Коринна Хофманн
Белая масаи
В аэропорту Момбасы нас встретил изумительный тропический воздух, и уже там родилось предчувствие: это моя страна, здесь мне будет хорошо. Видимо, эту восхитительную ауру ощущала я одна, поскольку мой друг Марко сухо заметил: «Тут воняет!»
Пройдя таможню, мы отправились на двухъярусном автобусе в отель. По дороге нам предстояло пересечь на пароме реку, отделявшую южное побережье от Момбасы. Было жарко, мы сидели в автобусе и удивлялись всему, что видели. Тогда я еще не знала, что через три дня этот паром изменит всю мою жизнь, перевернет ее с ног на голову.
Оказавшись на другом берегу реки, мы около часа ехали по проселочным дорогам через маленькие деревушки. Перед незамысловатыми хижинами мы видели закутанных в черные платки женщин, судя по всему – мусульманок. Наконец мы добрались до нашего отеля, «Африка Си Лодж». Это был современный, но построенный в африканском стиле комплекс, на территории которого мы заняли маленькое уютное бунгало. Первый же визит на пляж усилил охватившее меня чувство: это самая прекрасная страна из всех, что я когда-либо видела, здесь бы я с удовольствием осталась.
Через два дня мы, обжившись, решили на свой страх и риск на местном автобусе отправиться в Момбасу, а из Ликони на пароме перебраться на другой берег, чтобы осмотреть город. Будто невзначай мимо нас прошел растаман, и я услышала: «Гашиш, марихуана». Марко кивнул: «Yes, yes, where we can make a deal?»[1] Они обменялись парой фраз, мы должны были следовать за растаманом. «Не надо, Марко! Это слишком опасно!» – предупредила я, но он меня не послушал. Мы оказались в безлюдных трущобах, и я решила прервать сделку, но мужчина сказал, чтобы мы подождали, и исчез. Мне стало не по себе. Наконец Марко тоже понял, что нам лучше уйти. Мы успели скрыться как раз вовремя, прежде чем растаман вернулся в сопровождении полиции. В ярости я спросила моего спутника: «Теперь-то ты понимаешь, что могло произойти?»
День клонился к вечеру, наступила пора возвращаться домой. Но куда идти? Ни я, ни Марко не помнили, откуда отчаливает паром. Марко начал ныть. Между нами произошла первая крупная ссора, и лишь после длительных поисков мы нашли нужное место. Сотни людей с курами, с доверху набитыми коробками и тележками стояли между ожидающими своей очереди автомобилями. Все хотели попасть на двухэтажный паром.
Наконец мы оказались на борту, и произошло невероятное. Марко сказал: «Коринна, смотри! Вон там – масаи!» «Где?» – спросила я и повернулась в указанном направлении. Увиденное поразило меня, как молния. На перилах парома непринужденно сидел высокий темнокожий красавец. Взгляд его черных глаз был устремлен на нас, единственных белых людей в этой сутолоке. Боже мой, подумала я, какой же он красивый, таких я еще никогда не видела.
На нем была лишь короткая красная набедренная повязка и много украшений. На лбу сияла прикрепленная к разноцветным бусам большая перламутровая пуговица. Длинные красные волосы были заплетены в тонкие косички, а лицо и шею до самой груди украшали символы. Грудь крест-накрест пересекали две длинные цепочки из цветных бусинок, на запястьях поблескивали многочисленные браслеты. Черты его лица были настолько правильны и красивы, что можно было подумать, будто это лицо женщины. Но манера держаться, гордый взгляд и мускулистое тело убеждали в обратном. Я не могла отвести от него глаз. Сидя в лучах заходящего солнца, он был похож на молодого бога.
Еще пять минут – и ты больше никогда его не увидишь, подавленно подумала я: скоро паром причалит к берегу, и все разбегутся, рассядутся по автобусам и разъедутся кто куда. Сердце больно сжалось, мне стало трудно дышать. Будто сквозь туман я услышала слова Марко: «…нужно быть начеку с этими масаи, они обворовывают туристов». Тогда мне это было совершенно безразлично, я лихорадочно соображала, как познакомиться с этим красавцем. По-английски я не говорила, а одного пристального созерцания было явно недостаточно.
Платформа опустилась, и пассажиры, толкаясь среди отъезжающих автомобилей, стали пробираться к берегу. Я увидела блестящую спину масаи – и вскоре он растворился среди других людей, которые с трудом волочили свои пожитки. Все кончено, подумала я – и была готова разрыдаться. Меня это безумно волновало, а почему – я не знала.
Высадившись на берег, мы направились к автобусам. Уже совсем стемнело, в Кении ночь наступает быстро, за полчаса. Мы беспомощно смотрели, как многочисленные автобусы стремительно заполняются людьми и багажом. Мы знали, как называется наш отель, но не знали, на каком пляже он находится. Я нетерпеливо толкнула Марко: «Ну же, спроси у кого-нибудь!» Он сказал, спроси сама, а ведь я никогда не была в Кении и не говорила по-английски. Поехать в Момбасу – это была его идея. Я загрустила и стала думать о масаи, который уже занял прочное место в моей голове.
Мы стояли в кромешной тьме и ругались. Все автобусы уехали, когда у нас за спиной вдруг раздался незнакомый голос: «Hello!»[2] Мы одновременно развернулись, и мое сердце замерло. «Мой» масаи! Он был на голову выше меня, хотя и я не маленькая – метр восемьдесят. Он смотрел на нас и говорил на языке, которого мы не понимали. Мое сердце готово было выскочить из груди, колени дрожали. Я страшно волновалась. Тем временем Марко пытался объяснить, куда нам надо. «No problem»[3], – ответил масаи, нужно подождать. Следующие полчаса я только и делала, что смотрела на этого красивого мужчину. Он не обращал на меня внимания, зато Марко это раздражало. «Да что с тобой? – спросил он. – Ты так пристально на него смотришь, что мне за тебя стыдно. Соберись, я тебя такой никогда не видел!» Масаи стоял совсем рядом и молчал. Только по очертаниям его высокого тела и запаху, который пробуждал во мне эротические фантазии, я понимала, что он еще там.
С краю от автовокзала находились небольшие ларьки, которые выглядели скорее как бараки и в которых продавалось одно и то же: чай, сладости, овощи, фрукты и мясо, подвешенное на крючках. Перед этими магазинчиками, освещенными тусклым светом керосиновых ламп, стояли одетые в лохмотья люди. Мы, белые, здесь очень выделялись.
«Давай вернемся в Момбасу и поищем такси. Масаи не понимает, чего мы от него хотим, и я ему не доверяю. К тому же он тебя как будто околдовал», – сказал Марко. Но я в том, что из всех местных жителей нам встретился именно этот масаи, увидела знак судьбы.
Вскоре возле нас затормозил автобус. Со словами «Come, come!»[4] масаи запрыгнул в него и занял нам два места. Интересно, выйдет он или поедет с нами? К моему облегчению, он сел с другой стороны от прохода, прямо за Марко. Автобус ехал по окутанной темнотой проселочной дороге. Время от времени среди пальм и кустарника мелькали костры, свидетельствуя о присутствии людей. Ночью все выглядит иначе, и мы утратили всякую ориентацию. Марко казалось, что мы едем слишком долго, и он несколько раз пытался выйти. Только благодаря моим уговорам и нескольким словам масаи он понял, что нужно довериться незнакомцу. Мне не было страшно, напротив, я бы так ехала вечно. Присутствие моего друга начинало меня раздражать. Он вечно был всем недоволен и, кроме того, загораживал мне вид! Я подумала: «Что же будет, когда мы приедем в отель?»
