– Мухоморище заманил, сказал, что ты купаться пошёл, а сам дворняг на меня натравил. Отомстил, подлюка, – угрюмо сказал Шалопай.
– Мухомор?! – вскричал Данилка. – Ну всё, теперь одна ему дорога – в лес! И без всякого возврата! Бедная ты моя собаченька, как же тебе помочь?
Шалопай улёгся в тенёчке и принялся зализывать раны.
– Мухомора мы и так больше не увидим, – сказал он. – Не такой он дурак, чтобы теперь здесь появиться. Так что забудем прохвоста и всё. А ты, Данилка, сходи к бабушке, попроси у неё сальца… Я поем, и всё на мне заживёт как на собаке…
Данилка мигом слетал за салом, и Шалопай, несмотря на свои раны, поел с большим аппетитом. Потом закрыл глаза и проговорил:
– Вишь, как оно в жизни получается: ты от Петьки подвоха ждал, а ударили совсем с другой стороны… Правду вы, люди, говорите: бойся не того, кто угрожает, а того, кто угождает.
– Ты после драки прямо философом стал, – улыбнулся Данилка.
– Кем? – переспросил Шалопай. – Это кто ж такой?
Мальчик подумал и ответил:
– Ну, философ с очень умным видом говорит о том, что и так все знают.
– Так это же наш Чертёнок! – заволновался пёс.
– Верно! – удивился Данилка. – Я-то думал, он просто артист, а он ещё и философ!..
Шалопай засмеялся и тут же скорчился от боли.
– Эх, – вздохнул он, – лучше быть кем угодно, чем таким подлецом, как этот Мухомор.
– Точно, – сказал Данилка и провозгласил:
– Позор хитрому, ничтожному, рыжему негодяю!
– Позор Мухомор-ру! – подхватил с крыши Чертёнок Данилкиным голосом…
Прав оказался Шалопай: Мухомор больше не появился в их доме. Бабушке Данилка правды не сказал – не захотел огорчать. А вот Дымуше всё выложил начистоту.
– Что же ты раньше мне ничего не говорил? – пожурил мальчика доможил. – Ведь для кота слово домового – закон. Я, конечно, избаловал Мухомора, да ведь он и меня, бестия, за нос водил, паинькой прикидывался…
– Интересно, куда он подевался? – задумчиво спросил Данилка.
Дымуша пошевелил мохнатыми ушами.
– Знаешь что, ты посиди один, а я отлучусь ненадолго, узнаю, где Мухомор обитает, – и домовой растаял.
Данилка от нечего делать стал смотреть в окно, где в небе всё ярче разгорались ленивые летние звёзды. Мальчик начал их считать: сначала самые крупные, потом поменьше, ещё меньше…
Когда вернулся Дымуша, счёт перевалил уже за две сотни.
– Ну? – сонным голосом спросил мальчик.
– В соседней деревне он, в Харине. К деду там одному прибился. Дед одинокий, обрадовался коту, да ещё такому ласковому… Но тамошнему домовому я всё как есть про Мухомора описал. А он хозяин строгий, спуску не даст. Так что думаю, просчитался рыжий…
– Вот и хорошо, – отозвался Данилка. – Только как же нам жить без кота?
– Хе, – ответил домовой, – без кота жить не будете. Завтра же я тебе котёнка достану. Рыжих боле брать не буду…
– А беленького можешь? – вскинулся Данилка. – Чтобы как снежок… Однако где ж ты его достанешь, в капусте найдёшь, что ли?
– Эх ты, – покачал головой Дымуша, – да неужто ты думаешь, что мне это трудно?
– Наверное, нетрудно, – вздохнул Данилка, – ты же домовой.
– То-то и есть, – хмыкнул Дымуша.
– Знаешь, я спать хочу, – зевнул Данилка. – А ты мне вот что скажи на прощание: Шалопайку подлечить сумеешь?
– Я на то и хозяин, чтоб и за людьми, и за всей живностью следить да обихаживать, – ответил доможил. – Завтра будет бегать твой друг как ни в чём не бывало…
– Хорошо-о, – протянул мальчик, – вот бы ещё колыбельную мне…
– Ах ты дитятко моё, – с нежностью прошептал Дымуша. – Ну, закрывай глазки, будет тебе колыбельная.
…Данилка сомкнул веки и услышал тихую мелодию: казалось, что это звучала сама летняя ночь – многозвёздная, ласковая и необъятная… Эта мелодия прильнула к Данилке со всех сторон, оторвала его от постели и понесла в какую-то сладкую даль, туда, где живут самые заветные мечты…
Дымуша сдержал своё слово, и на следующее утро Шалопай гонял по двору здоров-здоровёхонек. Словно и не трепали его накануне злые псы.
– Вишь, как сало помогло, – подмигнул он Данилке. – Неси ещё, я тогда вовсе Мухомора прощу. Заочно…
– Вот хитрый! – засмеялся мальчик. – Ты про Мухомора забудь: скоро у нас котёночек будет.
И Данилка рассказал Шалопаю про давешний разговор с Дымушей.
– Котёнок – это здорово! – обрадовался пёс. – Я его дрессировать буду!
– Как дрессировать? – не понял Данилка.
– Да очень просто. Сперва научу его мышей ловить, потом – чтоб на мои косточки не зарился… Ну, дальше чтобы скромным был…
– Что-что? Ты научишь мышей ловить?
Шалопай выпятил грудь:
– А ты думаешь, не сумею? Думаешь, велика наука?
– Дурачок ты мой, – и Данилка обнял пса за шею, – да ведь коты эту науку с пелёнок знают. Ты его научи самому главному.
– Дом, что ли, охранять? – навострил уши Шалопай.
– Да нет же, научи его быть преданным и честным.
– Верно говоришь, – поразмыслив, согласился Шалопай. – Не переживай, Данилка, сделаем мы из нашего котёнка настоящего кота, с большой буквы. А сейчас давай поиграем. Только ты придумай, во что.
Данилка задумался на мгновение и радостно воскликнул:
– А я знаю, знаю, во что! Я научу вас гадать на ромашках!
– Я тоже умею гадать, – к удивлению мальчика, признался пёс. – Только я по-своему гадаю: если у меня в левом ухе зазвенит – жди хороших новостей, а если в правом – не видать мне сегодня мозговой косточки…
– Ну а если ни в каком ухе не звенит? – полюбопытствовал Данилка.
– Тогда это самый обычный день, – ответил пёс, – ни то ни сё, ни плохой ни хороший…
…Оказалось, что и у Гоги, и у Яшки есть свои собственные гадалки.
– Я расправляю крылья, – объяснял гусь, – и слушаю, что они поют на ветру. Они всегда поют про мою судьбу…
– А вот у меня крыльев нет, – проблеял Яшка, – и некому мне про судьбу мою петь. Поэтому у меня свой способ.
– Это надо же! – удивился Данилка. – Никогда бы не подумал, что на свете столько разных гаданий! Как же ты гадаешь, Яшка?
– Ну, это редко случается, – смутился козёл. – Бывает, заберётся мне на рога какая-нибудь букашка, тут я и загадываю желание. И смотрю: если эта козявка мне на лоб спустится – значит, сбудется всё. А если расправит крылышки и улетит – ну, тогда просто бе-е-е…
– Ой как глупо, ой как глупо! – подскочил вдруг Чертёнок. – Никуда не годные гадалки! Не то что у меня! Я открою рот пошире и лета-аю. Сколько комаров залетит – столько и счастья привалит!
Шалопай покатился со смеху:
– Ну-ка, братцы, открываем дружно рты и смотрим, кто из нас самый счастливый!..
– Нет, знаете что, – улыбнулся Данилка, – побежали-ка лучше на луг. И пусть каждый гадает как умеет: кто на ромашке, кто по букашке!…
И так хорошо, так привольно им было на лугу среди высоких трав и цветов под летним солнышком, что никакого другого счастья никому и не хотелось.
Странная это штука – время. Когда тебе плохо – оно замирает и не движется, как будто его и нет. Зато если тебе очень хорошо и хочется, чтобы счастье не кончалось, время несётся вскачь без оглядки и всякой жалости.
Вот так и случилось с Данилкой. Ему казалось, что он только приехал к бабушке, а на самом деле уже пора возвращаться в город.
– Дымуша, – жаловался Данилка в свою последнюю деревенскую ночь, – ну почему так бывает? Вот и в школе: учебная четверть сто лет тянется, а каникулы как одна минута пролетают?..
– А ты научись быть счастливым всегда, – отвечал Дымуша. – Ну, хотя бы сделай так, чтобы каждую минуту было интересно жить.
Мальчик ничего не понимал.
– Скажи, Дымуша, неужели тебе всё равно, дождик на улице или солнце, весна или осень?
– А всё хорошо, – сказал домовой.
– Есть я или нет меня? – допытывался Данилка.
Дымуша громко засопел.
– Нет, – наконец ответил он. – Без тебя мне хуже, всегда хуже. Я начинаю тебя ждать – и время останавливается…
– Вот видишь, вот видишь!.. – с грустью воскликнул Данилка. – Несправедливо это…
– Ещё как справедливо, – вздохнул доможил. – Ну, дай я тебя обниму, радость моя…
Дымуша обнял мальчика, крепко прижал к себе и немного всплакнул. Данилка и сам из последних сил сдерживался, чтобы не разреветься.
– Ну что ты, – бормотал он, – мы ведь с тобой во сне будем видеться, правда?
– Правда… – всхлипывал Дымуша и вытирал слёзы шерстяной своей ладошкой…
…А наутро Данилку вышли провожать все его друзья.
– Уезжаешь, – набычился Яшка, – а я тебя так и не покатал…
– Покатаешь ещё, – бодрился мальчик, – я ведь не на век уезжаю.
