- Но неужели я дал Игорю основание считать, что лучшее приобретение коньяк? - спросил Валерий Васильевич.
- Что ты! Просто Игорь заметно к тебе переменился. "Ты" стал говорить, тянется. Захотелось парню выразить свою мужскую солидарность, что ли. А что мужчины дарят мужчинам? Не белье, не подтяжки... Коньяк в его представлении - это шикарно...
- Может быть.
Людям свойственно надеяться на лучшее, даже когда оснований для добрых надежд немного. А тут концы как будто сошлись с концами, и никакой явной причины для тревоги не осталось...
Заканчивая дежурство, Фунтовой решил заехать к Каричу. Не виделись довольно давно и, хотя никаких особых дел у Олега Павловича к Валерию Васильевичу не было, подумал: "Надо заглянуть".
Мягко покачиваясь на волнистом покрытии, желто-синяя "Волга", с проблесковым маячком на крыше, двумя удлиненными антеннами и дополнительными фарами, катила по притемненному городку.
Профессионально натренированным взглядом Фунтовой отметил - на обочине, слишком близко к проезжей части поставлен "Москвич-412", серый, в экспортном исполнении, подфарники включены; из-за поворота вывернулась "Волга" с дальним светом, но водитель тут же переключился на ближний, проехал, явно превышая скорость, мотоциклист на красной "Яве"... Миновав знак "обгон запрещен", Фунтовой въехал в городок. Улица, по которой пролегал его путь, была наполовину перегорожена щитом: "Идут дорожные работы".
Фунтовой включил дальний свет и осторожно притормозил. Свет мощных фар косо пересек тротуар и захватил краем пространство открытого к улице двора. В дрожащих лучах мелькнули темные, словно вырезанные из черной бумаги фигуры. За шумом двигателя и попискиванием включенной рации Фунтовой не слышал звуков с улицы, но суматошное движение черных силуэтов подсказало - во дворе драка. На всякий случай он включил сирену. Вообще-то дворовая драка была, так сказать, не по его автоинспекторскому ведению, но, увидев, что одна из фигурок упала, а три других кинулись наутек, он не раздумывая свернул с дороги и подогнал машину к неподвижно лежавшему человеку.
Человек оказался мальчишкой. Судя по неестественному повороту, левая рука у него была повреждена. Фунтовой окликнул лежавшего, тот не ответил. Видимо, потерял сознание. Нагнувшись, капитан вгляделся в лицо пострадавшего, и оно показалось ему знакомым. Но припоминать и раздумывать, где он мог его видеть, было некогда, следовало действовать. И он, втащив парня в машину, поехал в больницу.
Дежурный врач травматологического отделения установил: перелом левого предплечья. По всей вероятности, пострадавшему нанесли удар каким-то тупым, тяжелым предметом, похоже, железным арматурным прутом. Мелкие кровоподтеки и ссадины на лице.
Вскоре мальчишку привели в чувство, он назвался:
- Петелин Игорь.
- Кто тебя?
- Темно было...
- А чего они хотели?
- Не знаю.
Фунтовой не стал ни на чем настаивать и решил первым делом сообщить о случившемся родителям. Он это и сделал со всеми возможными предосторожностями, но никакие маневры не помогли, и Галина Михайловна, услышав, что Игорь в больнице, едва не лишилась сознания, а Ирина моментально собралась бежать к брату. И Карич, тяжело вздохнув, сказал:
- Неспроста это все. Надо разбираться, Олег.
Когда Карич, Галина Михайловна, Ирина и Фунтовой приехали в больницу, дежурный врач с уверенностью сказал:
- Ничего угрожающего. Перелом, к сожалению, имеется, наложили гипс, нужны покой и время.
Пустить к Игорю всех доктор решительно отказался. И тут странную настойчивость проявил Карич:
- Пойду я. Завтра с утра и ты, Галя, сможешь, и Ирочка.
Фунтового допустили в палату, так сказать, по долгу службы, а точнее, "под мундир и погоны"...
Игорь лежал бледный, с открытыми глазами, увидел Валерия Васильевича и попытался улыбнуться.
- Кто тебя? - спросил Карич.
- Темно было...
- Не делай глупости, Игорь. Все равно их найдут. Ты в чем-нибудь замешан? Тебя подобрал Олег Павлович, он на службе и должен написать рапорт, понимаешь? Но Олег мой старый друг, и будет гораздо лучше, если ты скажешь...
- Я сам, Вавасич, их передушу... Поправлюсь и передушу.
- Кого? С огнем играешь, Игорь. Себе хуже делаешь. А если милиция найдет их раньше, чем ты выпишешься, и они оговорят тебя?..
- Никто меня оговорить не может. Я ни в чем не виноват. Честное слово! Пусть ищут, находят, все равно я их передушу... Раньше я только лаял, а теперь... теперь я знаю, что делать...
Пришла медсестра, сделала укол и знаком попросила Карича выйти.
Успокоив насколько было возможно Галину Михайловну, Карич спросил Фунтового:
- Что будем делать?
- Расскажи все, что ты замечал за ним в последнее время, припомни подробности.
И Карич, стараясь быть кратким, изложил все, что вызывало у него тревогу, что казалось если не подозрительным, то не совсем обычным...
- Настораживает, но... ничего определенного, - резюмировал Фунтовой.
- Вот именно. Чтобы появилась хоть какая-то определенность, мне кажется, надо тряхнуть Синюхина. Уверен, он причастен. Доказать не могу, но не сомневаюсь - без него не обошлось.
- Так или иначе делу придется давать законный ход, больница происшествие зарегистрировала и по своей линии сообщит органам правопорядка... Начинать дознание мне не положено, но с другой стороны... по горячему следу... Была не была, едем!
В квартиру Синюхиных Фунтовой пошел один. Дверь ему открыла Варвара Филипповна. Вид милицейской тужурки и капитанских погон насторожил ее, но тем не менее Варвара Филипповна любезно улыбнулась:
- Вы, наверное, ошиблись, товарищ капитан? Вам кто нужен?
- Синюхин, ученик восьмого класса...
- Гарик вам нужен? Он уже лег... а что, простите, случилось? Я мать... и мне, как вы понимаете, хотелось бы...
- Нам тоже... Поэтому я попрошу разбудить Гаврика.
Гарька появился подозрительно быстро. У него были растрепанные волосы. Мглистые зрачки его светлых глаз мелко-мелко дрожали.
"Хорош, - подумал Фунтовой, - трясется, как заяц".
- Вы-ы ме-еня? - спросил Гарька.
- Вас, Синюхин, - выдержав паузу, ответил Фунтовой. - А чего вы так дрожите?
- Что-о-то х-холодно.
- Оденьтесь потеплее, и спустимся на минуту вниз.
- Как? Вы забираете моего сына? Но за что? Разве я не имею права, товарищ капитан...
- Не волнуйтесь, никто никуда его не забирает, внизу машина, нам надо съездить всего за каких-нибудь сто - сто пятьдесят метров на место одного недавнего происшествия.
- Но при чем мой сын?
- Возможно, и ни при чем, но мы надеемся на его помощь - нужно кое-кого опознать и кое-что распутать. Я думаю, через полчаса вы получите его обратно.
Успокоилась ли мать после этих слов Фунтового, сказать трудно. Но приумолкла и только нервно терла руку об руку и поминутно прикладывала ладони к щекам.
Фунтовой и Гарька спустились к подъезду. Гарька увидел милицейскую машину, и его заколотило, как в малярийном приступе. Фунтовой открыл правую переднюю дверку и сказал:
- Прошу.
- Куда вы-ы ме-еня повезете?
- Туда, - сказал Фунтовой. И, не спеша обойдя машину, сел за руль.
- А зачем ту-уда?
- Чтобы вам легче было вспомнить, как было дело.
- А он жив? Босс ударил его по голове прутом...
- Может быть, вам лучше рассказать все по порядку, все что известно? - тихо спросил Фунтовой.
Гарька и не пытался запираться.
После того как Босс купил марки, он, Синюхин, несколько раз пытался завести разговор с Игорем по поводу Люськи и относительно денег. Но Игорь отмалчивался и на заигрывания Синюхина не реагировал. А Босс наседал, ему нужны были обещанные ордена. Раза два Босс грозился избить Гарьку, вытряхнуть из него душу и в конце концов потребовал устроить свидание с Игорем. Гарька крутился и так и этак, но разговора с Игорем не получалось, и тогда он решился на отчаянный шаг - сказал, что в марках были поддельные, и теперь Босс грозится убить Гарьку, если он не устроит ему свидания с Игорем и они как-то не договорятся о перерасчете...
Сначала Игорь послал Синюхина к черту и сказал, что пусть Босс спрашивает с того старика, который оценивал коллекцию, но потом передумал и согласился пойти на свидание с Боссом.
Они встретились в одном из соседних дворов. Босс пришел с приятелем. Приятеля Гарька видел впервые, ни имени, ни фамилии его не знал. Оба были выпивши, но не сильно. С Игорем Босс разговаривал хорошо. Объявил, что про марки Гарька все наврал. А позвал он его потому, что есть дело, совсем другое, не марочное. Тут Босс предложил всем выпить. Бутылку какого-то вина, какого именно, Гарька не разглядел в темноте, они принесли с собой. Игорь пить не стал. Они сами выпили. После этого Босс вывалил все напрямую: де, мол, он занимается посредничеством между коллекционерами, достает редкие марки, помогает людям приобретать старинные монеты, ордена. Дело это небезопасное, но доходное. И вот у него предложение к Игорю: продать ордена и геройскую Звезду отца. Сейчас эти предметы лежат без пользы, а могут украсить чью-то коллекцию, ну, и само собой, Игорь не останется в убытке.
