Ознакомительная версия.
Вилли держался спокойно и совершенно не обращал внимания на прохожих, не понижал голоса, когда они приближались, его обгоняя. Зябко поеживаясь в своем демисезонном пальто, он все посматривал по сторонам и, заметив наконец ресторан, предложил зайти погреться.
Заходили по очереди: сначала Богдан, потом, несколько минут спустя, Леман. В зале было довольно пусто, лишь трое клиентов обедали, да один молодой человек пил пиво. Они выбрали столик в остекленной кабине, и Вилли заказал пиво.
Было тихо, и лишь изредка доносились звуки голосов с той стороны, где обедала троица. Они уже были в подпитии, говорили громко, не стесняясь в выражениях. Похоже, что они обсуждали какие-то события в Чехословакии.
– …Убили банковского клерка. Каково? И где, в Праге! Конечно, это шайка Корта, кто же еще… Его взяли, а вот женщина, его сестра, та сбежала, – толковал один, с усами.
– Но попомните мои слова, ее тоже схватят… – говорил с придыханием его напарник. – Наша полиция научит чехов, как надо работать.
– Наконец-то, – усмехнулся Вилли. – Несут наше пиво. Кельнер с подносом, на котором стояли пивные бокалы, профессионально лавировал между столиками, умудряясь не терять времени и успевая проявлять живой интерес к предмету обсуждения подвыпившими клиентами. Он мгновенно уловил нить разговора и умудрился на ходу вставить пару слов.
– Ваше пиво, господа. Да, ужасное ограбление. Газеты писали, что одного преступника поймали, но он ухитрился повеситься в камере…
Кельнер с некоторым облегчением добежал до столика, где сидели Вилли с Борисом, и с видом гонца, прибывшего с хорошей вестью, поставил перед ними два бокала с пивом:
– Ваше пиво, господа… Благодарю, господа… – и, пожелав им приятно провести время, он выскользнул из стеклянной кабинки.
– Вот это да! – воскликнул Вилли, удивленный этой ловкостью.
Богдан между тем наблюдал за молодым человеком. Тот расплатился за пиво, оделся, потом подошел к их кабинке и посмотрел на Лемана.
– Что это может значить? – встревоженно спросил Аистов.
– Почему он так посмотрел на вас?
– Не знаю, никогда его не видел, – невозмутимо ответил Леман. – Скорее всего, принял меня за кого то из своих знакомых.
– Нам нужно договориться, как мы при необходимости можем срочно связаться друг с другом, – перешел к делу Аистов. – Предлагаю такой вариант: вы звоните в консульство и просите срочно оформить визу Крюгеру. Это будет означать, что встречаемся в этот же день, в семь вечера. Вас устраивает такой вариант?
– Согласен, – ответил Вилли. – Раньше, когда я работал с Ярославом, я звонил в табачную лавку и справлялся о сигаретах. У меня тоже есть вопрос: как у нас будет обстоять дело с оплатой?
– Сколько вам раньше платили? – вопросом на вопрос ответил Аистов.
– Пятьсот ежемесячно, плюс премии к праздникам, – ответил Вилли. Он хотел сказать, что ему еще оплачивали лечение, что Ярослав помогал с продуктами, но постеснялся.
– Возможно, мы вернемся к этой сумме, но все будет зависеть от вашей активности, – пояснил Аистов.
– Между прочим, я уже десять лет с вами работаю и всегда приносил много материалов, – с улыбкой заметил Вилли.
– А сегодня что-нибудь принесли? – поймал его на слове.
– Принес схему РСХА с указанием фамилий начальников подразделений, – Леман потянулся рукой в карман, но Аистов его остановил:
– Потом, когда будем расставаться.
– Теперь о времени наших обычных встреч, – продолжил Аистов. – Предлагаю встречаться позже, когда стемнеет, часов в семь, и гулять на улице. Ресторан для встреч не подходит, тут невозможно обстоятельно что-то обсудить, постоянно кто-то рядом крутится.
На этот раз Вилли позволил себе не согласиться. Работу он заканчивает в половине пятого, болтаться до семи на улице с секретными документами в кармане опасно, приходить домой поздно – жена начнет беспокоиться, будет думать, что он встречается с другими женщинами. Она уже привыкла, что по вечерам он всегда дома.
Решили вернуться к этому вопросу позже. Они расплатились и вышли на свежий воздух. Уже стемнело. Было тихо и пустынно. Окружающие здания погрузились в сумерки. Лишь на фоне бледного небосклона еще выделялись крыши зданий да церковный шпиль. Вереница легких облаков медленно скользила по небу.
Пока они шли к автобусной остановке, Аистов перечислил Леману вопросы, которые в первую очередь интересуют Москву.
– Вот мы и пришли, – сказал Вилли, когда они подошли к автобусной остановке. – Может, поедем вместе? Автобус будет проходить мимо вашего представительства.
– Нет, спасибо, – поблагодарил Богдан. – Лучше будет, если мы поедем порознь.
Показался автобус. Они пожали друг другу руки, и Вилли заметил, что было бы неплохо, если бы они продолжили совместную работу в будущем. Ответить Богдан не успел, потому что подошел автобус. Домой Аистов возвращался на метро. Сидя в полупустом вагоне, он снова и снова перебирал все нюансы поведения Брайтенбаха.
«Странно, говорит так, словно в гестапо для него открыты все двери, – думал он. – Держится очень смело, даже слишком смело. Разговаривая, совершенно не обращает внимания на прохожих, не останавливает разговора. Предложил вместе ехать до полпредства. Сказал, что встречаться ему лучше в Западном районе Берлина, потому что его сослуживцы живут в Восточном. Не чувствуется, что он лицемер, нет. По-моему, он держится довольно искренне. И мною совершенно не интересуется… Да, странно все это. Надо посоветоваться с Коротковым и написать обо всем в Москву».
Встречи с Брайтенбахом стали регулярными.
19 июня 1941 года. В резидентуре, смешно говорить, состоящей всего из четырех человек вместе с Кобуловым, полный аврал. 16 июня отправили в Центр тревожную телеграмму. У Аистова не выходят из головы строки:
«Все военные приготовления Германии по подготовке вооруженного выступления против СССР полностью закончены, и удар можно ожидать в любое время… Объекты налетов германской авиации определены… Часть германских самолетов уже находится в Венгрии… Розенберг заявил, что понятие “Советский Союз” должно быть стерто с географической карты».
Коротков, страшно занятый подготовкой к работе в условиях войны агентурных групп Корсиканца – Старшины, заметил мимоходом, что неплохо бы написать обобщенную справку по последним сообщениям Брайтенбаха. Агент очень некстати ушел в отпуск, хотя и обещал, что будет поддерживать связь со своим отделом и в случае необходимости срочно свяжется с Аистовым. Борису было невыносимо стыдно сидеть в такой момент без дела, видя, как твои товарищи буквально разрываются от массы дел.
Богдан открыл свою рабочую тетрадь и стал прочитывать дневниковые записи сообщений, поступивших от Брайтенбаха.
Ознакомительная версия.
