел. Поэтому последнее слово всегда оставалось за ним.
После уроков, идя домой, Володя и Дин замедлили шаги возле киноафиши. На ней из перевернутой машины выпрыгивал человек с пистолетом. Вот это да! А ниже: "Дети до шестнадцати не допускаются". Володя вспомнил Остапущенко и вздохнул. Потом вопросительно поглядел на Дина.
Дин понимающе кивнул, и вскоре к кассе подошли двое старичков, удивительно похожих друг на друга. Только бороды у них были разные: у одного - рыжая, у другого - черная. Старики-близнецы купили билеты и двинулись к контролеру. Тут один из них немного струсил. Он затряс бородой и решил спрятаться за другого, чтобы пройти незаметно: а вдруг контролер что-то заподозрит, увидев его школьный портфель? Этот страх передался и другому старику. Так, прячась друг за друга, они прошмыгнули в фойе. Все, к счастью, обошлось благополучно.
Старики походили в ожидании, съели удивительное для их почтенного возраста количество мороженого и наконец направились в зал.
Не спеша, с преувеличенным кряхтением поднимались они по лестнице. Вошли в зал и... остолбенели. В ближайшем к двери кресле сидел... физик Николай Федорович и рассеянно рассматривал входящих.
Старики разом круто повернули и побежали вниз, сбивая с ног поднимавшихся в зал зрителей. Они даже забыли о том, что старикам положено и бегать спокойно. Но о чем тут говорить, если раз в жизни собрались на такой фильм и так не повезло!
На лестнице им попался Остапущенко. Надо было спасать товарища.
- Назад! Назад! - прошептал ему старик с рыжей бородой. - Там ОН!
Остапущенко оторопело смотрел на стариков. Он никак не мог понять, чего же от него хотят. Тогда старики, не сговариваясь, подхватили его под руки и понесли из кинотеатра.
Как Остапущенко ни вырывался, старики вынесли его на улицу, подмигнули друг другу и потащили к афише.
- Тебе сколько лет? - строго спросил старик с рыжей бородой. Остапущенко втянул голову в плечи.
- Читать умеешь? Тут написано: "Не допускаются". Из какой, говоришь, школы?
- Я не буду больше, - затряслись у Остапущенко плечи. - Честное слово, дедушки, не буду.
- Ладно, ладно, - погладил его по голове старик с черной бородой, расти большим, внучек, хи-хи.
И оба громко захохотали. Они уже отошли далеко, а Остапущенко все не мог оторвать взгляда от школьного портфеля одного из стариков. Где-то он его видел!
Глава одиннадцатая,
в которой звездам не сидится на месте
- Давай пройдемся, - предложил Дин, когда стемнело, и Володя с радостью согласился.
