царевна поцеловала его.
– О, твои губы слаще дыни! – воскликнул он, опьянённый поцелуем, и осушил кубок до дна, желая поцеловать царевну ещё раз.
Но вышло так, что тот поцелуй стал последним в его жизни. С колдуном творилось нечто ужасное. Сок трав высушил его лёгкие, сдавил сердце и заморозил кровь. Бездыханный колдун камнем рухнул на пол.
Бадр аль-Будур подбежала к окну и широко его распахнула.
– Аладдин! Аладдин!
В мгновение ока тот забрался в окно, и влюблённые стали целоваться. Но долго целовать царевну Аладдин не мог, ему нужно было сделать кое-что ещё.
Подойдя к чародею, Аладдин приподнял полу его халата – вот она, лампа! Не мешкая, юноша схватил её и, надёжно спрятав, повернулся к Бадр аль-Будур:
– Выйди ненадолго из комнаты, милая. Я должен раз и навсегда покончить с этим подлецом.
Как только Бадр аль-Будур вышла, Аладдин выхватил меч и отрубил магрибинцу голову. Злодею пришёл конец, теперь уж наверняка.
Аладдин потёр лампу, и появился джинн.
– Я здесь, мой господин! Приказывай, и я выполню любое твоё повеление – и я, и другие рабы лампы.
– Скажи-ка, джинн, если бы магрибинец приказал убить меня, ты бы это сделал?
– Тут же раздавил бы тебя, как блоху, мой господин, ведь я раб любого, кто потрёт лампу.
– Понятно. Так это ты доставил сюда дворец, джинн?
– Истинно так, господин.
– А можешь вернуть его назад, на место?
– В мгновение ока, повелитель.
Джинн смерчем вылетел в окно, а в следующее мгновение Аладдин, и Бадр аль-Будур, и Фатима ощутили лёгкий толчок – дворец вместе с фундаментом оторвался от земли. Но джинн так аккуратно всё сделал, что они и не догадывались о полёте, пока через пять секунд не почувствовали ещё один едва заметный толчок. Дворец опустился на своё место в Китае.
Султан был несказанно рад их возвращению. После исчезновения Бадр аль-Будур он места себе не находил, ведь царевна была его единственным ребёнком. А когда в вечернем свете золотой дворец вновь заблистал во всём своём великолепии, глаза султана наполнились слезами радости. Он взбежал по ступеням, пересёк двор с фонтанами и обнял царевну, выбежавшую ему навстречу. Потом он обнял и Аладдина.
– Дорогая, дорогая моя доченька! Где же ты была? И ты, мой возлюбленный зять! Как ты её отыскал? И откуда взялись все эти чудеса?
Тогда Аладдин рассказал султану о магрибинце и волшебной лампе, о том, как Фатима по незнанию обменяла волшебную лампу на простую, и обо всём остальном.
– Ваше величество, если вы сомневаетесь в моих словах, войдите в соседнюю комнату, и увидите там обезглавленное тело подлеца.
При мысли о том, какой опасности подвергались его дети, султан пришёл в ужас.
– Вынести тело вон и предать его огню! – приказал он. – А пепел развеять на четырёх ветрах! Пусть от жуткого чародея ничего не останется.
Приказание было исполнено в точности, а потом султан повелел устроить праздник. Пиры и увеселения продолжались целый месяц, на каждом доме висели флаги, а любому, кто попросит, бесплатно наливали вина, сколько он пожелает.
Мать Аладдина перебралась во дворец, у неё теперь были собственные покои, и она больше никогда не пряла хлопок. Честный золотых дел мастер получил награду, а скверного ювелира наказали. А ещё Аладдин заплатил Шахиду, Робкому поэту, тысячу динаров, чтобы тот описал историю Волшебной лампы. Да будет благословен Аладдин, принц книгоиздателей! Да обретёт каждый бедный писатель своего патрона и покровителя, столь же щедрого и мудрого!
Что же касается самой лампы, то Аладдин спрятал её подальше и никогда никому не рассказывал, где она лежит.
Аладдин и царевна Бадр аль-Будур снова были вместе и любили друг друга сильнее прежнего. А когда султан умер, Аладдин унаследовал его царство. Много лет он правил мудро и справедливо, и умер в старости, окружённый многочисленными детьми и внуками. Попадались среди них и озорники, такие же, каким некогда был сам Аладдин, но все они были храбрыми и красивыми, а главное – очень любимыми.
Конец
Филип Пулман – один из популярнейших современных писателей. Его трилогия «Тёмные начала» удостоена многих литературных премий. Она известна во всём мире, её любят и дети, и взрослые.
Крис Вормелл учился рисунку и живописи у своего отца. Вдохновившись творчеством художников прошлого, он самостоятельно освоил технику гравюры по дереву – ксилографии, и стал иллюстрировать книги. Теперь Крис Вормелл, один из лучших иллюстраторов Британии, и сам пишет детские книги.
