Н. Непомнящий Авт.-сост. - Вольф Мессинг

Кто такой Мессинг? Ученые бывшего Советского Союза отзывались об этом польском еврее кратко: он гений и к тому же серьезный человек — высший комплимент в мире науки. Он пользовался огромной популярностью — его называли святым, героем, легендой. Приехав в Россию, Мессинг сначала демонстрировал скорее не психологические опыты, а свою феноменальную память: производил в уме сложные вычисления и за считанные мгновения прочитывал целые страницы. Затем следовал каталептический транс. Эта демонстрация принесла ему известность. Каталептический сон, во время которого человек мог надолго застыть в принятой им позе, очень интересовал тогда советских ученых.

Много книг написано об идеомоторной активности, которая зависит от крошечных произвольных мускульных импульсов, вызываемых мыслью либо представлением. Ученые пытались объяснить этот феномен с точки зрения рационального. Но можно ли рационально объяснить, каким образом Мессинг на расстоянии тысяч километров видел, как окружают чей-то дом, и предсказывал далекое будущее? В своей автобиографии он сам говорит, что его способности не имеют никакого отношения к идеомоторной активности.

Одна из самых поразительных способностей Мессинга — возможность влиять на разум другого человека на расстоянии. Этим феноменом заинтересовался Сталин, понятно, что не в интересах науки. Предсказания же Мессинга, касающиеся Великой Отечественной войны, буквально шокировали мир.

— Вольф Григорьевич, — сказал как-то в беседе с ним писатель и журналист «Комсомольской правды» Ярослав Голованов, — хоть и с трудом, но могу представить себе, что вы читаете мои мысли. Но будущее… Вы понимаете, что в этом случае разрушатся причинно-следственные связи, материализм, как мы его понимаем, трещит по швам…

— Дорогие мои! Я ничего не имею против материализма, но я знаю будущее, вот в чем дело!

Такой вот странный «антинаучный» диалог случился у Ярослава Голованова с Вольфом Григорьевичем Мессингом. К воспоминаниям разных людей, кому довелось общаться с Мессингом, к его сторонникам и противникам мы еще будем обращаться на страницах этой книги. Татьяна Лунгина долгое время дружила с ним; ее мемуары, никогда не публиковавшиеся в России (ее книга «Вольф Мессинг» вышла в Нью-Йорке в 1989 г. на английском языке), помогают нам понять характер и невероятный талант этого человека. Впервые их пути пересеклись незадолго до Великой Отечественной войны. После войны судьба свела их вновь, и они стали добрыми друзьями. И еще — к автобиографии самого телепата и ясновидца, написанной им незадолго до кончины.

Тбилисский зал был забит до отказа. Сцена без традиционного занавеса выглядела довольно скромно. Декорации состояли только из двух столов и нескольких стульев. Время от времени нетерпеливые зрители принимались аплодировать. Наконец прозвенел звонок, и на сцену вышла женщина в черном.

— Вольф Мессинг! — объявила она обыденным голосом. — Психологические опыты!

Зал взорвался аплодисментами, приветствуя того, кого все жаждали увидеть: Вольфа Мессинга, легенду своего времени, индивидуума, окутанного тайной. Говорили, что он может читать мысли любого человека, находить спрятанные в его отсутствие предметы и с одного взгляда узнать преступника. Ходили и еще более экстравагантные слухи: будто он может принимать обличье какого захочешь животного.

Через пару секунд на сцену вышел человек средних лет в черном костюме и белоснежной рубашке с необыкновенно длинными для тех лет волосами. Он сложил руки на груди и поклонился. Затем подошел к самому краю сцены, прямо к прожекторам, так что я могла разглядеть его кольцо со сверкающим большим камнем. В этот момент я вспомнила, узнав в этом колдуне старого знакомого: накануне Великой Отечественной войны он предсказал мое будущее.

Вскоре я вернулась к реальности. Меня заинтересовало происходящее на сцене. Ведущая этого представления прочла вступительный текст и сказала, что необходимо выбрать жюри из зрителей, которое будет следить за чистотой экспериментов. На сцену вышли шесть — восемь человек разного возраста, никого из них Мессинг не знал лично. Жюри принялось выбирать председателя, а тем временем зрители записывали задания и просьбы для Мессин-га. Эти записки передавались жюри, которое отбирало из них наиболее интересные и трудновыполнимые. Тот зритель, чей вопрос был отобран, приглашался на сцену. Он становился напротив Мессинга, держал его за запястье и мысленно формулировал свою просьбу. Мессинг выполнял ее, а потом член жюри зачитывал записку, чтобы все знали, что обмана никакого нет.

Поскольку я была очень заинтригована тем, что знала о Мессинге, мне захотелось принять участие в эксперименте. Жюри сочло мою записку интересной, и меня пригласили на сцену. Страшно волнуясь, я вышла и уже протянула к Мессингу руку, чтобы схватить его запястье, как он неожиданно отшатнулся.

— Я не буду работать с этой женщиной, — сказал он. — Я знаю ее. Ее зовут Тайбеле. Я не могу проводить с ней опыт, так как всегда работаю только с незнакомыми людьми.

Зал ответил на эту реплику смехом и аплодисментами. Мне ничего не оставалось, как сойти со сцены. Я была поражена его поразительной памятью, и перед моими глазами всплыли события двенадцатилетней давности.

…Было июньское утро 1941 года. Я сидела в московской гостинице и ждала представителя киностудии из Средней Азии. Мне было восемнадцать лет. За год до того меня среди других ребят отобрали для съемок в фильме об Артеке. Мой дебют удался, и мною заинтересовались сотрудники киностудии. Я знала только, что мне предстоит надолго выехать туда для съемок, и с нетерпением ожидала встречи, предвкушая море впечатлений.

Тут моим вниманием завладел мужчина в сером костюме и больших роговых очках на слишком широком для его лица носе. Он все время сжимал и разжимал кулаки, нервничая. Казалось, он кого-то ждал. Потом подошел ко мне и сел рядом. Его взгляд был пронзительным, слегка ироничным и каким-то усталым. Улыбнувшись, он произнес:

— Ah, schwne Мadсhеn.

Я немного смутилась тем, что он назвал меня красивой девушкой. Потом спросил по-русски с сильным акцентом, как меня зовут. Я сказала Таубе (голубь), но обычно — Таня.

— Тайбеле, — повторил он. — Маленький голубь? Вы здесь ждете кого-то?

Пока я говорила, он сидел, закрыв глаза и опустив голову. Потом сказал: