Марина Чапман, Ванесса Джеймс, Линн Баррет-Ли
Девочка без имени. 5 лет моей жизни в джунглях среди обезьян
Marina Chapman, Lynne Barret-Lee, Vanessa James
THE GIRL WITH NO NAME
Copyright © Marina Chapman and Lynne Barret-Lee, 2013
© Оформление. ООО «Издательство «Э», 2016
* * *
Посвящается Марии Нелли и Амадею Фореро, а также моей любимой покойной Маруйе
Я хочу рассказать вам историю своей жизни. Я думала, что вот эти первые слова, обращенные к читателю, будут самыми простыми. Но я ошибалась. На самом деле знакомство и первые слова – самое сложное.
Когда люди знакомятся, они сообщают собеседнику свое имя. Казалось бы, что может быть проще? Я говорю всем, что меня зовут Марина. Однако это не то имя, которое дали мне родители после рождения. Я сама выбрала его, когда мне было около четырнадцати лет. Мое настоящее имя и все, что связано с моим ранним детством, покрыто мраком неизвестности.
У меня почти не осталось ранних детских воспоминаний, которые так важны для дальнейшего становления личности. Кем были мои родители? Как их звали и как они выглядели? Я не знаю. У меня много вопросов, на которые некому ответить. Где жила моя семья и как мы жили? Как я ладила с остальными членами семьи? Есть ли у меня братья или сестры? Может быть, они помнят меня? И как сложилась их жизнь? Что мне нравилось, когда я была ребенком? Любили ли меня родители? Чувствовала ли я себя счастливой? Когда у меня день рождения? И вообще, кто я такая, из какой семьи?
Вот все, что я знаю о себе и своем раннем детстве. Я родилась приблизительно в 1950 г. в северной части континента Южная Америка, скорее всего в Колумбии или Венесуэле. Большую часть своего детства я провела в Колумбии, поэтому и говорю людям, что я оттуда родом.
У меня сохранились весьма отрывочные и крайне эпизодические воспоминания о раннем детстве. Например, у меня была черная кукла, одетая в красную юбку с оборками и блузку с вплетенными в материал красными лентами. Лицо куклы было мягким, черные волосы обрамляли ее темное лицо с тонкими чертами.
В доме стояла черная швейная машинка с росписью из золотых завитушек. Рядом на стуле часто лежали стопки отрезов ткани. Может быть, это были незаконченные платья? Может, моя мама была швеей? Я этого не знаю и, скорее всего, не узнаю никогда. Жили мы небогато, и туалет у нас находился во дворе. Это была обычная вырытая в земле яма. У нас постоянно бывало много людей. У меня такое чувство, что в нашем доме много чего происходило. И в деревне, где я жила, было много детей, потому что я помню их игры и голоса.
Я достаточно отчетливо помню участок земли около нашего дома, дорожку из красного кирпича, которая вела из дома в огород. Около дома я проводила много времени, пропалывая растения и собирая овощи. Кто-то громко звал меня домой. Часто я не слушалась этих приказаний. Меня звали по имени, но когда я пытаюсь вспомнить его, память мне изменяет.
Взрослые спускались вниз с холма по дороге и несли ведра с водой. Машин было очень мало. В день проезжали всего три или четыре машины. Сейчас, когда я смотрю на горы, в глубине души появляется ощущение, что раньше я жила в горах.
Вот и все, что я могу рассказать вам о своем детстве. Больше я ничего не помню. Потому что однажды все неожиданно изменилось, раз и навсегда.
Мне почему-то очень нравились стручки гороха. Я сдавливала толстый стручок в ладони, и он лопался. В этой простой процедуре было что-то удивительно волшебное. Поэтому рядом с грядками, где рос горох, я проводила много времени.
Огород находился в самом конце нашего участка. В тот день я пошла туда по выложенной кирпичом тропинке от задней двери дома. Вокруг звучали детские голоса. Дети что-то оживленно обсуждали, но мне не хотелось к ним присоединиться. Мне было приятно сидеть в прохладной тени листьев, скрывавших меня от солнца.
Мне было четыре года и скоро должно было исполниться пять. Помню, что я с нетерпением ждала своего дня рождения. Я присела на землю. Снизу все растения казались мне гигантскими – они росли на приподнятых грядках. Одни растения стояли высокими и плотными рядами, а другие вытягивали во все стороны зеленые усики, цеплялись за ограду и карабкались по ней вверх. Ближе к дому рос салат-латук и капуста, дальше – высокая красная стручковая фасоль, и только потом – зеленый горох. Его стебли сплетались, словно джунгли, и больших, спелых стручков было видимо-невидимо.
Я оторвала стручок гороха, сжала ладонь – и со звуком, похожим на открывающуюся бутылку шампанского, стручок лопнул. Внутри были круглые, блестящие, изумрудные сладкие горошины, которые я немедленно отправила себе в рот.
Скоро рядом со мной выросла горка пустых гороховых стручков. Я была увлечена своим занятием и не заметила, что в огороде я уже не одна.
Все произошло очень быстро. Только что я сидела на корточках на земле и собирала горох. Вдруг передо мной появилась темная рука с белой тряпкой. Прежде чем я успела закричать, белая тряпка накрыла мое лицо.
Думаю, что я все-таки попыталась закричать и даже издала негромкий крик. Но из дальней части огорода никто меня не услышал. Я вдохнула воздух и почувствовала резкий химический запах. Рука с тряпкой была огромной, кто-то крепко держал меня. В голове мелькнула мысль, что сейчас я умру, – и все потемнело.
Не знаю, сколько времени прошло, прежде чем я очнулась. Окружающий мир казался странным и чужим. Я прислушалась в надежде услышать знакомые успокаивающие звуки. Где я? Что со мной?
Я попробовала стряхнуть с себя сон и открыть глаза, но веки стали слишком тяжелыми. У меня не было сил их поднять, поэтому я продолжала прислушиваться, чтобы понять, где я нахожусь и что меня окружает.
Через некоторое время я услышала кудахтанье кур. Мне почудилось также хрюканье свиней, а может быть, и кряканье уток. Был еще один знакомый звук – рокот работающего мотора. Потом я осознала, что мое тело подпрыгивает и трясется. Мотор урчал то громче, то слабее. Видимо, я находилась в машине – скорее всего, в кузове грузовика.
Мне наконец удалось открыть глаза. Меня ослепили яркие лучи солнца, перед глазами расплывались цветные пятна. Я не знала, куда меня везут. Грузовик быстро ехал по пересеченной местности, и мое тело подбрасывало и качало из стороны в сторону.
Рядом кроме животных находились люди. Я не могла рассмотреть других пассажиров, но услышала сдавленный плач и всхлипывания и разобрала слова: «Отпустите меня!» Вероятно, в грузовике кроме меня было еще несколько до смерти перепуганных детей.
