Однер Зигстедт
ЭМАНУЭЛЬ СВЕДЕНБОРГ: ЖИЗНЬ И ТРУДЫ
Перевод В. Малявина
Предисловие переводчика ко второму изданию
В настоящем издании сохранен почти без изменений текст первого издания. Напоминаю читателям, что в русском переводе по сравнению с английским оригиналом были сделаны небольшие сокращения, которые, впрочем, не касаются собственно биографии и творчества Сведенборга. Настоящее издание включает в себя некоторые дополнительные сведения, которые приводятся в примечаниях переводчика. В этой связи выражаю сердечную признательность свящ. Курту Немитцу, предоставившему в мое распоряжение свой неопубликованный английский перевод новейшей и самой подробной биографии Сведенборга, принадлежащей перу Лapca Бергквиста[1].
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
ИССЛЕДОВАНИЕ ПРИРОДЫ
(1688–1734)
Ребенок Эмануэль
В Швеции второго февраля с давних времен отмечали Свечной праздник. В этот день женщины несли в церковь свечи в память об очищении Богородицы и Сретении. В 1688 году этот февральский день был праздничным вдвойне, и жители Стокгольма проснулись на рассвете от грома пушек, возвещавшего, что в королевском дворце радость: в то утро состоялся обряд крещения, при котором недавно рожденная крошечная принцесса была наречена Ульрикой Элеонорой. В городе готовились к шумным парадам и официальным приемам, большинству же горожан предстояло многие часы провести в церквах, выслушивая длинные проповеди, в которых священники призывали паству к благочестию и милосердию.
Расположенный перед дворцом мост через быструю реку Норрстрём вел к церкви Святого Якова. В этом приходе тоже готовились к таинству крещения, ибо здесь, неподалеку от площади Густава Адольфа, в доме войскового капеллана Еспера Сведберга и его жены Сары не так давно появился на свет ребенок. Но в тот день не в его честь гремели пушки, хотя этому малышу, третьему ребенку Сведбергов, было предначертано стать знаменитым. Он родился в Стокгольме в воскресенье, 29 января — теперь, более чем триста лет спустя, в этот день немало людей во всем мире вспоминают об Эмануэле Сведенборге.
В те дни крещению придавали гораздо больше значения, чем теперь, и церемония эта проходила очень пышно. Обычай требовал, чтобы у ребенка было сразу три крестных отца и матери, ибо это было залогом того, что он вырастет в лоне христианской церкви. Судя по записям в метрических книгах, обряд совершил пастор Маттиас Вагнер, а одним из шести крестных был королевский советник Норденхельм, наставник принца, который позднее взошел на престол под именем Карла XII. Старшие дети Сведбергов, четырехлетний Альберт и двухлетняя Анна, присутствовали на церемонии вместе с молодой тетей Ингрид Бем, кузеном Йоханом Мореусом и своим высоким, смуглым отцом. Маловероятно, что ребенка четырех дней от роду крестили в присутствии матери, ибо обряд совершался в церкви еще до утренней службы. Когда пастор Вагнер готов был уже начинать, ребенка одетого, надо думать, в расшитую узорами крестильную рубашечку, внесла в церковь жена пастора и первая крестная мать Мария Сильвия.
И вот начался обряд крещения, немного напоминавший древние обряды изгнания нечистой силы. Обращаясь к ребенку, пастор спрашивал:
— Эмануэль, отрекаешься ли ты от сатаны?
— Да! — отвечали за него крестные отцы и матери.
— И от деяний его?
— Да!
— И от всего бытия его?
— Да!
— Веруешь ли в Духа Святаго, в Церковь Христианскую, во всех святых, во искупление грехов, воскресение во плоти и жизнь вечную?
— Да.
— Желаешь ли креститься?
— Да.
Затем священник спросил имя мальчика и, окропив его трижды святой водой, изрек:
— Крещу тебя, Эмануэль, во имя Отца и Сына и Святаго Духа. Аминь.
Отец его записал позднее: «Имя моего сына Эмануэля означает: «С нами Бог», и оно должно постоянно напоминать ему о том особом священном союзе, в котором благодаря вере мы остаемся с нашим милосердным Господом; как Он с нами и в нас, так и мы с Ним и в Нем…»
* * *
Жизненные труды Эмануэля Сведенборга потребовали крепкого здоровья, которое он унаследовал от своих родителей. Его отец, Еспер Сведберг, был родом из крестьян и рудокопов Далекарлиана, чьи независимость и бесстрашие дважды спасали страну от вражеских нашествий. Отец Еспе-ра, Даниэль Исааксон, был совладельцем заброшенного медного рудника, который был открыт заново и благодаря новым, более совершенным методам обогащения руды принес немалые доходы. Неожиданно став богачом, Исааксон смог послать своего сына Даниэля в университет изучать богословие. Фамильное имя Сведберг происходит от названия живописной окрути близ Фалуна, которая издавна называлась «Сведен».
Вначале Еспер был капелланом конных королевских гвардейцев, и его упорное стремление воспитать в них любовь к чтению заслужило похвалу короля. Карл XI не скрывал своего восхищения бесстрашием капеллана и тем, как искренне произносил он слова из Священного Писания, не считаясь с тем, что, разоблачая пороки, навлекал на себя чье-то неудовольствие. Еспер Сведберг был благочестив, но благочестие в те дни было свойством не столь уж редкостным, а потому следует заметить, что одним благочестием дело не ограничивалось. Он не разделял бытовавшего в ту пору мнения, что благодать сопутствует лишь тем, кто известен своим праведным поведением. Настоящая вера, утверждал он, неотделима от деятельного служения, в противном случае «умственная вера», как он ее называл, превратится в веру «дьявольскую». Он сетовал на упадок нравов, которому был свидетелем, и обличал безнравственность независимо от того, кому она была свойственна: знатным греховодникам королевского двора или безвестным грешникам городских улиц. Этот реформатский пафос встречал мощный отпор.
— У вас много врагов, — сказал однажды король капеллану.
— Если у служителя Бога их мало, он немногого стоит, — был ответ, столь характерный для Еспера.
В первые же годы своей жизни в Стокгольме молодой священник женился на Саре, дочери богатого владельца рудников Альбрехта Бема. Спустя полгода после свадьбы Еспер попрощался с восемнадцатилетней женой и отправился в десятимесячную поездку по Европе, чтобы завершить образование и заложить прочную основу под свою мечту о жизни, полезной для других, — такое предприятие было вполне обычным для того времени, а в случае с Еспером еще и доступным благодаря хорошему приданому жены.
Кроткая, миловидная Сара, мать Эмануэля, была женщина с характером. Родившаяся в богатой семье, во времена весьма легкомысленных нравов, она тем не менее одевалась просто и ветреной отнюдь не была. Сара очень порадовала мужа тем, что отказалась носить предписываемые тогдашней модой пышные парики (Еспер прилюдно объявил этот обычай бессмысленной демонстрацией тщеславия). Сара была женщиной доброй и дружелюбной, известной благотворительными делами.
Стокгольм оставил неизгладимое впечатление в памяти
