Кроме занятий в штабе приходилось выступать на предприятиях, в воинских частях. На одну из таких встреч мы приехали вместе с Валентином Катаевым. С затаенным дыханием слушали молодые воины мой рассказ о Полоцко-Лепельском партизанском крае, о борьбе советских людей в тылу врага. У солдат трудно укладывалось в сознании, как это в глубоком вражеском тылу могут жить в населенных пунктах и в течение длительного времени вести боевые действия довольно многочисленные партизанские подразделения. Я видел, как гневно блестели глаза воинов, как сжимались их кулаки, когда они слушали о зверствах, чинимых фашистами над мирными жителями.
Надо ли говорить, что я пристально следил за развитием событий на фронтах, и особенно на 1-м Прибалтийском. А положение складывалось такое. К началу зимней кампании 1943/44 года Красная Армия освободила от оккупантов 40 районов Белоруссии, в том числе районные центры Витебской области Лиозно и Сураж. В октябре 1943 года она вела наступление от Невеля до устья Припяти. Ожесточенные бои шли на витебском направлении. Здесь противник сосредоточил крупные силы. 6 октября наши части прорвали вражескую оборону восточнее Невеля на стыке 16-й немецкой армии, входившей в состав группы армий «Север», и 3-й танковой армии из группы армий «Центр». 7 октября был освобожден Невель. В тяжелых условиях лесисто-болотистой местности фронтовые части за четыре дня продвинулись на 25–30 километров.
Немецко-фашистское командование делало все для того, чтобы восстановить положение. В район Невеля были переброшены пять пехотных и одна танковая дивизии с юга Белоруссии и две пехотные дивизии из-под Ленинграда. Они попытались закрыть образовавшуюся брешь, но безуспешно. «Эта брешь, — пишет генерал Типпельскирх, — превратилась в кровоточащую рану на стыке обеих групп армий. В южном направлении русские продвинулись до Городка и Дретуни, и поэтому 3-й танковой армии пришлось не только отражать натиск противника с востока, но и постоянно создавать оборону фронтом на север, а впоследствии и на запад»[5].
Командование Красной Армии принимало необходимые меры по закреплению и развитию достигнутого успеха. С 19 ноября командовать 1-м Прибалтийским фронтом стал И. Х. Баграмян. Предполагалось, что после перегруппировки 1-й Прибалтийский фронт отобьет у врага Городок, Витебск, а затем устремится на Полоцк. Однако Городок был взят после упорных и кровопролитных боев лишь 24 декабря. На следующий день наши войска, освободив более двухсот населенных пунктов, перерезали шоссейную дорогу Витебск — Полоцк, а еще через пять дней — шоссе Витебск — Орша. Вбив опасный клин в оборону немецко-фашистских войск между Витебском и Полоцком, фронт почти вплотную придвинулся к северным границам нашей партизанской зоны.
В то время как Красная Армия, освободив первые районные центры Витебской области Лиозно и Сураж, с боями продвигалась к Витебску, партизаны в соответствии с разработанным планом БШПД, в разработке которого я принимал участие, атаковали город Лепель.
Штурм города осуществляли пять партизанских бригад — Дубова, Лепельская, имени В. И. Чапаева, имени П. К. Пономаренко, Сенненская под общим командованием Ф. Ф. Дубровского. В Лепеле располагались три усиленных пехотных полка противника, танковый батальон, артиллерийские и минометные подразделения. Город был окружен густой сетью дотов, дзотов, окопов, проволочных заграждений. Наиболее выгодные подступы к нему были заминированы, все кирпичные здания приспособлены к обороне. Имея точные сведения о численности, вооружении, дислокации частей, режиме охранной и патрульной службы в гарнизоне, партизаны застали противника врасплох. Лепельская партизанская бригада, на долю которой выпали особенно трудные бои, наступала на город с юго-восточной стороны. На подступах к Лепелю партизаны разгромили небольшой гарнизон в деревне Забоенье и, перерезав проволочные заграждения, начали штурм вражеских укреплений.
Внезапность штурма обеспечила успешное начало операции. Много оккупантов было уничтожено метким огнем партизан. Однако в самом начале боя удалось подавить только часть огневых точек, и противник стал оказывать бешеное сопротивление. Начались уличные бои. Штурмовые группы продвигались к центру города. За ночь отряды Лепельской бригады разгромили железнодорожную станцию, сельхозкомендатуру, сожгли большой склад снарядов, караульное помещение, уничтожили 4 танка, бронемашину, 7 грузовых автомашин, 2 орудия, захватили пулеметы, винтовки, минометы.
С рассветом гитлеровцы начали контратаковать превосходящими силами. Они ввели в бой танки. Партизаны отошли на исходные рубежи. Следующей ночью они снова овладели центром города. Было сожжено 4 продовольственных и 6 фуражно-вещевых складов, 2 склада с боеприпасами, б казарм. Партизаны захватили пленных, богатые трофеи.
Одновременно были проведены успешные операции по разгрому вражеских гарнизонов в Чашниках и Камене, где действовали партизанский полк И. Ф. Садчикова, бригады Дубова и «За Советскую Белоруссию».
На первый взгляд здесь имело место довольно часто применявшееся согласование действий партизан с действиями регулярной армии при ее наступлении. На самом же деле была осуществлена координация боевых действий на фронте и во вражеском тылу несколько необычного порядка. Дело в том, что после планируемого перехвата Красной Армией шоссейных и железных дорог Витебск — Полоцк и Витебск — Орша 3-я немецкая танковая армия лишалась основных магистралей, по которым осуществлялась транспортировка войск, боевй техники, боеприпасов и вообще всего необходимого. Оставалась единственная шоссейная дорога Витебск — Бешенковичи — Лепель — Парафьяново, которой можно было пользоваться и которая, что очень важно, выходила к железной дороге. Шоссе на довольно значительном расстоянии почти вплотную прилегало к Полоцко-Лепельской зоне и фактически являлось ее восточной и юго-восточной границей. Наша партизанская зона оказалась, если так можно сказать, вдвойне в особом положении: она находилась в расположении ближнего тыла 3-й немецкой танковой армии, а ее соединения одновременно контролировали единственную уходящую в глубокий тыл армии магистраль. В этих условиях операции в Лепеле, Чашниках, Камене и других расположенных на шоссе или близ него гарнизонах имели особое значение.
На сердце было радостно: партизаны сильно беспокоили врага в самом его больном месте, они отлично справились с выполнением боевой задачи второго этапа «рельсовой войны». Правда, на этот раз гитлеровцы, наученные горьким опытом, оказали упорное сопротивление. Кое-где они вводили в бой регулярные части. И все же задание было выполнено. На белорусских железнодорожных магистралях партизаны уничтожили 90 814 рельсов. Бойцы бригады «За Советскую Белоруссию» во время второго этапа «рельсовой войны», несмотря на сильную охрану, заняли ряд перегонов на железной дороге Полоцк — Молодечно и за одну ночь взорвали 2543 рельса. Было убито 50 и ранено 68 гитлеровцев. Отряд Робенкова Лепельской партизанской бригады за пять дней взорвал 1589 рельсов на участках дороги Крулевщина — Подсвилье и Подсвилье — Зябки. В донесении минской оккупационной администрации генеральной дирекции путей сообщения Востока в Варшаве сообщалось, что на 23 перегонах железнодорожные линии загромождены и движение на некоторых участках полностью прекращено. Борьба на коммуникациях продолжалась с неослабевающей силой и после завершения второго этапа «рельсовой войны».
