Солдат. Ты что же, в услужении здесь живешь, в хоромах этаких?
Настя. Нет, дома, у дяди. Уж так я рада тебе, слов не найду! Да ты сними шинель, а сам к столу присядь. Устал, верно, проголодался?
Солдат. Настенька, давай лучше сюда сядем, в уголок. Этот стол не для прохожего солдата накрыт. (Пьет из ковша.) Ох, и вкусна водица родная, слаще меду! (Ставит сундучок на пол.) А что, дядя твой в дворниках здесь служит или дом сторожит?
Настя. Нет, он этому дому хозяин.
Солдат. Вон как! С чего же это он разбогател? Клад в лесу нашел, что ли?
Настя. Клад не клад, а вроде того. С веревочки дело пошло.
Солдат. Как же это так - с веревочки?
Настя. Понадобилась купцу одному веревочка, а дядя в это время дерево в лесу рубил. Снял он с себя подпояску да и продал купцу за алтын.
Солдат. Алтын - деньги небольшие.
Настя. Да не в алтыне дело, а в том, что дядя купцу этому горе-злосчастье свое в придачу дал. Ведь от горя-то, от злосчастья только так и можно избавиться - с себя снять и другому навязать.
Солдат (усмехаясь). Это-то я знаю.
Настя. Знаешь? Ты? Да откуда же?
Солдат. А потому знаю, что мне самому горе-злосчастье в придачу дали. Да-да, Настенька. Оно и сейчас при мне.
Настя (всплескивая руками). Ванюшка! Да неужто тебе оно досталось?
Солдат. А кому ж, как не мне? Вот в этом кармане и ношу его. Под солдатской шинелью ему и место. (Достает из кармана завернутую в платок табакерку и подносит ее к уху.) Ну как, чихаешь? То-то же! Будь здорова! (Задумчиво вертит табакерку в руке.) На войне с горем был и домой не без горя воротился.
Настя. Вот несчастье-то какое! Ну и что же - много ты бед вытерпел?
Солдат. Много, Настя. Всего и не расскажешь! Говорят, веселое горе солдатское житье. Да только я горю-злосчастью воли не даю. (Встряхивает табакерку.) У меня, знаешь, порядок строгий, военный. Захирело оно у меня в табакерочке, - еле дышит, а сколько может - досаждает. И в походе я немало с ним натерпелся, и домой пришел, как на чужую сторону. Матушка померла, дом развалился...
Настя. Что ж ты горе с рук не сбудешь, Ваня? Дяде-то моему ведь вон как повезло с тех пор, как он с горем расстался. Может, и нам с тобой повезет?
Солдат. Эх, Настя! Сколько раз хотел я его в чужие руки передать, да совести не хватает. Ну, думаешь иной раз, отдам его первому, кого встречу, довольно мне с ним маяться, а поглядишь на встречного человека - и мимо пройдешь. Да посуди сама: могла бы ты кому-нибудь горе обманом навязать?
Настя (подумав). Нет, не могла бы.
Солдат. Вот то-то и оно! Видно, связаться с горем проще простого, а избавиться от него не так-то легко... Одна только у меня радость, что с тобой встретился.
Настя. Ох, и от меня радости тебе не будет!..
Солдат. А что - разлюбила?
Настя. Полно, Ваня! Люблю по-прежнему, да нет - больше прежнего. А только выдают меня против воли замуж... Видишь, стол накрыт? Будет у нас нынче пир не то новоселье, не то обрученье.
Солдат. Вот оно - мое горе-злосчастье! Никуда от него не денешься!
Настя. Гляди, дядя домой с базара возвращается. Ох, увидит он тебя - беда будет!
Солдат. Что же, он от богатства-то добрее не стал?
Настя. Куда там! Еще злее... А ты оставайся, Ваня, оставайся. Пусть дядя со мной что хочет делает! Хоть нагляжусь на тебя вволю.
Входит Дровосек, одетый по-купечески. За ним мальчик вносит большую корзину с покупками и тут же уходит.
Дровосек (ставя на стол закуски и бутылки). Что ж ты не приоделась, Настасья? Того и гляди, гости к нам нагрянут, а ты замарашкой ходишь. Э, да у тебя, вижу, уже есть гость! Солдат. Здравия желаю, Андрон Кузьмич! Дровосек. Здорово, служба! Только кто ж ты такой будешь? Личность будто знакомая, а признать не могу.
Солдат. Первой роты запасного стрелкового полка отставной рядовой Тарабанов Иван.
Дровосек. Тарабанов? Иван?.. Воротился, стало быть? И пуля не взяла, и штык не настиг! Вот не думали, не гадали... Ну да ладно, садись за стол, коли уж пожаловал. А ты, Настасья, поторапливайся, - чай, у тебя теперь есть во что принарядиться. Да чего ты ревешь, глупая, с радости или с печали?
Настя. И с радости, и с печали. (Уходит.)
Дровосек. Что ж, садись, солдат. У нас на всех хватит - на жданных и нежданных, на званых и незваных.
Дровосек и Солдат садятся за стол.
Так, значит... (Насмешливо.) Повезло же тебе, брат Тарабанов! К самой свадьбе подоспел. Замуж я племянницу свою выдаю - и не за кого-нибудь, а за первой гильдии купца Поцелуева. Слыхал небось? Его все знают. Семь лавок в гостином ряду!
Солдат. Вон что!.. Значит, поздравить вас надо, Андрон Кузьмич. Семь лавок - дело нешуточное.
Дровосек. А я и сам в купцы выхожу, вперед гляжу, а назад не оглядываюсь.
Раздается песня. В открытое окно заглядывают гости: Старик с медалью на груди, его жена - Старуха в чепце и в цветной шали. Молодой купчик в поддевке и сапогах, тощий, лысый Подьячий, его толстая жена - Подьячиха и другие.
Гости (поют):
Мне не спится, не лежится,
Сон-дремота не берет.
Я пошел бы к Насте в гости,
Да не знаю, где живет.
Дровосек. Добро пожаловать, гости дорогие, милости просим. Заходите в избу!
Гости входят.
Старик с медалью. Честь имеем поздравить вас, Андрон Кузьмич!
Старуха в чепце и в цветной шали. Жить гладко, пить-есть сладко! (Подает прикрытый полотенцем пирог.)
Подьячий. Здравствовать вам, Андрон Кузьмич, век да еще сто лет! (Подает сахарную голову.)
Подьячиха. А Настасье Васильевне под злат венец стать, дом нажить, детей водить.
Молодой купчик (лихо вкатывая бочонок). Э-эх! Где пировать, там и пиво наливать!
Дровосек. Благодарствуйте, гости дорогие. Милости просим нашего хлеба-соли откушать! (Солдату.) А ты подвинься малость, Тарабанов!
Солдат отодвигается. Рядом с хозяином садятся Старик с медалью и его жена.
Не прогневайся, служивый, подвинься еще маленько! Как говорится, в тесноте, да не в обиде.
Солдат. Что ж, мы подвинемся. Известно, - где тесно, там солдату и место.
Гости рассаживаются, постепенно сдвигая Солдата на самый край скамьи.
Старик с медалью. А почему это невесты и жениха за столом нет, Андрон Кузьмич?
Дровосек. Жених издалека едет, а невеста хоть дома, да, видно, еще принарядиться не успела.
Слышен громкий звон бубенцов.
Вон кто-то с бубенцами едет! Не кто, как он, Силуян Капитонович.
Молодой купчик. Он, он самый! Поцелуевская тройка за три версты слышна.
Подьячий. Генерал - и то с таким звоном не ездит!
Старуха в чепце и в шали. Да что там генерал! У самого фитьмаршала этаких бубенцов нет!
Входит купец Силуян Капитонович Поцелуев.
Купец. Андрону Кузьмичу мое почтение. Всей честной компании - низкий поклон! (Едва кивает головой.)
Дровосек. Добро пожаловать, Силуян Капитонович, только тебя и ждем. (Солдату.) Подвинься еще чуток, Тарабанов. Честь и место, Силуян Капитонович.
Солдату подвигаться больше некуда. Он встает со скамьи и стоит, прислонившись к стене.
Молодой купчик. Ну и сокол наш Капитоныч!
Подьячиха. Орел!
Купец. А что же это Настасьи Васильевны не видать?
Дровосек. Сейчас будет. Небось все перед зеркалом вертится - жениху приглянуться хочет. Настя! Настасья! Ты что это там замешкалась?
Старуха в чепце и в цветной шали. А вот мы с кумой сейчас ее приведем. Пойдем, кума.
Подьячиха. И верно, пойдем. Уж такое ихнее дело девичье - без стеснения им никак нельзя. Иную и вчетвером к свадебному столу не вытащишь, хоть волоком волоки. Меня пять человек тащило.
Подьячий/ Ох! И хороша была девка, покуда я на ней не женился!
Обе женщины уходят и сейчас же возвращаются.
Подьячиха. Ведем, ведем!
Появляется Настя. Она нарядно одета, но идет медленно, опустив голову, словно не на обручение, а на поминки.
Купец. Привет и поклон, Настасья Васильевна. Примите от нас подарочки. К обрученью - малый гостинец, к свадьбе - побольше будет. (Открывает две выложенные бархатом коробочки.)
Старуха в чепце и шали. Ай да сережки! Ай да перстенек! Самой царевне надеть не стыдно.
Подьячиха. А чем у нас Настасья Васильевна не царевна? (Вполголоса.)Только что до прошлого года в лапотках ходила!
Настя. Спасибо вам, Силуян Капитоныч, за привет да ласку, а только ваших подарков мне не надо. (Отодвигает коробочки.)
Купец. Аль не угодил?
Старуха в чепце и шали. Да где же это видано, чтобы невеста от жениховых подарков отказывалась?
Настя. Я - не невеста. А Силуян Капитоныч, может, и жених, да не мой.
Подьячиха. А ведь нас, кажись, на обрученье звали?
Настя. Нет, на новоселье.
Дровосек. Не ты звала, я звал, а уж я-то знаю, на что зову. Ну, а за подарки премного благодарим. (Прячет коробочки в карман.) Садись, Настя, подле Силуяна Капитоныча. Вот и весь мой сказ. Угощай дорогих гостей.
Настя. А почему же моего гостя за стол не посадили?
Солдат. Нам, Настасья Васильевна, не впервой стоять. То за родную землю стояли, а теперь и за себя постоим.
