Вскоре предназначенные для контратаки силы сосредоточились в исходном положении.
Командир 171-го стрелкового полка Воронин ознакомил командиров батальонов резерва непосредственно на местности с обстановкой, поставил задачи и увязал взаимодействие с танками и артиллерией.
Тем временем противник проводил один артиллерийский налет за другим, бомбежку за бомбежкой по позициям, обороняемым батальоном Заворохина. Однако подразделение не отступило ни на шаг.
Пороховой дым серым облаком затянул долину между высоткой, на которой был развернут наш передовой НП, и селом Середкина Слепня. Сквозь просветы в дыму в стереотрубу было видно, что батальон, а с ним и приданные подразделения держатся.
«Молодец капитан Заворохин», — подумал я.
Я знал, что незадолго до этого комбату попало от командира полка за оставление села Середкина Слепня, а вот сейчас он сдерживает превосходящие силы противника.
В 16.00 взвилась вверх серия зеленых ракет. Это был сигнал на открытие артиллерийского огня.
Когда артиллерия перенесла огонь в глубь боевых порядков врага, вперед пошли наши танки, за ними стрелка и пулеметчики.
Все ближе и ближе наши войска подходили к берегам реки Великая. Впереди батальоны капитанов Заворохина, Лутовинова и танки подполковника Шило. На правом фланге поднялась цепь подразделений батальона майора Микерова.
Фашисты были зажаты с трех сторон и несли большие потери от нашего флангового и перекрестного огня.
Враг начал отходить, но на пути он напоролся на роту автоматчиков, которую мы недавно сформировали из партизан. Рота нанесла большие потери противнику.
Командир 15-й пехотной дивизии войск СС, видя создавшуюся совершенно безвыходную обстановку, быстро, на машинах, перебросил из тыла свой резерв, но не успел развернуть его в боевые порядки. Перед ним появился батальон Микерова, а следом и батальон Заворохина. В итоге гитлеровцы приняли бой па невыгодной для них позиции.
Рота старшего лейтенанта Стародубцева на лыжах, незаметно для противника, прошла через рощу и нанесла удар во фланг вражеского резерва. Гитлеровцы заметались: им, очевидно, показалось, что они попали в окружение. Соседняя рота лейтенанта Лекомцева атаковала батарею врага, которая еще не успела расставить орудия на огневых позициях. Атака была внезапной и стремительной. Гитлеровцы в панике разбежались, бросив орудия. Несколько солдат сдались в плен.
Одновременно рота старшего лейтенанта Алешкина завязала рукопашный бой с эсэсовцами, которые не выдержали натиска наших бойцов. Спасая свою шкуру, они побросали оружие и бросились наутек.
В итоге боя фашистские атаки были отбиты. Все попытки врага, наступая с флангов, соединиться в центре и окружить первый эшелон дивизии, не увенчались успехом, хотя враг использовал авиацию, артиллерию, танки.
Когда солнце скрылось за верхушками деревьев, огонь стал понемногу затихать. По-видимому, гитлеровское командование исчерпало свои резервы и, по данным разведчиков и опросу пленных, не собиралось больше атаковать.
Наступила ночь. Стрельба с обеих сторон прекратилась. Люди устали до предела. Каждому хотелось присесть и отдохнуть, поесть. Офицеры оперативной группы также с утра ничего не ели. Весь день повар красноармеец Блинник сидел на НП с термосом, чтобы покормить нас, но не было времени даже перекусить. Только теперь мы могла взять ложки в руки и приняться за завтрак, обед и ужин.
В это время прибежал лейтенант Самусенков.
— Товарищ полковник! Немцы перешли в атаку на нашу высоту, — доложил он.
Я выскочил из блиндажа, за мной Добылев, Пташенко и все другие офицеры оперативной группы. На ходу расстегиваю кобуру, достаю пистолет. Совсем близко в белых маскхалатах цепь противника. Без стрельбы, тихо гитлеровцы идут в направлении нашего НП.
Лейтенант Самусенков с ходу развернул взвод автоматчиков в цепь, и они, ведя огонь на ходу, двинулись навстречу врагу. Гитлеровцы залегли, открыли ответный огонь. Через некоторое время из-за нашей высоты показалась цепь батальона Ермолова из 140-го полка, которого мы вызвали по рации. Противник, видя, что внезапной атаки не получилось, поспешно отошел на исходные позиции. Утром мы собрали около сотни автоматов и винтовок, шесть пулеметов, восемь двенадцатикратных биноклей. На поле боя остался 31 раненый фашист, в том числе один офицер. Были и у нас потери. Тяжело ранило комбата Степана Дмитриевича Ермолова. Утром разведчикам удалось взять пленного. Он показал, что нашими снайперами убит командир 15-й пехотной дивизии войск СС. На боевом дежурстве в это время находились Зина Наумичева и Нина Гусева. Кто из них поразил гитлеровца, сказать трудно.
Дивизия выполнила поставленную задачу. Отбросила противника за реку Великая. Теперь передний край проходил по ее берегу.
Противник активности не проявлял. Мы дали возможность людям отдохнуть, привести себя в порядок, помыться в бане. Вместо валенок личному составу выдали сапоги: хотя ночи еще стояли холодные, днем солнце пригревало, сыро становилось на солнцепеке, на дорогах и в траншеях.
Получили пополнение, распределили его по ротам, батареям. Люди занимались боевой подготовкой и отдыхали после 20 дней боев и переходов от Ловати до Великой.
Во второй половине марта на нашем фронте развернулась активная подготовка к наступательной операции. Войска выходили на исходные рубежи, создавались ударные группировки. Артиллерия занимала огневые позиции, танки сосредоточивались на главном направлении, строились новые наблюдательные пункты для оперативных групп. Офицеры проводили тщательную рекогносцировку переднего края противника.
Командующий фронтом генерал армии М. М. Попов объезжал один за другим корпуса и дивизии. Беседовал с офицерами, расспрашивал о противнике, о состоянии наших войск, давал советы и указания. С ним мы делились буквально всем. Очень энергичный, всегда подтянутый, доброжелательный, М. М. Попов любил и уважал подчиненных.
Главные события происходили в то время на других участках советско-германского фронта, но и на Северо-Западном тоже усердно готовились к наступлению.
Задачу нашего фронта генерал армии Попов видел в том, чтобы прорвать сильно укрепленный рубеж обороны врага на берегу реки Великая и, не давая противнику передышки, разгромить ближайшие его резервы, наступая в направлении Карсава, Резекне.
Войск и боевой техники для проведения этой операции было явно недостаточно. Плохо было с боеприпасами. К сожалению, Ставка не имела возможности в сложившейся тогда общей обстановке на фронтах выделить в распоряжение нашего фронта необходимые силы и средства, особенно танковые соединения. Все свои резервы и технику Ставка направляла на главные направления. Генерал армии Попов об этом знал и надеялся имеющимися силами добиться успеха.
