- Дай!
Давидия сморщила носик, увидев куда показывает дочь.
- Фу! Это бяка! – возмутилась мать. – А ну, давай двигайся быстрее, мы опоздаем в садик!
Жавахира не привыкла сдаваться она упала на коленки и закатилась. Её крик слышали 10 близлежащих домов. Те, кто встал, выглянули в окно и увидели истерику девочки в розовом, покачали головой и продолжили заниматься своими делами. Те, кто спали, просто натянули одеяло на уши и повернулись на другой бок. Давидия, бросила телефон в сумку и строго сказала:
- Доча, это бяка! Это не игрушка! Эта бяка делает вава! Потом тетки с уколами будут каждый день приходить! Это страшная бяка! Пойдём отсюда! Я куплю тебе по дороге пусика! Хочешь?
- Пусика? – сквозь слёзы заинтересовалась Жавахира. – Большого пусика?
- Да! Пупсика в ванночке! Помнишь, ты хотела?
- Пусика! – тут же переключилась Жавахира. – Пойдём за пусиком!
Сердце котёнка бешено билось. Ему стало страшно, он посмотрел в другую сторону и сжался ещё сильнее. В него летел камень, который ударился о ножку скамейки и отрекошетил в котенка. Камень ударил не со всей силы, но очень ощутимо. Стало больно и страшно, ему хотелось убежать, но выйти из укрытия было ещё страшней, чем остаться. Котёнок вжался в угол и задрожал.
Камень кинул мальчик лет 14-ти – Иван Лабудин. Он шёл в школу, глаза от обиды щипало, но он мальчик, он не имел право плакать. А так хотелось! Его родители только, что расстались. Отец со всеми вещами ушёл рано утром, после страшного скандала. Мать не пошла на работу, закрылась в ванне, и Иван слышал её всхлипы. Он не мог её утешить, потому что злился. Отец сказал, что мать его пилила, что она всегда была всем недовольна и потому он уходит. Ему надоело быть виноватым. Иван злится на мать, что она лишила его отца. Неужели сложно было хвалить папу, как она хвалила его?
- Папа, возьми меня с собой! Не оставляй меня с ней! – в отчаянии крикнул Иван, но отец сказал, что ему некуда забирать сына. Он сказал, что будет навёрстывать упущенное и налаживать свою жизнь. А в его новой жизни пока нет места для Ивана.
Иван шёл в школу и ненавидел весь этот мир. В школе никто не должен узнать, как ему плохо. Он парень, он не имеет права чувствовать боль. Иван схватил, и не глядя бросил камень со своей силы. Он никуда не целился, просто бросил со всей злости и всё. Ему стало легче, он пошёл дальше, пиная камни и мусор в разные стороны. В след ему понеслись ругательства Егорыча:
- Ах, ты дормоед! Что ж ты делаешь? Я тока убрал, а он мусор разносит по всему скверу! А ну, шагай отсюда!
Иван бросился наутёк от злого дворника, по пути показывая ему язык. Злой дворник никого не догнал, он вернулся к алее вокруг «Солнечного круга», где обнаружил других нарушителей, которые буквально лишили его дара речи. Какая наглость! Прямо на его глазах, очередная мамочка смотрела сквозь пальцы на невоспитанность сына! Мальчик лет семи встал грязными башмаками на ЕГО свежевыбеленные бордюры и шёл целеустремленно вперёд. Рядом с ним шла мать, которая следила за тем, что делает сын, и ни слова ему не говорила! Это неслыханно! Егорыч не смог стерпеть пренебрежение его трудом, и побежал к нарушителям, волоча за собой метлу.
- Эй, дамочка! Куда вы смотрите? Ваш сын марает МОИ бордюры! Я сам вчера их побелил! Немедленно уберите ребёнка!
Калерия Маврыкина никогда не думала, что жизнь преподнесет ей нескончаемые страдания. Она обычная женщина, без вредных привычек, никогда никому не делала зла и вообще была обычной женщиной. Она вышла замуж, на втором курсе пединститута,через год перевелась на заочное, и ушла в декрет. У них с мужем родился чудесный ребёнок, сыночек – Лаврентий. И они были самой счастливой семьёй на свете. Но через 2 года Лавруша вдруг перестал разговаривать, стал жить по странным ритуалам, и выражать недовольство истериками и криком. Вскоре ему поставили страшный диагноз- аутизм. Лаврушечка не мог жить среди других детей, он мир воспринимал иначе. На улице он мог ходить только по бордюрам, играть мог только с зелёными игрушками, а красные выбрасывал за дверь комнаты, и больше никогда не разговаривал с родителями. Весь мир, который она знала, рухнул. Им с мужем пришлось переиначивать себя, привыкать к другой реальности. И если сами они с мужем ради сына готовы были к переменам, то соседи и родственники нет. Никто не понимал их сына, его болезнь воспринимали, как невоспитанность.
- Простите, пожалуйста! – сказала женщина, с уставшим лицом. – Я не могу заставить его сойти, иначе он этого не выдержит. С ним случится приступ! Простите, пожалуйста. Он… Он болен.
- Да что вы несёте, барышня! Как это вяжется с его избалованностью и неуважением к чужому труду?! – закричал дворник.
- Он не понимает. Мой сын аутист. Он не понимает многих социальных правил. Для вас бордюр – это труд, а для него бордюр – это всё! Он ничего кроме него не видит! Для него всё вокруг пропасть и только бордюр – его мостик через неё! Понимаете? Я не смогу его заставить сойти с него.
- Да что же это такое! – возмутился дворник. – Не ходите , значит тут! Что это за оправдание избалованности?!
Но его возмущения вдруг потонули в удивлённом вскрике мальчика. Лаврентий, который видел мир сквозь пелену, обратил внимание на что-то живое и дрожащее. Мир Лаврентия вдруг перевернулся, он произнес несколько непонятных звуков. Он вдруг изменил своим привычкам и двинулся на жалобный стон из под лавочки. Заглянув туда, Лаврентий обнаружил чёрного котенка, который дрожал от холода и страха. Лаврентий без раздумий взял котёнка в руки и удился его теплоте. Мальчик удивлённо посмотрел на котёнка, а потом посмотрел на мать и впервые за несколько лет чётко произнес:
- Мама?
