— Сахар? — предложил он. — Его контрабандой доставляют сюда ваши соотечественники, но товар, могу вас заверить, высшего качества.
Спустя четверть часа наш новый знакомый распрощался с нами, и глашатай в фантастическом, опереточном, наряде возвестил о прибытии наследного принца, В комнату вошел высокий юноша лет семнадцати, Как было оговорено днем ранее, одет он был в форму, которую, по-видимому, считал полевой. Черные брюки, золотые галуны, ботфорты, украшенные белыми розочками, и маленькая персидская шапочка, которую венчала ослепительно блестящая звезда! Я с трудом сдерживался, чтобы не рассмеяться.
— Откуда вы приехали и какова цель вашего визита?
— Я — представитель Российского императорского штаба, — ответил я и коротко рассказал о цели своего визита в его страну.
— Желаю удачи! — сказал мне гостеприимный хозяин, — А как здоровье царя и его семьи?
Я не посмел разочаровать юношу и не стал объяснять ему, что в это неспокойное время я практически не общался с членами императорской семьи, Я ответил так, как будто у царя вошло в привычку ежечасно присылать мне бюллетени о состоянии своего здоровья:
— Все хорошо. Нельзя пожаловаться.
— Радостное известие. Передайте ему мои наилучшие пожелания. А как вам нравится в Персии?
— Удивительная страна! — ответил я почти искренне.
— Рад слышать это, потому что мне тоже нравится ваша страна. Я был однажды в Петербурге. Замечательный этот ваш северный город.
На этом аудиенция закончилась, Я отправился в глубь страны с пятью переводчиками, поскольку невозможно было определить заранее, какой именно переводчик мне понадобится, а одной из моих основных задач было попытаться выяснить, на каком диалекте говорил каждый контрабандист! Я не мог доверять своим переводчикам: все они, думаю, были мошенниками и водили дружбу с контрабандистами. Через несколько недель в лагерь прибыл посланник наследного принца.
— Зачем обременять себя таким количеством ненужной работы? — спросил он. — Отрубить голову — и проблема решена раз и навсегда.
Принять совет посланника я, естественно, не мог, хотя преступники того заслуживали, все-таки мы, русские, цивилизованный народ. Мы будем биться над делом до тех пор, пока постепенно, шаг за шагом не разоблачим все уловки хитроумных спекулянтов. Государству должны быть известны все подробности о том, какой товар похищен контрабандистами, где он произведен, какого качества и куда переправляется. Знать это мы были обязаны потому, что в жадные руки негодяев, занимавшихся контрабандной торговлей сахара, уплыли многие миллионы рублей.
По дороге домой в Киев я провел несколько дней с великим князем. Я арестовал всех, в чьей вине был уверен. Но моя работа оказалась напрасной. Главные виновники, воспользовавшись личными связями с Распутиным и его секретарем, без особого труда убедили этих двух деспотов повлиять на царицу и закрыть дело. Даже царь сказал, что «разоблачение их преступления было достаточным наказанием», и даровал им помилование. Остальным осужденным также повезло. Свершившаяся буржуазно-демократическая революция привела к власти в феврале 1917 года такое правительство, которое даровало свободу даже опасным государственным преступникам.
Лишь немногим берлинцам известно, что в Тегеле есть улица Виттештрассе. В старые добрые времена Александр III приобрел там участок земли, поэтому местные жители назвали прилегающую улицу в честь Витте.
И есть там могила, неприметный холмик, под которым покоятся останки человека, сломленного жизнью! Русский, он умер в мучениях в одном из берлинских приютов, в ужасающей бедности, всеми забытый, отвергнутый!
А когда-то он был великим, известным, могущественным, счастливым и богатым человеком!
Владимир Сухомлинов.
Имя, забытое в наши дни, ибо нынешнее поколение всегда торопится, спешит. Ему чужды сентиментальные воспоминания.
Владимир Сухомлинов — военный министр России.
Когда это было?
Нет, прошли не столетия, а всего несколько лет. Он был министром еще в годы войны, которая разрушила его жизнь. И вот уже несколько лет он покоится в Тегеле, проклятый многими, но до сих пор любимый и прощенный другими.
Он был блестящим офицером, умницей. Это сразу бросалось в глаза. Смел до безрассудства! А какой характер! Какое воображение! Не часто встретишь такого человека, поэтому российский Генштаб сразу ухватился за него.
Сухомлинов и сейчас стоит у меня перед глазами, невысокий, но могучего телосложения, даже немного склонный к полноте, аккуратно подстриженная седая бородка, открытое простое лицо.
Его назначили военным министром, и незадолго до объявления войны он заявил: «Мы вооружены. Мы можем пойти в наступление в любой момент». Но уже первые выстрелы показали, что это не так. Ни о какой готовности к войне не было и речи. Неприступные крепости пали. В плен сдавались целые полки, им не хватало твердости и выдержки, сказывалась и нехватка оружия.
Ни продовольствия, ни оружия, ни боеприпасов, Устаревшая армия и полное отсутствие резервов!
Разразился грандиозный скандал. И, естественно, вся ответственность сразу же легла на плечи военного министра.
Складывалось впечатление, что многие грубые ошибки были совершены им умышленно, поэтому на царя оказывалось давление с тем, чтобы он принял строгие меры.
В Петрограде была создана комиссия, в состав которой вошел и я. В задачу комиссии входило расследование всех обстоятельств данного дела. Моя задача состояла в том, чтобы выяснить, не был ли он связан с иностранными шпионами, и определить круг его знакомых. За четыре месяца я собрал массу уличающих его доказательств и составил досье, где на четырехстах страницах были изложены все факты, которыми располагала Россия в отношении своего бывшего военного министра.
Среди прочего мне пришлось разбираться в одном деле, когда допущенная им ошибка имела очень серьезные последствия. Перед войной трое российских военных изобрели дымовую шашку. При взрыве она создавала дымовую завесу, под прикрытием которой можно было незаметно производить передислокацию войск. Несколько лет изобретению не давали хода. Сухомлинов был в ссоре с одним из изобретателей: когда-то тот опубликовал в газете статью о том, что одна из крепостей, по его мнению, не имеет достаточных запасов воды. Сухомлинов же незадолго до этого уверял царя в обратном, поэтому он не только отказался провести испытания шашки, но даже распорядился о переводе изобретателя на другую должность, а попросту он был изгнан подальше с глаз долой.
От проекта, однако, не отказались, и, в конце концов, изобретателям удалось добиться царской аудиенции. Военный министр заявил, что в других странах проводились испытания подобных устройств, но закончились они полной неудачей.
