Ознакомительная версия.
II канадский корпус не смог достигнуть успеха потому, что командование двух дивизий, проводивших атаку, было неопытным и использовало свои танки несогласованно и нерешительно. Опытный танковый командир привел бы 4-ю канадскую танковую дивизию к победе в течение первого дня операции «Тоталайз». Несогласованные атаки 9 и 10 августа были столь же необъяснимы, как и неуверенное наступление 8 августа.
Наша дивизия заняла оборонительные позиции между Перриром и Фалезом. Несколько «Тигров» из 502-го батальона тяжелых танков были переданы под оперативное управление 85-й пехотной дивизии и действовали по обе стороны Потиньи.
Ситуация на западном фланге фронта в Нормандии не была мне известна во всей полноте, но казалось необходимым, что фронт следовало немедленно отодвинуть к Сене. У главнокомандующего войсками на Западе не было ни войск, ни техники для ведения операций сдерживания. Противостоять вооруженным по последнему слову техники дивизиям противника, обескровленным немецкими дивизиями на гужевой тяге, становилось невозможно.
Там, где это еще не было сделано, штабы и личный состав обескровленных подразделений дивизии, так же как и тыловые подразделения, переводились в районы Эври и Берне. Были сделаны приготовления для того, чтобы перебросить подразделения огневой поддержки на восточный берег Сены.
Оставшиеся в живых офицеры и солдаты из боевой группы Вальдмюллера вошли в боевую группу Краузе. Боевой состав дивизии 13 августа был представлен следующими силами:
20 боевых бронированных машин (танки, бронемашины и САУ, включая истребители танков),
1 взвод гренадеров на бронетранспортерах,
1 отделение разведки,
300 гренадеров без боевых машин,
1 батарея 88-мм зенитных орудий из 4 орудий,
1 батарея самоходных 37-мм зенитных орудий из 9 орудий,
1 рота самоходных 20-мм зенитных орудий (14-я рота 26-го гренадерского моторизованного полка СС),
3 батареи тяжелых полевых гаубиц,
1 батарея 105-мм орудий.
Смена артиллерийских позиций из-за отсутствия тягачей превращалась в чехарду. С предыдущего дня в дивизию не поступило никаких боеприпасов, и ее огневая мощь не могла быть использована полностью.
Полный состав дивизии был представлен 500 военнослужащими рядового, унтер-офицерского и офицерского состава.
Мы все знали, что боевые действия закончатся только смертью или пленом, но никто не собирался прекращать борьбу. Мысль о безоговорочной капитуляции, сформулированная в коммюнике конференции в Касабланке (14–24 января 1943 года на конференции в Касабланке в Марокко, где встречались Ф. Рузвельт и У. Черчилль, было принято решение соглашаться только на безоговорочную капитуляцию Германии, Италии и Японии. – Ред.), поддерживала нашу мотивацию к продолжению борьбы. Война Германией была, конечно, проиграна, но фронт нужно было удерживать. Союзники не должны были сомневаться в том, что абсурдное решение потребовать «безоговорочной капитуляции» не пройдет и что следует найти другую основу для переговоров о мире.
Мои товарищи не были фанатиками; они хотели жить и, если возможно, вернуться домой в добром здравии. Нет, нет, это не было тем фанатизмом, о котором так часто объявлял противник, который вынуждал нас продолжать сражаться! Мы не бросали оружие, потому что все еще верили, что должны сражаться за свою родину.
Дивизия получила приблизительную картину текущей обстановки в течение 13 августа. Германские армии оказались в ситуации, не подходящей для обороны. Образовался огромный «мешок» обреченных германских дивизий между Аржантаном на юге, Фалезом на севере, Треном и Шамбуа на востоке. Угроза полного уничтожения виделась совершенно отчетливо; челюсти смерти уже почти сомкнулись. Единственный путь отступления шел через Трен, обходя возвышенность. Однако дорога уже была не в состоянии принять все войска и гарантировать их отход. Наспех сформированные пехотные дивизии с артиллерией и вспомогательными частями на гужевой тяге были величайшим препятствием для все еще мобильных танковых соединений. Катастрофа продолжала разрастаться.
В ночь с 13 на 14 августа мы наконец смогли поспать. Это была последняя относительно спокойная ночь для многих моих товарищей с их соратниками. Приглушенный шум боя, бушевавшего на западе, долго не давал нам заснуть, но природа в конце концов взяла свое.
Утром 14 августа Вюнше, Краузе, Ольбутер и я переместились на участок к северо-западу от Фалеза, чтобы занять новые позиции. Высота 159 к северу от Фалеза господствовала над местностью, и мы немедленно заняли ее, создав ряд опорных пунктов. Ряд других специфических особенностей местности восточнее высоты 159 вплоть до реки Див были характерными для нашего «фронта».
Мы не верили в «мирные» намерения канадцев и сразу же начали укреплять свои опорные пункты. На основании оценки ситуации в целом и с учетом характера местности атаку союзников следовало ожидать между Жортом и Фалезом. Канадцы занимали фронт в северной части намечавшегося котла, южную его часть формировали американцы у Аржантана. Смертельная борьба двух немецких армий начнется, как только встретятся два конца клещей. Именно с уверенностью в этом я готовил солдат и офицеров нашей когда-то гордой дивизии к решающей битве. Я не был удивлен, когда мои храбрые товарищи приняли мои соображения как само собой разумеющиеся. Они уже один раз пережили подобный кризис и точно знали, каким будет результат.
Такую же, как и прежде, ситуацию нам пришлось испытать около 14.00. Сотни бомбардировщиков «Галифакс» и «Ланкастер» превратили позицию 85-й пехотной дивизии в кладбище. Все больше и больше бомбардировщиков и истребителей-штурмовиков, пикируя, атаковали 85-ю пехотную дивизию, ломая становой хребет обороны. Артиллерийские и противотанковые оборонительные позиции были уничтожены бомбами или ослеплены постановкой дымовой завесы. Наземная атака на позиции 85-й пехотной дивизии велась силами 1-й польской танковой дивизии, 4-й канадской танковой дивизии и 3-й канадской пехотной дивизии.
II канадский танковый корпус выстроился в линию как на параде – танк к танку. Они ждали сигнала командиров; они намеревались прорвать немецкие оборонительные позиции тактикой всесокрушающего натиска. Было загадкой, почему канадцы выбрали такое негибкое боевое построение. Вместо того чтобы вести свои танки на сближение с противником рассредоточенными порядками, давая возможность эффективно использовать свои пушки и простор для маневра, чтобы смять позиции и совершить быстрый и глубокий бросок в тыл противника, эти стальные монстры неуклюже и вяло катились по местности. Драгоценное время было потеряно, когда танки пересекали местность, прилегающую к реке Лезон, поскольку никак не могли преодолеть заболоченную пойму в таком неуклюжем боевом построении.
Ознакомительная версия.
