И тем не менее самогипноз этот столь крепок, раз начатая роль «апостола фашизма» настолько глубоко вошла в натуру, что, думается, нет силы, способной заставить Бунина честно пересмотреть свое отношение к Союзу. Для этого он просто недостаточно серьезен: пожить всласть, покрасоваться, попить, поесть, побегать за «хорошенькой девченкой», а денег до конца дней должно хватить…
Бунин физически очень крепок, здоров. Лишь изредка мучит его геморрой — единственная эта болезнь за всю жизнь[28]. В последние годы жадность его к жизни повышена. Ест он жадно и много, но всю жизнь обладает вкусом к хорошей первоклассной кухне. Может много выпить и прекрасно знает толк в винах и водках, хмелеет мало и редко, перепивает и сейчас многих молодых. Характером нервен, но нераздражителен, весел, сохранил вкус к острому словцу, находчив, остроумен. Чрезмерно любит покрасоваться, ревнив к вниманию, одевается всегда у хороших портных, питает слабость к английским вещам, любит французских писателей, выше всех ставит Мопассана, из русских благоволит перед Толстым[29]. Последняя его работа, книга о Толстом, написанная для американцев, за которую он получил хорошие деньги. На русском языке книга выйдет в Шанхае, в издательстве Павловского. В самое последнее время у Бунина особая слабость к молодым женщинам. Его друзья: Алданов, Зайцев с женой (с семьей Зайцева Бунин связан около 30 лет), Бунаков-Фундаменский, Тэффи, Дон Аминадо (Шполянский), семья Цейтлиных, семья Михельсон, Нилус И. А., Калаш И. А. Был Куприн. Из менее близких Зензинов В. М., Кульман И. К., Ходасевич В. Ф., Адамович Г. В., Шмелев И. С. В последние годы установились довольно близкие отношения с некоторыми из молодых эмигрантских писателей, поэтов и поэтесс. В настоящее время Бунин с женой находится в Женеве, оттуда предполагает поехать в Италию. В Париж он вернется поздней осенью и если все будет благополучно.
(1937 г.)
«Рассекречено»: Служба внешней разведки РФ 10 Источник: «…»
Принял: Ф…
2. V.45 г. [30]
О БУНИНЕ
В самом начале мая в Париж с юга Франции возвращается писатель БУНИН Иван Алексеевич.
«Бард белой эмиграции», Бунин ненавидит немцев (о Гитлере и Муссолини у него не было другого определения, как «взбесившихся обезьян»[31]) и поведение его во время оккупации было безупречно.
В начале нынешней войны Бунин написал письмо А. Н. Толстому, с которым был связан самыми близкими дружескими отношениями (Бунин — первый редактор Толстого). В письме этом он жаловался на усталость и разочарование в эмиграции и давал понять, что был бы готов вернуться на Родину.
Ответ от Толстого не успел притти, началась германо-советская война.
В настоящее время политические настроения Бунина крайне неустойчивы. Их можно было бы определить, как относительно про-советски. Но «первый писатель России», как о нем говорил М. Горький, он знает себе цену. Болезненно-честолюбивый, он любит подчеркивать, что был «не последний сын своей Родины» и, конечно, выделяет себя из эмигрантской массы. Бунин вспоминает, как в 1936 г., когда он встретился в Париже с А. Н. Толстым, Толстой сказал ему: «Возвращайся домой. Москва сумеет тебя встретить, Москва ударит в уцелевшие колокола».
Однако, по натуре своей, Бунин человек слабовольный и легко поддающийся посторонним влияниям. Несомненно, что сейчас же по приезде он будет окружен своими близкими друзьями, (из) которых многие, как писатель Зайцев Б. К. и профессор Михайлов П. А., занимают политически антисоветские позиции, а некоторые, как писатель Шмелев И. С. — скрытые фашисты. И эти встречи, несомненно, окажут в короткое время свое определенное влияние на Бунина.
Соображение:
в виду изложенного, было бы крайне желательным получение Буниным в самом скором времени по приезде, частного письма от А. Е. Богомолова[32] с пожеланием личной встречи, лучше всего, с приглашением на завтрак (Бунин — большой гастроном). И именно потому, что Бунин чрезвычайно чувствителен к вниманию, ему оказываемому, было бы очень хорошо, если бы и самый тон этого неофициального письма свидетельствовал о том, что Бунина выделяют из рядовой эмигрантской среды.
Такое приглашение в корне парализовало бы все попытки отговорить его от «безумного шага» — возвращения на Родину. А такие попытки несомненно будут.
СССР
Всесоюзное общество культурной связи с заграницей
Секретно
Экз.№ 1
22 октября 1945 г.
№ 1820 о/с[33]
Заведующему 1-м Европейским отделом НИКИД СССР тов. КОЗЫРЕВУ
В связи с запросом инстанций, прошу передать в Париж тов. Алексееву следующее:
«Срочно сообщите по телеграфу характеристику русского эмигранта Ивана Бунина. В характеристике покажите: поведение и настроение Бунина в годы войны и в настоящее время, его отношение к СССР, чем он занимается, что написал и что пишет, по-прежнему ли он хочет вернуться на родину (об этом желании он писал в 1941 году Телешеву и Алексею Толстому)».
Заместитель председателя правления ВОКС
А. КАРАГАНОВ
СССР
Всесоюзное общество культурной связи с заграницей
Секретно
Экз.№ 1
31 октября 1945 г.
Экз.№ 1 № 1905/с[34]
Заместителю народного комиссара иностранных дел СССР тов. ДЕКАНОЗОВУ В. Г.
Прошу Вас запросить Посла СССР в Париже т. Богомолова о следующем:
«В Париже находится виднейший русский писатель Бунин, который накануне войны обратился с просьбой разрешить ему приехать на родину в СССР. Прошу Вас сообщить сведения о положении Бунина в настоящее время и его отношении к СССР, а также о том, как он в настоящее время относится к поднятому им вопросу о переезде в СССР».
Председатель правления ВОКС
В. КЕМЕНОВ
Посольство СССР во Франции «Секретно»
№ 398[35]
Экз.№ 1
31 октября 1945 года
Заведующему Первым Европейским отделом
НКИД СССР
тов. С. П. КОЗЫРЕВУ
Случайно оказавшись в одном обществе, я познакомился с известным Вам писателем Буниным. Поскольку, я узнал о том, что к этому писателю у нас проявляют значительный интерес, сообщаю содержание моей краткой с ним беседы.
Бунин сказал мне, что окончательно утвердился в Париже и несмотря на скверные материальные условия «сдыхаю с голода», продолжает пописывать, кое-что перерабатывать старое и кое-что переиздавать. Большие надежды возлагает на Америку, т. к. де мол не вправе рассчитывать на «удовольствие издать свои произведения в СССР». «К слову сказать, — заявил Бунин, — весьма огорчен, что мои произведения издаются в Москве ОГИЗ’ом как посмертные. Кричать о том, что я еще жив, стал слабоват голосом и к тому же я эмигрант. Хотелось бы участвовать мне хотя бы малой долей в этом издании, но увы, я мертвец!» Я выразил свое удивление и обещал навести справки. Далее Бунин хотел бы получить какие-либо материалы как справочного, так и библиографического характера для того, чтобы ознакомиться с нынешним положением советского литературного творчества, о котором он имеет самое смутное представление.
