Иоанна Хмелевская
Автобиография. Старая перечница
В печенках у меня сидят все эти молодости, вот я и решила состариться. К сожалению, абсолютно не считаясь с моим решением, Высшая Сила — или, в обиходе, «жизнь» — упорно продолжает подсовывать мне совершенно невероятные происшествия и впечатления, более подходящие для особы помоложе и поэнергичнее. Да такие, что о них просто невозможно умолчать! Кое-что из этих происшествий и впечатлений я использую в своих книгах, но все в них запихнуть решительно невозможно. Жаль, если эта вакханалия идиотских событий, застрявших в голове воспоминаний и дурацких мыслей пропадет зря, вот я и придумала — отправлю-ка я все это безобразие в свою автобиографию, которая, по счастью, не завершена, а предыдущие части главной своей задачи не выполнили.
В начале первой части «Автобиографии» я упоминала, почему надумала обратиться к жанру жизнеописания, — прежде всего из-за вопросов, которыми одолевали меня читатели. Вот тогда-то я и решила раз и навсегда покончить с вопросами — ответить на них одним махом, а не талдычить одно и то же тысячу раз. Думаете, что-то изменилось?
В сентябре 2002 года от Рождества Христова, во время очередной встречи с читателями, они, перебивая друг друга, выкрикивали:
— Откуда вы черпаете сюжеты своих книг?
— Герои ваших книг — вымышленные персонажи или настоящие, живые люди?
— Они потом выражают свои претензии за то, что вы сделали из них героев своих произведений?
— Существует ли на самом деле Лесь?
— Сколько из всего описанного вы пережили лично?
— Главная героиня — это вы собственной персоной целиком и полностью или лишь отчасти? И чем именно вы на нее похожи?
— Как случилось, что вы начали писать? Сами по себе, ни с того ни с сего, или что-то произошло?
Ну и многое другое в том же духе.
К счастью, самый могучий водопад вопросов обрушился на меня в России. Там выручил переводчик, которого нашла для меня моя московская издательница Алла Штейнман. Все мои ответы он знал наизусть и вопросы бесчисленных читателей щелкал как семечки, я же получила возможность помалкивать и отделываться улыбками.
Есть, конечно, опасения, что и очередной том «Автобиографии» не спасет меня. Так что же, не писать ее и лучше сразу под трамвай броситься?
Ну уж нет! Напишу и издам — вдруг поможет?
Богом клянусь! После того как выйдет этот том, а я еще буду жива, никому, никогда, ни на один вопрос не отвечу! Пусть все любопытные сначала прочтут все, что уже написано, а потом, глядишь, у них и пропадет охота задавать вопросы.
В последние годы мою жизнь все более облегчает электроника.
Ясное дело, я пускаю в ход все когти и зубы, защищаюсь как могу от непосредственного контакта с этой областью жизни, громкими воплями призываю на помощь. Вначале меня спасал Тадик, сын Мачека, верного моего друга еще со времен молодости. Потом нашлись и другие помощники.
И все-таки электроника меня настигла. Ужасы начались, когда стало очевидно, что мне совершенно необходим сотовый телефон, да не один, а два. И тут же выяснилось, что я не вправе купить ни одного, поскольку не могу предоставить справку о постоянном месте работы. В это трудно поверить, но еще совсем недавно дело так и обстояло — телефонные операторы сомневались в платежеспособности покупателей. Масса людей молодых и предприимчивых умудрялись пользоваться мобильниками бесплатно.
Тогда Тадик оформил оба телефона на себя, и мы за моим кухонным столом приступили к их изучению. Я сидела смирно, вся внимание. Тадик взял телефон и набрал номер. Тут же отозвался в кармане его сотовый. Парень схватил его — никто не отвечал. Когда такая штука повторилась еще раз, и другой, Тадик взвился:
— Что за кретин звонит и тут же отключается?
— Тадик, а может, ты звонишь от меня себе? — шутливо предположила я.
Парень глянул на мой мобильник и схватился за голову.
— Ну конечно же! Я ведь думаю, что звоню отцу, а звоню самому себе! В моем-то телефоне номер отца был записан четвертым по счету, а в вашем четвертый — я… А я все набираю четвертый номер, не глядя. И выходит, кретин — я сам.
В сотовом у меня были записаны номера телефонов в такой последовательности: дети (две штуки); тетка Тереса; Тадик; мой литературный агент Тадеуш; Юстина; Мария… В результате я очень быстро забыла номера телефонов, помнила лишь, кто на какой позиции записан в моей трубке. К сожалению, премудрое устройство не вместило в себя все необходимые номера. Что же касается номера домашнего телефона Мачека, то он единственный, который я почему-то запомнила на всю жизнь. Видимо, зацепился в каком-то дальнем уголке моей памяти да так там и остался. Ведь столько лет прошло… К тому же по всем телефонным неурядицам — будь то поломка телефона, проверка действия нового аппарата — я всегда звонила Мачеку.
Теперь стала звонить ему и по поводу проблем с сотовым прибором, который иногда откалывал очень странные номера. Как-то, вернувшись от Мачека, я обнаружила, что мобильник мой блокирован. По счастью, к этому времени я уже малость разбиралась в таких вещах и знала — надо, чтобы кто-нибудь позвонил мне, тогда блокировка снимется. Вот только не выпытывайте у меня технические подробности!
Звоню Мачеку и говорю ему таинственно:
— Слушай, если ты сейчас мне позвонишь на сотовый, я скажу, что увидела в твоем доме, когда выходила.
Ясное дело, Мачек тут же мне перезвонил:
— Что ты видела?!
— Большую крысу, ну прямо с поросенка. Карабкалась вверх по канализационной трубе.
— Ты шутишь?
— Провались я на этом месте. Надо что-то предпринять…
— О господи! — простонал Мачек и отключился.
Или вот еще случай. Находясь за пределами родной страны, я позвонила Мачеку:
— Пожалуйста, позвони Тадику, пусть он позвонит Марии, она даст ему телефон Юстины, пусть Тадик затем позвонит Юстине, чтобы та зашла ко мне домой, у нее есть ключи, нашла большую зеленую записную книжку и немедленно перезвонила мне. Забыла я эту книжку, а без нее как без рук…
Мачек осторожно поинтересовался:
— А как же быть с номером телефона Марии?
— Тадик знает, он недавно ставил ей дверь. И мой телефон должен знать. Погоди, на всякий случай продиктую. Есть чем записать?
Так что моя память измывалась исключительно над Мачеком.
Сотовые — это было всего лишь невинное начало. Цветочки, можно сказать. Потом достижения технического прогресса повалили одно за другим. Скажем, компьютер. Думаю, решение завести его спровоцировали ошибки наборщика.
