Ознакомительная версия.
Паддингтон прижался носом к дверям Королевского театра и уставился на афишу, прикреплённую к стеклу с внутренней стороны.
– Мы как раз вовремя, мистер Браун! – воскликнул он радостно. – Пьеса называется «Играем! Бинго!», и она идёт уже целых две недели!
Мистер Браун подошёл поближе и заглянул в тёмное фойе.
– Играют-то играют, да только не пьесу, – вздохнул он. – «Бинго», Паддингтон, это такая азартная игра.
– Ну, знаешь, щёлк-щёлк, выпали шестёрки, – доходчиво объяснил Джонатан.
– Щёлк-щёлк, выпали шестёрки? – с озадаченным видом повторил медвежонок.
Честно говоря, он так ничего и не понял, кроме одного: дело дрянь.
– Значит, они совсем закрыли театр! – горестно воскликнула Джуди. – И превратили его в павильон для азартных игр!
Брауны расстроенно переглянулись. Был как раз летний день рождения Паддингтона, и отпраздновать его решили походом в театр. Погода стояла ясная и солнечная, так что поутру, быстренько собравшись, всё семейство покатило в Брайтси, большой город на морском побережье, где обычно опробовали новые пьесы, прежде чем ставить их в Лондоне[4].
Всю дорогу Паддингтон говорил только о театре, и когда выяснилось, что в день рождения его оставили без долгожданного подарка, он повесил нос чуть ли не до самых колен.
– Может быть, пойдём посмотрим на гномов в Солнечных Пещерах? – попыталась подбодрить его миссис Браун. – Их как раз только что заново покрасили…
Продолжать она не стала, потому что на мордочке у медвежонка отразилось негодование. Даже самый свежепокрашенный гном не шёл ни в какое сравнение с театром, тем более в день рождения.
– Можно пойти на пляж и там что-нибудь придумать, – нашлась Джуди.
Мистер Браун всё ещё неуверенно топтался на месте.
– Ладно, пойдёмте, – решил он наконец. – Хоть мороженого с горя купим по дороге.
При этих словах Паддингтон встрепенулся и, бросив последний взгляд на пустой театр, зашагал следом за остальными в сторону набережной.
Да, что и говорить, день начался не слишком удачно, но Паддингтон был не из тех медведей, которые надолго падают духом, а когда мистер Браун попросил у мороженщика шесть пломбиров, в том числе «специальную двойную порцию для медведя, который только что пережил жестокое разочарование», он и вовсе повеселел.
Крепко сжимая в одной лапе чемодан, а в другой – вафельный стаканчик, Паддингтон топал следом за Браунами к пляжу. Чемодан его был битком набит поздравительными открытками, большую часть которых он даже не успел прочитать и для пущей надёжности решил ни на секунду не выпускать из виду.
Мистер Браун расставил их стулья у самой кромки воды, и пока Джонатан и Джуди переодевались для купания, Паддингтон нашёл себе очень интересное занятие: он делал ямки в мокром песке, а потом ждал, когда набежит волна и заровняет их снова. Медвежонку в этот день даже больше обычного нравилось на пляже, потому что море было тёплым и совсем спокойным – можно было даже походить по водичке, почти не замочив мех.
Но вот, выкопав особенно глубокую ямку, Паддингтон поднял голову, чтобы посмотреть, скоро ли набежит волна, и вдруг увидел катер. Катер промчался мимо, и у Паддингтона даже глаза вылезли на лоб. Строго говоря, если бы задние лапы не увязли в мокром песке, он бы наверняка сел в воду от удивления.
Удивил его вовсе не сам катер, потому что по морю всё время сновали разные суда и судёнышки, удивило его то, что за катером мчался человек, удерживаясь на поверхности воды при помощи двух плоских деревяшек! Впрочем, не успел медвежонок толком рассмотреть, что к чему, как человек и катер скрылись за пирсом.
Паддингтон сел на песок, чтобы хорошенько обдумать это происшествие. Он сразу решил, что такая штука вполне сошла бы за подарок на день рождения, поэтому надо узнать о ней побольше. Но мистер Браун мирно посапывал, закрывшись газетой, а Джонатан и Джуди устроили заплыв наперегонки и были уже далеко. Паддингтон хотел было обратиться к миссис Браун, но они с миссис Бёрд склонились над вязаньем и горячо обсуждали какой-то особенно сложный узор. Да и вообще, внутренний голос шепнул медвежонку, что миссис Браун его затея вряд ли понравится, так что в конце концов он решил сам отправиться на разведку.
Когда он встал и объявил, что хочет прогуляться по набережной, миссис Браун бросила на него тревожный взгляд.
– Только не уходи надолго, – попросила она. – Скоро будем обедать. И захвати пальтишко. Похоже, надвигается шторм.
Миссис Бёрд согласно кивнула.
И действительно, погода успела перемениться: в небе появились облака, а над горизонтом нависли мрачные, лохматые тучи.
– Возьми-ка ещё и мой зонтик, – добавила миссис Бёрд. – А то промокнешь, чего доброго.
Миссис Бёрд долго наблюдала за деловито удалявшейся фигуркой. Она не очень любила, чтобы Паддингтон уходил далеко сам по себе, особенно когда в глазах у него появлялось знакомое задумчивое выражение.
– Может, он просто засиделся в машине и решил размять лапы, – предположила миссис Браун, стараясь придать своему голосу уверенность, которой на самом деле у неё не было.
Миссис Бёрд хмыкнула.
– Небось киоск с мороженым пошёл искать, – проворчала она.
И всё же у неё сильно полегчало на душе, когда она увидела, что Паддингтон просто стоит на набережной и разглядывает какие-то афиши.
Ещё по дороге на пляж медвежонок заметил на стенах целую кучу афиш, и хотя тогда ему недосуг было их читать, внутренний голос подсказывал, что в одной из них и кроется ответ на его вопрос.
Паддингтон медленно брёл по набережной, внимательно прочитывая все попадавшиеся афиши и объявления, но речь в них шла по большей части об эстрадных концертах и автобусных поездках, и не было ни слова о том, где отыскать катер и раздобыть те самые деревяшки.
Паддингтон уже не раз замечал, что когда бы он ни приехал к морю, всякий раз оказывалось, что все по-настоящему интересные события начнутся не раньше следующей недели. Он забрёл уже довольно далеко за пирс и только там вдруг обнаружил плакат, который искал.
На плакате был нарисован спортивного вида дяденька, который мчался, оседлав гребень волны, за огромным красным катером. Одной рукой дяденька держался за корму, а другой указывал на крупную надпись, которая гласила:
ШКОЛА ВОДНЫХ ЛЫЖМИРОВОГО КЛАССАПОД РУКОВОДСТВОМ СИНЬОРА ПРЕСТОПРОСИМ ЗАНИМАТЬ ОЧЕРЕДЬ!
А внизу шла надпись помельче, и больше всего там говорилось про специальный курс для начинающих: синьор Престо клятвенно обещал, что всего за один урок поднимет из воды и поставит на лыжи любого ученика, независимо от возраста, а потом даже выдаст специальное свидетельство, которое можно будет показывать друзьям!
Всё это звучало как нельзя более заманчиво, и Паддингтон уже направился к тому месту, где был пришвартован красный катер, но тут заметил на ближайшем столбе ещё одну табличку. На ней было написано коротко и ясно:
УШЁЛ ОБЕДАТЬ. СКОРО ВЕРНУСЬ.
Не на шутку огорчившись, Паддингтон побрёл было прочь, но вдруг заметил каких-то старичков, сидевших на скамейке неподалёку. Похоже, скамейка тоже принадлежала школе, потому что, когда один из сидевших привстал, Паддингтону тут же бросилось в глаза имя синьора Престо, вырезанное на деревянной спинке.
В объявлении говорилось, что синьор Престо может поставить на лыжи любого, независимо от возраста, но чем больше Паддингтон смотрел на его будущих учеников, тем сильнее удивлялся: судя по виду, далеко не каждый из них сумел бы без посторонней помощи дотащиться до причала, не говоря уж о том, чтобы забраться в катер. Тогда медвежонок вприпрыжку побежал к скамейке, по дороге всё больше оживляясь. Он был уверен, что уж если эти дедушки могут кататься на водных лыжах, о нём и говорить нечего!
– Можно мне тоже тут посидеть? – осведомился он, вежливо приподнимая шляпу.
Ближайший старичок бросил на него какой-то странный взгляд.
– Думаю, особого вреда с этого не будет, – буркнул он.
– В компании веселее, – поддержал его сосед и подвинулся. – Да и теплее к тому же.
Паддингтон сказал: «Большое спасибо» – и притулился на краешке. Он подождал минуты две, но все почему-то молчали. Строго говоря, один будущий лыжник на другом конце скамейки непрестанно клевал носом и так и норовил всхрапнуть.
– Вы часто здесь бываете? – громко спросил медвежонок, чтобы хоть немного развеять уныние.
Его сосед кивнул.
– Я хожу сюда каждый божий день последние шесть лет, – сообщил он. – И в солнце, и в дождь. Ну и погодка нынче! – прибавил он. – Не зря я закутался!
– Да, простудиться – скверное дело, – поддержал его сосед.
Ознакомительная версия.
