Дороти и Волшебник в Стране Оз - Лаймен Фрэнк Баум

и все любят друг друга. И если вы, Биллина и Эврика, не помиритесь, я надену мой волшебный пояс и пожелаю, чтобы вы оба сей же час оказались дома. Ну, то-то же!

Угроза напугала обоих, и они робко пообещали исправиться. Но настоящими друзьями, надо прямо сказать, они в дальнейшем так и не стали.

Тут явился Железный Дровосек. Его великолепное никелированное тело так блестело, что в зале стало как будто светлее. Железный Дровосек нежно любил Дороти, но и возвращению старого Волшебника тоже искренне обрадовался.

— Я не в силах даже выразить всю свою благодарность за прекрасное сердце, которым вы меня одарили, — заявил он. — Оно помогло мне найти множество друзей и, уверяю вас, исполнено и по сей день любви и доброты.

— Рад слышать, — улыбнулся Волшебник. — А я-то боялся, не заплесневело ли оно внутри твоего железного тела.

— Ничего подобного, — ответил Ник-Дровосек. — В моей непроницаемой груди оно сохранилось прекрасно.

Зеб растерялся поначалу при виде столь странных гостей, но все они оказались существами столь дружелюбными, искренними и добрыми, что он быстро проникся к ним душевной симпатией. Однако при виде следующего визитёра снова несколько смутился.

— Позвольте вам представить, — произнесла Озма, — моего друга Жука-Кувыркуна С. У. и В. О. Он выручал меня в трудные дни, а теперь возглавляет Королевский Колледж Атлетических Искусств.

— Ах, — сказал Волшебник, — я счастлив познакомиться со столь заслуженной личностью.

— С. У. значит Сильно Увеличенный, — важно объяснил Жук, — а В. О. — Высокообразованный. Перед вами не только жук выдающихся размеров, что очевидно, но и крупнейший учёный этой обширной страны.

— Я в восхищении от вашей скромности, — заметил Волшебник, — и в ваших достоинствах не сомневаюсь ни на минуту.

— В них не сомневается никто, — отрезал Жук-Кувыркун, после чего чудаковатое насекомое достало из кармана книгу, повернулось спиной к честно́й компании и удалилось в уголок.

Никто не обратил на его грубость особого внимания — в существе менее образованном её отнесли бы, конечно, за счет невоспитанности. Вскоре о нём все забыли, увлечённые весёлой беседой, затянувшейся далеко за полночь.

Джиму был предоставлен для жилья большой зал с зелёным мраморным полом и расписными стенами. Он выглядел так торжественно, что всякий другой на месте Джима, пожалуй, оробел бы. Но конь принял всё как должное и скомандовал слугам, чтобы те хорошенько его почистили, расчесали гриву, хвост и вымыли копыта. Когда его известили о том, что вскоре будет подан обед, он фыркнул в ответ, что чем скорее, тем лучше. Для начала ему была предложена дымящаяся миска супа, при виде которой конь в изумлении вытаращил глаза.

— Унесите немедленно! — повелел он. — Вы что, принимаете меня за саламандру?

Слуги молча повиновались и вскоре вновь принесли огромное серебряное блюдо, теперь уже с рыбой, запечённой под соусом.

— Рыба! — возмущённо вскричал Джим. — Да что я вам, кот какой-нибудь? Долой!

Слуги удалились в смятении и опять вернулись с подносом, на котором красовались две дюжины аппетитнейших куропаток, жаренных на вертеле.

— Ну и ну! — простонал конь, начиная уже терять терпение. — Что я вам, куница или лиса? Какие вы все здесь глупцы в Стране Оз и какой же дрянью питаетесь! Неужели в целом дворце нет приличной еды?

Дрожащие слуги послали за королевским поваром, тот прибежал и почтительнейше спросил:

— Чего пожелает на обед ваше высочество?

— Высочество?! — недоуменно повторил Джим, непривычный к такому обращению.

— Ростом вы удались на славу, выше любого существа в этой стране, — пояснил повар.

— Ну что ж, пожалуй, мое высочество желает овса, — заявил конь.

— Овса? Но у нас нет овса, — растерялся повар. — Вот овсянки сколько угодно, мы часто готовим её на завтрак. Овсянка — лучший завтрак, — нерешительно посоветовал он.

— И обед тоже, — добавил Джим. — Подай-ка мне её, да только сырую, если тебе жизнь дорога.

Как видите, уважение, оказанное старику-коню, сделало его слегка заносчивым, он позабыл о том, как полагается вести себя в гостях, что, впрочем, неудивительно, ведь с самого его рождения и до дня прибытия в Страну Оз к нему никто и никогда не относился иначе, как к слуге. Но на королевских слуг лошадиные капризы не произвели, похоже, дурного впечатления. Они быстренько замешали овсянку в тазике с водой, и Джим с удовольствием её откушал.

Потом слуги побросали на пол целую груду попон, и старый конь улёгся на покой. Спать на такой мягкой постели ему не доводилось ещё никогда в жизни.

Утром, лишь только рассвело, он решил прогуляться и подыскать себе к завтраку какой-нибудь травки. Прошествовав, не торопясь, через прекрасную арку, он завернул за угол дворца, внутри которого всё, казалось, ещё спало, и столкнулся нос к носу с Деревянным Конём.

Удивлённый и ошарашенный, Джим встал как вкопанный. Деревянный Скакун тоже замер и уставился на коня своими выпученными глазами, представлявшими собой два обыкновенных сучка.

Ногами ему служили четыре жерди, хвост был маленькой веткой, случайно сохранившейся на конце тела-бревна, а рот — зарубкой на противоположном его конце, который был потолще и потому считался головой. На деревянных ногах красовались золотые подковы, а к неуклюжему телу было приторочено принадлежащее принцессе Озме седло — красной кожи, всё усыпанное бриллиантами.

При виде столь странного существа Джим и сам выпучил глаза под стать Ко́злам. Уши у него встали торчком, а голова откинулась далеко назад.

Некоторое время оба топтались на месте нелепейшим образом, не зная, что предпринять. Потом Джим воскликнул:

— Скажи ради Бога, кто ты такой?

— Я — Деревянный Конь, — ответил тот.

— Я о тебе, кажется, что-то слышал, — вспомнил Джим, — но увидеть что-либо подобное, право, никак не ожидал.

— Не сомневаюсь, — отозвался Деревянный Конь не без гордости. — Меня здесь многие считают необыкновенным.

— Уж куда необыкновеннее. И как только могла появиться на свет такая шаткая раскоряка?!

— Моей вины в том не было, — застеснялся его собеседник. — Озма посыпала меня волшебным порошком, вот и пришлось, хочешь не хочешь, ожить. Я ведь знаю, что не очень красив, но я — единственный конь в Стране Оз и все относятся ко мне с уважением.

— Да разве ты конь?

— Не настоящий, конечно. Настоящих коней здесь нет совсем. Я только подобие. Надо думать, близкое.

Джим возмущённо заржал.

— Посмотри на меня! — вскричал он. — Я-то ведь и есть настоящий конь!

Деревянное существо охнуло и принялось очень внимательно рассматривать нового знакомца.

— Неужели это и впрямь Настоящий Конь? — бормотал он. — Возможно ли