15. Не подбирай хлебом остатки соуса с тарелки. Не допивай прямо с блюдца сок от компота.
16. Окончив еду, ложку не облизывай. Грязные нож и вилку на скатерть не клади.
17. Не ставь без разрешения свою грязную тарелку на грязную тарелку соседа и не отодвигай свою грязную посуду в его сторону.
18. Когда пьёшь чай, не оставляй чайную ложку в чашке или в стакане — он может опрокинуться. Размешав сахар, положи ложку на блюдце.
19. Не сиди боком к столу или положив ногу на ногу — это некрасиво и невежливо.
20. За едой не читай — это не только невежливо по отношению к окружающим (мол, книжка тебе интереснее, чем они), но и вредно.
21. Не катай шариков из хлеба, не кроши его зря, доедай все корки (они, кстати, полезнее мякиша). Помни всегда, сколько людей трудилось, чтобы вырастить и убрать урожай и испечь хлеб. Не забывай также, что для миллионов ребят на земле крошка хлеба ещё драгоценность!
ГЛАВА 5. ТЫ ХОЧЕШЬ БЫТЬ КРАСИВЫМ?
Был сентябрь 1941 года — самый трудный месяц Великой Отечественной войны. Фашистские танки рвались к Ленинграду. Ожесточённые бои с гитлеровцами шли уже на ближних подступах к городу.
На рассвете в блиндаж командующего фронтом вбежал офицер. Ворот его гимнастерки был расстегнут, сапоги в грязи. Чёрная щетина покрывала давно не бритый подбородок.
— Товарищ маршал! — хрипло закричал вбежавший. — Немцы нас теснят! Нам не удержаться!
Командующий фронтом медленно поднял глаза от карты.
— Товарищ капитан, — холодно и спокойно сказал он, — приведите себя в порядок и доложите по форме. Даю вам десять минут. Идите!
Ты, наверное, сейчас подумал: «Ну, как так можно? Враги вот-вот прорвут фронт, а маршал обращает внимание на какие-то там пуговицы и небритое лицо офицера. До этого ли в такой момент!»
Но за плечами маршала был опыт многих войн, и он прекрасно знал, что делает. По внешнему виду офицера он понял, что тот лишился самообладания и находится в паническом состоянии. А как же может командовать солдатами, воодушевлять и ободрять их человек, потерявший голову!
Маршал знал, что его неожиданный приказ отрезвит растерявшегося офицера. За десять минут, что он ему дал, капитан сумеет овладеть собой, успокоится и поймёт, что в любой обстановке всякий человек, а тем более командир, должен быть подтянут, собран и, уж конечно, опрятен.
Характер человека складывается из мелочей. Прежде чем руководить другими, надо научиться следить за собой, за своими словами, поступками, внешностью.
Как могут солдаты испытывать уважение и доверять командиру, не умеющему управлять самим собой?
Наиболее храбрые, боевые офицеры, с которыми я встречался на фронте — разведчики, артиллеристы, танкисты, лётчики, — всегда были опрятно одеты, чисто выбриты, сдержанны и подтянуты. Это помогало им сохранять спокойствие в самой трудной обстановке. И за это их особенно любили и уважали товарищи и подчинённые.
До отправления экспресса оставалось несколько секунд. Сейчас прозвучит свисток старшего кондуктора, и мощный электровоз, быстро ускоряя ход, помчит состав к южному морю.
К кабине электровоза подошёл высокий человек в нарядном белом кителе и белых перчатках. Взявшись за начищенный до блеска поручень, он поставил ногу на подножку.
— Кто это? — спросил я проводника.
— Как — кто? — ответил тот. — Машинист.
До этого машинист поезда всегда представлялся мне человеком в замасленной блузе, с чёрными от копоти и угля руками. И вдруг оказалось, что это далеко не так.
Машинистов скорых поездов — ведут ли они тепловоз или электровоз — не отличишь теперь от капитанов пассажирских пароходов. Летом они отлично управляют локомотивом, не снимая белого кителя.
И дело не только в том, что в двигателях современных тепловозов горит не уголь, а нефть, и въедливая угольная пыль уже не оседает на лице и одежде машиниста.
А в электровозе вообще нет никакого горючего, и его движет электрическая энергия, бегущая по проводам.
Белый китель водителя поезда говорит о том, что все механизмы порученной ему машины исправны, масло нигде не пробивает и не брызжет, все рычаги и рукоятки чистые.
Белый китель машиниста рассказывает о культуре его труда.
Когда на заводе или на фабрике тебя познакомят с передовым рабочим, ты не увидишь на нём рваной или засаленной спецовки. И сам он стоит у станка в аккуратном и чистом комбинезоне, и станок его блещет краской, как новенький, и все инструменты в отменном порядке.
А неряшливый человек почти всегда небрежен и в работе.
Не думай, что если у тебя нос и пальцы в чернилах, то это самое верное доказательство, как старательно ты писал сочинение. Наоборот, это убедительно свидетельствует только о твоей неаккуратности.
Поглядев на твои измазанные пальцы, можно предположить, что в твоём сочинении столько же клякс, сколько слов.
В «Приключениях Тома Сойера» Марка Твена очень смешно описано, с каким трудом двоюродная сестра героя, Мери, пыталась заставить Тома помыться в праздничное утро.
«Мери дала ему жестяной таз, полный воды, и кусок мыла; он вышел за дверь, поставил таз на скамеечку, затем обмакнул мыло в воду и положил его на прежнее место; затем засучил рукава, осторожно вылил воду на землю, вошёл в кухню и принялся что есть силы тереть себе лицо полотенцем, висевшим за дверью. Но Мери отняла у него полотенце.
— Как тебе не стыдно, Том! — воскликнула она. — Разве можно быть таким скверным мальчишкой! Ведь от воды тебе не будет вреда.
Том был немного сконфужен. Снова таз наполнили водой. На этот раз Том некоторое время стоял над ним, набираясь храбрости, наконец глубоко вдохнул в себя воздух и стал умываться. Когда он вторично вошёл в кухню с закрытыми глазами, ощупью отыскивая полотенце, вода и мыльная пена, стекавшие у него с лица, не позволяли сомневаться в его добросовестности. И всё же, когда он вынырнул из-под полотенца, результаты оказались не слишком блестящие, так как чистое пространство, словно маска, занимало только часть его лица, ото лба до подбородка; выше и ниже этих границ тянулась обширная, не орошённая водой территория, вверху поднимавшаяся на лоб, а внизу ложившаяся тёмной полоской вокруг шеи».
Я думаю, в этом отношении ты не хотел бы походить на беднягу Тома, так боявшегося чистой воды. Гораздо лучше подражать туристам. Вот это молодцы!
В глухой тайге или высоко в горах, после утомительного перехода, когда глаза слипаются от усталости, они не сядут к костру и не примутся за ужин, пока не умоются до пояса в ручье и не вымоют ноги.
И однако, всё же встречаются ещё у нас и такие ребята, которые умываются по способу Тома Сойера. Потрут кое-как нос, а шею и уши вымыть позабудут.
Такие же неряхи бывают, к сожалению, и среди девочек, и даже не очень маленьких.
Туфельки они наденут лакированные, а чулок на пятке заштопать забудут. Из-под дорогого кружевного воротничка у них видна немытая шея; покрытые розовым лаком ногти обведены чёрной каймой грязи; из-под пёстрого платочка свисают сальные, нечёсаные кудельки.
Бедняги думают, что встречные ими любуются, а на самом деле на них жалко смотреть.
Быть чистым ты обязан не только для себя. Это вовсе не твоё личное дело. Неопрятный человек проявляет неуважение к окружающим.
Ведь ты живёшь на свете не один. Ты всё время общаешься с другими людьми. А кому захочется стоять рядом с человеком, чьи плечи обсыпаны перхотью? Кому приятно касаться своим чистым платьем грязного, засаленного костюма, пожимать немытую руку, с грязью под ногтями?
Как погиб «золотой мальчик»
Тот, кто не следит за своей чистотой, не только неприятен окружающим. Чистая кожа — одно из важных условий здоровья.
Ведь человек дышит не только лёгкими, но и всей поверхностью своей кожи. Одних легких для дыхания недостаточно.
В биографии великого итальянского художника XVI века Рафаэля записан такой случай.
В 1515 году флорентийский богач Лоренцо Медичи устраивал пышный праздник в честь своего родственника, римского папы Льва X. В торжественном шествии должны были двигаться колесницы с группами, изображавшими сцены из мифологии. Колесницы эти украшали лучшие художники Италии.
Один из учеников Рафаэля предложил найти хорошенького мальчика, покрыть его золотой краской и поставить на пьедестал как живую статую — изображение «золотого века».
Затея была одобрена, и в тот же вечер дочь бедного каменотёса из пригородного села привела к художнику своего пятилетнего братишку.
— Вот Паоло, — сказала девушка. — Он самый красивый малыш во всей деревне. Вы можете его покрасить, если дадите нам немного денег.
