Урсула Дойль - Любовные письма великих людей. Мужчины

© Ursula Doyle, составление, 2008

© ООО «Издательство «Добрая книга», 2009

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

© Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес ( www.litres.ru)

В наше время принято считать, что любовные письма вышли из моды, а электронная почта и SMS-сообщения убивают романтику. Действительно, кажется невозможным, чтобы современный влюбленный, даже самый пылкий, способен был воскликнуть, подобно драматургу Конгриву: «Ничто иное, только вы занимаете все мои мысли, и только о вас могу я грезить»; впрочем, Конгрив был литературным гением. Однако адмирал Нельсон, без сомнения, таковым не был, но даже он возвысился до вдохновенных формулировок, обращаясь к леди Гамильтон: «Альфа и омега Нельсона – это Эмма!» Возможно, в людях нынешнего поколения меньше романтики и больше цинизма. А может быть, люди тогда были менее эгоистичны, чем мы сегодня. В любом случае, иронии, духом которой пронизан весь наш век, в этой книге места практически не нашлось.

Читая любовные послания прошлых лет и представляя житейские истории, стоящие за ними, можно подумать, что мы, современные варвары, потеряли как веру в саму любовь, так и искусство ее выражения. Но в действительности письма, которые показались мне наиболее примечательными, не отличаются особой элегантностью исполнения и страстностью или, по меньшей мере, это не главное их достоинство. Сильнее всего трогают бытовые мелочи – сообщения о ненадежности почтовой службы, о потребности в чистом белье, приветы матушке возлюбленной или пересказ сна. Благодаря таким деталям письма оживают, их авторы оживают вместе с ними и кажутся более человечными. Можно сказать, что цветистые объяснения в любви писались скорее напоказ (и в некоторых случаях предназначались потомкам), нежели были искренним выражением истинных чувств, что они диктовались некими правилами, а не собственно чувствами автора. Эту книгу можно было бы назвать: «Великие мужчины: разговоры о себе любимых с 61 г. н. э.». Несомненно, некоторым авторам писем пошло бы на пользу, если бы их отвели в сторону и мягко напомнили: речь идет не только о вас.

Тем не менее утверждать, что SMS-сообщение «люблю, чмоки» более искренно и потому более романтично, нежели такие слова Байрона: «Я не просто люблю, я не в силах перестать любить тебя», – совершеннейший нонсенс. И хотя мы надеемся, что собрание этих писем увлечет, растрогает, а порой и восхитит читателей, хотелось бы, чтобы оно стало и напоминанием для нынешних великих мужей, напоминанием о том, что литературный талант – не обязательное условие для искреннего письма любви. И не важно, каким способом оно дойдет до адресата.

Анна Донн,

Джон Донн

погиб

…Я вижу, что комната пуста, и покидаю ее с болью и тоской в душе, как любовник, которого выставили за дверь…

Плиний Младший (Гай Плиний Цецилий Секунд) был сыном патриция из Северной Италии. После смерти отца его воспитывал дядя, Плиний Старший, автор знаменитой энциклопедии «Естественная история». В 79 году н. э. Плиний Старший погиб при извержении Везувия.

Плиний Младший сделал карьеру государственного деятеля, будучи сначала консулом, а затем императорским легатом в одной из римских провинций. Он оставил после себя десять собраний писем: девять из них адресованы друзьям и коллегам, десятое – императору Траяну.

Ты можешь не верить, но тоска по тебе полностью овладела мной. Главная причина этого – моя любовь; к тому же мы не привыкли быть порознь. Ночью я почти не сплю, думая о тебе, а днем ноги меня несут (хорошее слово, именно – несут) в твою комнату, как раз в тот час, когда я обычно приходил к тебе. Я вижу, что комната пуста, и покидаю ее с болью и тоской в душе, как любовник, которого выставили за дверь. Единственное время, свободное от мучений, – когда я изнуряю себя работой или отдыхаю в кругу друзей. Посуди сама, какова моя жизнь, если я нахожу покой только в тяжелом труде, а утешение – в упадке духа и мучительном беспокойстве. До свидания.

…передаем себя в Ваши руки, в смиренной мольбе о Вашем добром расположении и о том, чтобы Ваша привязанность к нам не стала бы меньше…

Генрих VIII впервые встретился с Анной Болейн в 1526 году, когда был женат на Катерине Арагонской, своей первой жене. Католическая церковь была против разводов, и Генрих, потерявший голову от страсти к Анне, отказывавшейся быть его любовницей, готов был свернуть горы, лишь бы убедить Папу Римского дать ему разрешение. Но Папа был непреклонен. Тогда Генрих порвал все отношения с Римом, основал Англиканскую церковь и объявил себя ее главой (у него не было проблем с самооценкой: см. ниже письмо, в котором он говорит о подарке Анне). В конце концов в январе 1533 года, после семи лет неопределенности, влюбленные поженились, а в сентябре того же года Анна родила дочь Элизабет (она стала королевой Елизаветой I [Тюдор]). В мае 1536 года королева Анна была арестована по обвинению в прелюбодеянии сразу с несколькими мужчинами, в том числе с собственным братом, Георгом, виконтом Рошфором. Ее признали виновной и обезглавили в лондонском Тауэре. В тот же день ее брак с Генрихом был объявлен недействительным. Спустя одиннадцать дней Генрих женился на Джейн Сеймур; она единственная из его шести жен, которой посчастливилось подарить ему сына Эдварда VI.

Возлюбленная моя и друг мой,

мое сердце и я передаем себя в Ваши руки, в смиренной мольбе о Вашем добром расположении и о том, чтобы Ваша привязанность к нам не стала бы меньше, пока нас нет рядом. Ибо не будет для меня большего несчастья, нежели усугубить Вашу печаль. Достаточно печали приносит разлука, даже больше, чем мне когда-либо представлялось. Сей факт напоминает мне об астрономии: чем дальше полюса от солнца, тем нестерпимей жар. То же с нашей любовью, ибо отсутствие Ваше разлучило нас, но любовь сохраняет свой пыл – по крайней мере с моей стороны. Надеюсь, с Вашей тоже. Уверяю Вас, что в моем случае тоска от разлуки настолько велика, что была бы невыносима, не будь я твердо уверен в прочности Ваших чувств ко мне. Не видя возможности оказаться рядом с Вами, я посылаю Вам вещицу, которая более всего близка мне, сиречь браслет с моим портретом, с тем устройством, о котором Вам уже известно. Как бы я хотел оказаться на его месте, чтобы видеть Вас и то, как Вы будете радоваться ему. Писано рукой Вашего верного слуги и друга,