Ознакомительная версия.
С ростом института строилось больше зданий. В 1914 году доктор Теобальд Смит принял руководство департаментом патологии животных, который в 1917 году начал работу на ферме площадью в 780 акров близ Принстона, Нью-Джерси. С назначением доктора Луиса О. Канкеля главой департамента патологии растений в 1931 году базой этого подразделения тоже стала ферма. Оба департамента вскоре переместились в Нью-Йорк, перевод лаборатории патологии растений завершился к январю 1949 года, в то время как лаборатория патологии животных обосновалась к 30 сентября 1950 года. Были построены новые теплицы для размещения департамента патологии растений, а в феврале 1951 года открылось новое крыло больницы. К 1952 году 11 зданий, исключая теплицы и подсобные помещения, стояли на территории института, ограниченной Йорк-авеню, проездом Франклина Делано Рузвельта, 63-й и 68-й стрит.
Первым большим достижением института стало открытие Флекснером сыворотки для успешной борьбы с эпидемией менингита, который в 1905 году свирепствовал в Нью-Йорке и распространился на всю страну. Флекснер обнаружил, что этой болезнью могут страдать обезьяны и что сыворотка, полученная от лошадей, способна излечить зараженных менингитом обезьян. Сыворотку использовали для лечения детей, наиболее частых жертв болезни. Из первых четырехсот больных, которым ввели сыворотку, выздоровели почти четыре пятых. Институт как можно быстрее разослал сыворотку по всей стране и в другие страны, где болезнь получила распространение.
Вскоре последовали другие важные открытия. Изобретательные исследователи, увлеченно работавшие без оглядки на быстрый результат, развили новую технологию изысканий. Она открыла многообещающие направления деятельности, которым стали следовать ученые во всем мире. Список достижений института и тех, кто их добился, весьма впечатляет.
Любому составителю истории института пришлось бы долго описывать незаурядные достижения Хидейо Ногути, одного из наиболее одаренных патологов-экспериментаторов своего времени. Он пожертвовал жизнью ради исследования желтой лихорадки. Достоин описания и Алексис Кэррел из Лионского университета, чей вклад в артериальную хирургию открыл новые поля деятельности для практикующих и экспериментирующих хирургов и принес ему звание нобелевского лауреата. Нельзя не упомянуть о блестящем физиологе-экспериментаторе Жаке Лёбе, о Карле Ландштайнере, чья работа по исследованию причин детского паралича в Вене послужила основой для дальнейших важных изысканий Флекснера и других ученых института и который тоже заслужил Нобелевскую премию. Рейтон Раус открыл, что определенные раковые опухоли птиц и мелких млекопитающих вызываются вирусами. Руфус Коул и его помощники в больнице установили, что микробы (пневмококки), вызывающие пневмонию, могут делиться на многие иммунологические типы. Коул изготовил сыворотки для смертельного типа № 1 и других типов.
Историку пришлось бы иметь дело также с другими едва ли менее знаменитыми учеными, поскольку их перечень можно еще долго продолжать. Сравнение библиографии научных трудов Флекснера и литературы по патологическим и бактериологическим исследованиям за годы его продуктивной работы показывает, как много проблем он изучил и побудил к этому других ученых. Они добились результатов бесценных для всего человечества.
Важнейшие достижения Флекснера как директора вытекали из его понимания сущностного единства всех отраслей науки. С самого начала он осознал важность ликвидации барьеров даже между малым числом конкретных сфер деятельности, выполнявшейся первоначально небольшим штатом сотрудников. С привлечением в лаборатории все большего числа высокоэрудированных специалистов и увеличением объема научных знаний избежать деления исследовательской работы на департаменты становилось все труднее. Тем больше внимания он уделял потребностям интеграции научных изысканий. Он следил за тем, чтобы сведения, полученные в ходе неформальных контактов, дискуссий и подведения итогов, ежедневно обсуждались за ленчем и на собраниях персонала. Перечень важных открытий, сделанных в результате совместной работы, скажем химиков и бактериологов или других ученых, столь же далеких друг от друга по специализации, поразителен. После открытия при институте больницы союз чистой и прикладной науки принес замечательные плоды. Новое знание, добытое в лаборатории, могло быть использовано персоналом больницы для лечения болезни или облегчения состояния больного. Врачи больницы работали в тесном контакте со специалистами лаборатории на всех этапах исследования.
Институт и Чикагский университет явились объектами приложения десятков миллионов долларов Рокфеллера. Однако сам Рокфеллер и два его помощника искали новые способы применения средств. Вскоре после начала нового столетия Рокфеллер организовал работу по созданию Совета общего образования, которая сразу стала действовать на благо главным образом отсталого юга.
Перед этим Рокфеллер обсуждал с сыном и Гейтсом учреждение крупного фонда для стимулирования образования негритянского населения. Он был знаком с деятельностью алабамца Дж. Л.М. Карри. Он знал также о пожертвованиях на образование негритянского населения и другой помощи югу со стороны Роберта К. Огдена, который был долгое время деловым партнером Джона Уэйнамейкера и директором (потом председателем совета директоров) Союзной теологической семинарии в Нью-Йорке. Летом 1898 и 1899 годов эти двое деятелей собрали в Капон-Спрингс, Виргиния, некоторых людей, заинтересованных в образовании на юге, и организовали совет, председателем которого стал Карри, а вице-председателем – Огден.
В 1901 году Джон Д. Рокфеллер-младший всерьез задумался о помощи югу и обсудил этот вопрос с отцом, Гейтсом и Уоллисом Баттриком, председателем комиссии по образованию Баптистского национального миссионерского общества. Тот знал проблемы юга не только понаслышке. После разговоров с Болдуином, Пибоди и другими молодой Рокфеллер пришел к убеждению, что помощь белым южных штатов не менее важна, чем помощь цветным.
15 января 1902 года шесть человек – Огден, Карри, Пибоди, Болдуин, Баттрик и Джон Д. Рокфеллер-младший – встретились в доме почтенного банкира-филантропа Морриса К. Йесупа. Они решили учредить организацию для развития образования. Группа стремилась сделать первый шаг к тому, что должно было стать одним из наиболее далекоидущих благотворительных проектов века. 27 февраля 1902 года та же группа, с участием, кроме того, Даниеля Койта Гилмэна, Альберта Шоу, Уолтера Хинеса Пейджа и Эдварда М. Шепарда в качестве консультанта, собралась в доме молодого Рокфеллера на 54-й стрит. Они избрали Болдуина председателем, зачитали и подписали заявление о намерениях и разработали план федеральной регистрации учреждения под названием Совет общего образования. Рокфеллер-старший обещал через сына выделить учреждению 1 000 000 долларов в течение предстоящих 10 лет на образование людей без различий пола, расы или вероисповедания.
Ознакомительная версия.
