После завершения торжественного ритуала выступил Литвинов. Он с благодарностью отметил инициативу французского правительства, предложившего пригласить Советский Союз в Лигу наций, сказал теплые слова по адресу Барту, поблагодарил Бенеша за искренние усилия. Литвинов сразу же предупредил, что откровенно скажет, почему лишь на пятнадцатом году существования Лиги наций в нее принят Советский Союз. Те, кто создавал Лигу наций, призванную стать инструментом мира, не желали, чтобы этот мир был распространен на новое, Советское государство. Они желали гибели этого государства. Жизнь, однако, показала незыблемую прочность Советского Союза.
Литвинов не скрыл, что СССР не может солидаризироваться со всеми решениями Лиги наций и считает ее устав далеко не совершенным. В частности, 12-я и 15-я статьи в некоторых случаях легализуют войну, а 23-я не предусматривает расового равноправия всех народов. Он сказал, что Советскому Союзу вполне понятна идея объединения наций, ибо СССР сам по себе – Лига наций, в нем проживает 185 народностей. «Я беру на себя смелость утверждать, что никогда и нигде народности не сосуществовали так мирно в рамках единого государства, не развивались так свободно в культурном отношении, не пользовались такой свободой национальной культуры вообще и языка в частности. Ни в одной другой стране не преследуется и не искореняется так решительно проявление расовых и национальных предрассудков, как это имеет место в Советском Союзе. В смысле равенства прав в Союзе нет ни национальных большинств, ни национальных меньшинств, ибо ни одна народность ни в теории, ни на практике не имеет меньших прав и меньших возможностей развития культурного и экономического, чем другая».
Литвинов изложил ленинские принципы мирного сосуществования, сказал о грозных тенденциях в мировой обстановке: силы войны мобилизуются и готовят новую мировую бойню. Пусть никто не думает, что Советский Союз переоценивает Лигу наций и ее возможности в этой сложной ситуации.
«Господа! – заявил Литвинов. – Я далек от преувеличения возможностей и средств Лиги наций по организации мира. Я, может быть, больше, чем кто-либо из вас, сознаю ограниченность этих средств. Я знаю, что Лига наций не имеет в своем распоряжении средств полного упразднения войн. Я убежден, однако, в том, что при твердой воле и дружном сотрудничестве всех ее членов весьма многое может быть сделано, и в каждый данный момент, для максимального уменьшения шансов войны. Но это является достаточно почетной и благородной задачей, осуществление которой принесет неисчислимые блага человечеству».
Вступление СССР в Лигу наций вызвало большой отклик во всем мире. Письма и телеграммы в Москву, в адрес советской делегации в Женеве еще раз показали, что трудящиеся всех стран связывали с Советским Союзом свои надежды на сохранение мира. Вот лишь некоторые из этих многочисленных посланий.
От имени 16 тысяч членов организации друзей СССР в Нидерландах секретарь этой организации Винтер телеграфировал Литвинову: «По поручению широких кругов нидерландской общественности, массовых митингов в Амстердаме, Роттердаме и в других городах мы выражаем свое возмущение позицией представителя нидерландского правительства, который голосовал против принятия СССР в Лигу наций».
Телеграмма из Цюриха: «Цюрихские рабочие шлют испытанному борцу за мир во всем мире и разоружение горячие братские приветы. Решительно клеймим воинственную позицию реакционного швейцарского правительства».
Всемирный женский комитет с радостью приветствовал вступление нашей страны в Лигу наций: «Советский Союз – величайший фактор в борьбе за мир».
Телеграммы прислали Бернард Шоу, Генрих Манн, Альберт Эйнштейн, министр иностранных дел Румынии Титулеску, американские политические деятели полковник Хауз и Генри Стимсон, английский деятель Филипп Ноэль-Бекер, Эдуард Эррио и другие государственные деятели Франции.
Множество телеграмм и писем было направлено лично Литвинову. Одно из них стоит привести полностью, ибо оно принадлежит замечательному русскому гуманисту, снискавшему широкую известность далеко за пределами своей родины. Речь идет о письме Николая Александровича Рубакина, который в те годы был директором Международного института психологии в Лозанне:
«Многоуважаемый Максим Максимович, позвольте мне в Вашем лице горячо приветствовать вхождение СССР в Лигу наций.
Как старый социалист, как убежденный сторонник мира между народами, я не могу не радоваться этому вхождению, и не потому, что считаю Лигу наций каким-то порогом рая, а потому, что в приглашении ею СССР вижу крупнейшую победу мирной политики Советского Союза над империалистической политикой государств капиталистических.
Приглашение СССР в Лигу наций показывает и то, до какой степени выросла мощь того государства, в котором при сознательной поддержке трудящихся строится культура социалистическая…
Крепко жму Вам руку.
Николай Рубакин».
Сразу же после вступления в Лигу наций представителю Советского Союза предоставили пост заместителя генерального секретаря Лиги.
Тогда Советский Союз был единственной социалистической страной. Два мира были представлены во Дворце наций: пятьдесят одно буржуазное государство и одно социалистическое. – Да и техника была не столь совершенна, как сейчас. Далеко не всегда можно было надеяться на немедленное получение инструкций своего правительства, большей частью требовалось принимать решение на месте, незамедлительно.
Один из крупнейших буржуазных историков, американский ученый Генри Роберте, писал о Литвинове: «На международных конференциях Лиги наций его плотная непролетарская фигура излучала здравый смысл и деловитость».
Максим Максимович своим внешним видом и впрямь мог сойти за вполне респектабельного буржуазного дипломата. Кстати, в свое время Литвинов вынужден был публично разъяснить, почему советский дипломат должен хорошо одеваться. В середине 20-х годов в Наркоминдел приходили письма, в которых выражалось недоумение по поводу того, что советские дипломаты на приемах появляются во фраках. «Не обуржуазивание ли это?» – спрашивали авторы писем. Максим Максимович выступил со статьей в «Вечерней Москве», объяснил, что дипломат, представляющий социалистическое государство и общающийся с иностранными государственными деятелями, должен носить фрак. Его мировоззрение от этого не изменится.
Литвинов доказал это в полной мере. Буржуазные исследователи истории Лиги наций немало писали о наступательной силе советской дипломатии. Ф. Р. Уолтерс следующим образом характеризует советского наркома: «Длинную серию его заявлений и речей в Ассамблее, Совете, на конференциях и в комитетах Лиги наций едва ли можно сегодня читать без удивленного восхищения. Ничто в анналах Лиги не сравнится с ними по откровенности… и точной оценке каждой ситуации. Ни одно современное заявление не достигает степени столь оправданного критицизма и совершенного предвидения».
