Сенсационные открытия в физике конца XIX века вызвали в самых различных кругах общества острейший интерес к собственно научным проблемам. Все хотят знать: как изменили эти открытия картину мира? Куда идет наука в своем развитии? В широкой читательской публике пробудилась жажда обобщающих, научно-познавательных произведений. Особым спросом пользуются выступления корифеев науки, умеющих с высоким мастерством, доступно и в то же время с профессиональной глубиной рассказать о происходящих в физике драматических событиях. Значительное влияние на интеллектуальный климат того времени имели общенаучные книги Пуанкаре и немецкого ученого Оствальда. Но рассматривать произведения Пуанкаре (так же как и Оствальда) только как научно-просветительские — это значит обеднить и исказить их подлинное значение. В этот переломный для науки период ученые ощущают потребность в общих методологических и гносеологических установках, которые позволили бы им ориентироваться в нагромождении новых, совершенно неожиданных открытий и фактов. Надвигающееся столетие как бы приглашало ведущих естествоиспытателей к обобщающим выводам и предсказаниям, к мировоззренческому подходу в оценке сложившейся в науке ситуации. Изданные книги Пуанкаре — это дань потребностям и призывам того времени.
Вступление в новый век Пуанкаре отметил подведением некоторых итогов своей личной научной деятельности. Когда же еще остановиться после неудержимого бега и окинуть мысленным взором пройденный путь, как не на гребне времени, взметнувшемся между двумя столетиями? Что-то уже безвозвратно ушло, что-то еще только назревает — самое время подводить черту. У Пуанкаре вообще была склонность к упорядочиванию и к систематизации, теперь эта страсть обратилась на его собственное творчество. В 1901 году он составил "Аналитическое резюме" своих работ. Любопытный документ, быть может, не имеющий прецедента: ученый итожит созданное и сотворенное им за прошедший период. Внутренний монолог, обращенный к читателям его трудов. Одно только перечисление разделов науки, в которых плодотворно работала его мысль, уже говорит о многом: дифференциальные уравнения, теория функций, различные вопросы чистой математики, небесная механика, математическая физика, философия науки. Помимо этого, есть еще седьмая, заключительная часть, озаглавленная: "Преподавание, популяризация, разное". Но это не простое перечисление и классификация изданных заметок и мемуаров, а весьма содержательный и емкий анализ. Свои достижения Пуанкаре расставляет в системе наук так, как они ему видятся. Это дает возможность проникнуть в его собственную оценку своих достижений.
Около двадцати пяти своих публикаций Пуанкаре отнес к разделу "Философия науки". Но широкий круг рассмотренных в этих работах проблем делает весьма условным объединение их в одном разделе. Нельзя согласиться, например, с отнесением к "философии науки" многих докладов Пуанкаре на научных конгрессах. В них мы находим глубокий анализ состояния теоретической физики и математики того времени и удивительно меткие предсказания дальнейшего пути их развития. Правильнее было бы отнести их к непосредственным исследованиям по физике и математике. Что же касается работ, в которых рассматривается природа математических и физических знаний, то и в них основное внимание уделено не собственно философским вопросам, а естественнонаучным аспектам теории познания.
Подобные работы ученых-естествоиспытателей нередко относят к философии. На самом нее деле в этих исследованиях, которые, как правило, бывают не под силу профессиональным философам из-за сложности предмета исследования и специфики каждой конкретной науки, естествоиспытатели лишь частично, отдельными своими высказываниями вторгаются в область философских проблем. Чаще всего такие высказывания естествоиспытателей в силу отсутствия у них специального философского образования вовсе не представляют собой философского анализа полученных ими научных результатов и не являются даже последовательным представлением какой-либо определенной философской системы. Это в полной мере справедливо и для работ Пуанкаре из раздела "философия науки", вошедших в его знаменитые книги.
Первая книга — "Наука и гипотеза" — вышла в 1902 году в парижском издательстве «Фламмарион» тиражом 16 тысяч экземпляров. Она была распродана в течение нескольких дней и сразу же стала редкостью. По свидетельству Аппеля, люди, прочитав ее, передавали своим друзьям и знакомым, так что каждый экземпляр добывал в руках многих читателей. По его оценкам, в том же году с книгой ознакомились около ста тысяч человек. Через четыре года вышло второе ее издание. Громкий успех книги на родине автора привлек к ней внимание за рубежом. Очень скоро, буквально вслед за первым изданием, ее стали переводить на другие языки. В России были изданы сразу два независимых перевода "Науки и гипотезы": один вышел в свет в 1903 году, другой — год спустя. Предисловие к одному из них написал известный физик, московский профессор Н. А. Умов.
Основное содержание первой книги Пуанкаре составили его доклады на философском, математическом и физическом международных конгрессах 1900 года, а также некоторые его более ранние статьи. Вторая книга, выпущенная в 1905 году под названием "Ценность науки", включала в себя среди других материалов статью "Измерение времени", две статьи 1903 года — "Пространство и три его измерения", а также доклад на Международном конгрессе в Сент-Луисе. На долю этого произведения выпал такой же успех в широких читательских массах. Еще три года спустя, в 1908 году, издается третья книга ставшего уже популярным автора, которая носит название "Наука и метод". В ней продолжен рассказ об общих проблемах науки и ее последних достижениях.
"…Известность, от которой охотно отказался бы"
Нет, не правы были те, кто на заре научной деятельности Пуанкаре видел в нем только математика, или механика, или физика. Начиная с последнего десятилетия XIX века он демонстрирует свою склонность к глубокому анализу общих проблем развития точных наук. В печати появляются его статьи, в которых обсуждается происхождение тех или иных научных положений, дискутируется сущность наиболее актуальных проблем науки и дается критическая оценка наметившихся тенденций и путей преодоления трудностей, возникающих в математике, механике и физике. К этому общенаучному творчеству Пуанкаре идет от своих многообразных исследований по конкретным вопросам той или иной науки. "Математика должна помогать философу углубляться в понятие числа, пространства и времени", — пишет он. Эту его склонность уже подметили ближайшие коллеги и друзья. Вспоминая весьма общую тему доклада Пуанкаре на Международном конгрессе математиков в Цюрихе, Пикар выступил на заключительном банкете с полушутливым тостом: "…И мы имеем своих математиков-философов, и под конец века, как и в прежние эпохи, мы видим, что математика вовсю флиртует с философией. Это на благо дела, но при условии, чтобы философия была весьма терпимой и не подавляла изобретательного духа".
