ему тоже было трудно поспевать за остальными (наверняка из-за того, что он грёб на каноэ).
– Через час наступят сумерки, – сказала Инжир, после того как Милтон и Гейб шлёпнулись на землю всего спустя десять минут после их последнего привала, – и похоже, мы зашли уже довольно далеко в глубь острова. Наверное, стоит подумать о том, чтобы разбить лагерь на ночь.
– Согласен, – отозвался Рафи, прежде чем Милтон успел ответить. – И смотрите: как думаете, вон там случайно не Яркозвёздное дерево? Разве его листья не имеют форму звёзд?
– Невероятно, – пробормотал Милтон.
Ведь это и вправду было так. Пятиконечные листья блестели золотом и крепились к веткам, светящимся, как серебро. Когда они подошли ближе, то обнаружили, что деревья образуют круглую рощицу, в центре которой находится плоский пятачок. Как и подчёркивала доктор Парадис, это было прекрасное место для ночлега, и Милтону стало очень жаль, что не он нашёл его.
Он сильно ошибся, когда, готовясь к пребыванию в дикой природе, даже не подумал взять с собой палатку. Рафи и Гейб тоже её не взяли, потому что их родители верили исключительно в ночёвку под открытым небом – чтобы лучше видеть звёзды и чувствовать землю, – но так ещё и проще было быть съеденными заживо комарами-убийцами, обитавшими на Одиноком острове. К счастью, Инжир прикрыла их (в буквальном смысле).
– Тебе ведь не нужна помощь? – спросил Милтон, глядя, как она достаёт стойки и оливково-зелёную нейлоновую палатку из маленького мешочка, который вынула из своего рюкзака.
– Я справлюсь, Морской Ястреб, – ответила она.
Милтон, таланты которого не включали в себя собирание чего-либо, испытал облегчение. Пока не подошёл Рафи и не стал помогать ей, собирая левую и правую стойки для палатки. Ему даже не пришлось просить у Инжир инструкцию!
Гейб внезапно тоже подключился, радостно вбивая колышки в землю камнем.
– Дайте, позвольте мне! – слишком громко произнёс Милтон. Он поспешил вперёд, споткнулся об одну из изогнутых стоек для палатки (они ведь должны были стоять ровно, разве нет?), и…
Вся палатка обрушилась.
Инжир вздохнула. Рафи нахмурился и очень громко фыркнул. Гейб продолжил вбивать колышки.
– Ладно. Что ж. Я просто пойду осмотрю периметр, – сказал Милтон, попятившись от них. – Счастливо!
Он не побежал, но пошёл в два раза быстрее, направляясь к краю пятачка. Там тонкой струйкой тёк ручеёк, и он бросил в него несколько листьев-звёзд и палочек, которые блестели, словно фольга. Он слышал, как Инжир, Рафи и Гейб разбивают лагерь, прекрасно проводя время без него.
Ещё одна проблема, с которой Морской Ястреб никогда не сталкивался. Морскому Ястребу никогда не приходилось никому ничего доказывать. Он был одиноким исследователем, наверняка имел стальной желудок и определённо мог установить палатку. Он мог построить укрытие из кокосовой шелухи и раковин!
Милтон швырнул ещё несколько палочек, блестящих, словно фольга, чувствуя себя немного тошнотворно, немного гадко и очень одиноко.
Затем ему на глаза попалось что-то светящееся.
Это были плоды, похожие на манго, сияющие розовым и оранжевым светом. Милтон узнал их по путеводителю – Тыедобные плоды, – хотя над этим разделом он недолго ломал голову. Он помнил, что плоды были вкусными, и ему в голову пришло, что это могло бы стать его искуплением вины. Он не нашёл подсказки, место для ночлега и не разбил лагерь, но он мог добыть им ужин. Разве это впечатляет меньше? А может, даже больше?
– А не нашёл ли я угощение для всех нас?.. – проревел Милтон. Он срывал один плод за другим и складывал их в свою шляпу путешественника (ещё одно применение!). Он был так увлечён своим занятием, что даже не потрудился взглянуть наверх. А там свисал огромный алый стручок, похожий на рот и раскрытый в ожидании добычи.
– Идите сюда, все, – позвал он. – Я нашёл Тыедобный пл… А-А-А-А-А!
Милтона П. Грина проглотили целиком.
Милтон ещё никогда не оказывался внутри стручка размером с человека. На самом деле он сомневался, что хоть кто-то оказывался, даже Морской Ястреб (хотя однажды Милая Леди ДиДи застряла в очень липком нектаре насекомоядного растения, и Морскому Ястребу пришлось найти целую ораву тупайев [18], чтобы они выпили его до последней капли и он смог освободить её).
Однако в тот год Милтон и сам кое-где прятался.
Он прятался в школьном туалете, где было противно, но всё же немного уютно и, на удивление, почти всегда пусто (неужели в школе никто не пи́сал?).
Он прятался в своей комнате под одеялом. Иногда, когда его родители ругались. И иногда, когда они хранили молчание. В обоих случаях они словно забывали о существовании Милтона.
Он прятался на Острове Дебрей.
И всё же кабинка в туалете, одеяло и виртуальная реальность – это одно. А липкие, душные, зловонные внутренности хищного растения – это совсем другое.
– ПОМОГИТЕ! – кричал Милтон. – ПОМОГИТЕ!
Он услышал тихий топот бегущих ног, а затем приглушённый голос Рафи позвал его:
– Где ты? – прозвучало, как Милтон с удовольствием отметил, достаточно обеспокоенно.
– Я здесь! – прокричал Милтон; его собственный голос звучал невероятно громко в замкнутом пространстве.
– Морской Ястреб, ты… ты внутри растения? – раздался голос Инжир гораздо ближе.
– Да! – заорал Милтон. – И мне бы хотелось немедленно выйти! Приведите тупайев!
– Фу! – услышал он щебечущий голос Гейба. – Морской Ястреб внутри гигантского растительного рта? Как он туда попал? Морской Ястреб, зачем ты залез растению в рот?
– Это было совершенно непреднамеренно! – прокричал в ответ Морской Ястреб. – Я пытался добыть нам ужин и в конечном итоге сам стал ужином. А теперь я хочу выйти!
– Подожди, – сказала Инжир. – Я ищу в путеводителе, – стало совсем тихо, раздавалось только какое-то приглушённое шуршание, а затем Инжир воскликнула: – Ладно, слушай!
Как и его младшая сестра, венерина мухоловка, Тыедобный куст начинает переваривать добычу после пяти движений. Стручок невозможно открыть снаружи, так что, если вам посчастливилось стать едой Тыедобного куста, действуйте быстро, осторожно и расстегните стручок изнутри!
Милтон всё это время не дышал и не двигался, чтобы слышать каждое слово, и теперь был рад, что так поступил. Переваривание! Его переварят! И сколько движений он уже совершил?
– Морской Ястреб, ты слышал, что тебе нужно сделать? – Инжир говорила очень медленно, громко и спокойно. – Ты как-то можешь открыть стручок изнутри, но ты должен двигаться только для того, чтобы выбраться наружу.
Милтон хотел сделать глубокий вдох, но запах перезрелого манго и разложения заставил его почувствовать себя так, будто он расстёгивает свой желудок.
– Я не хочу, чтобы меня переварили, –
