Вернемся к Эрнсту Баркману. Подбив еще два американских танка, он, не торопясь, поехал на своей "Пантере" дальше вниз по извилистой проселочной дороге. Неподалеку от Манэ ему попалась в чистом поле очередная девятка "Шерманов", вытянувшаяся в цепочку. Чтобы хоть как-то свести на нет подавляющее численное превосходство противника, Баркман со своей "Пантерой" встал у американцев на пути, так что стрелять по нему мог только их головной танк, и приготовился принять неравный бой. Но на этот раз дело, к величайшему удивлению эсэсовца-"панцеркнакера", дело обошлось без всякого кровопролития. Не дожидаясь первого выстрела вставшей у них на пути одинокой "Пантеры", американские экипажи повыскакивали из своих грозных боевых машин и разбежались кто куда, на глазах изумлённого эсэсовского экипажа. Не желая тратить боезапас впустую, Баркман, скрепя сердце, не стал крушить брошенные американцами танки из своей 75-миллиметровой пушки, предоставив подоспевшим гренадерам удовольствие вывести неприятельские машины из строя.
Чем больше сокращалось расстояние, отделявшее танк Баркмана от Манэ, тем больше ему попадалось на пути американских солдат, беспорядочно отступавших в ту же сторону, в которую он наступал, и пребывавших в состоянии, столь близком к паническому, что они даже не замечали, что мимо них проезжала германская "Пантера". Наконец подразделение 2-й бронетанковой дивизии армии США обратило на Баркмана внимание и решилось атаковать его, хотя и не без некоторых колебаний. Укрывшись за дымовой завесой, он помешал стрелкам американских "Шерманов" как следует прицелиться и, решив, ввиду нехватки снарядов, не принимать неравного боя, решил оторваться от противника, протаранив и раздавив по дороге некстати подвернувшийся ему под гусеницы джип. Разделавшись с джипом, "Пантера" Баркмана с налета столкнулась с неприятельским танком. В результате этого досадного дорожно-транспортного происшествия мотор германского танка заглох. Дело, в буквальном смысле слова, "запахло керосином", но водителю Баркмана удалось снова запустить двигатель и благополучно смыться, не сообщив страховой компании никаких сведений о себе. Поспешно удаляясь с места ДТП, Баркман не удержался и разнес почти в упор из пушки еще один неприятельский "Шерман", после чего благополучно возвратился в родной батальон, уже давно принимавший самое живое участие в штурме Гранмениля.
В последние дни декабря 1944 года американцы продолжали теснить отступающих немцев. К этому времени 6-ю танковую армию СС на фронте уже сменила 5-я танковая армия вермахта. В результате Йозеф Дитрих приказал дивизии Дас Рейх занять район южнее Урта, по соседству с 2-й дивизией вермахта и 560-й народно-гренадерскойдивизией. При этом части Ламмердинга были снова рассредоточены по разным соединениям. Так, танковый разведывательный батальон, артиллерийский батальон (дивизион) и две мотопехотные роты были приданы 12-й танковой дивизии СС Гитлерюгенд, а 3-й батальон полка Дер Фюрер — 9-й танковой дивизии СС Гогенштауфен. Остальные части полка Дер Фюрер были брошены на усиление рядов 560-й народно-гренадерской дивизии.
Операции местного масштаба
"И лежишь ты, адресат,
Замирая, ожидая,
Скоро ль мина влепит в зад".
А.Т. Твардовский. "Василий Тёркин"
В конце 1944 года солдаты дивизии Дас Рейх проводили большую часть своего времени в дозорах и операциях местного масштаба. Хотя целый ряд высокопоставленных офицеров Ваффен СС никак не мог смириться с мыслью о неизбежности поражения и по-прежнему разрабатывал планы дальнейших наступательных операций, находившиеся под их командованием дивизии — так же, как и германские формирования на других участках "Арденнского фронта" — были явно уже не в состоянии осуществить мечты своих командиров. В действительности немцы были в лучшем случае способны удерживать собственные позиции, пытаясь отражать контратаки западных союзников с максимальным уроном для последних, а говоря по-русски, старались продать свою жизнь подороже.
В первых числах января 1945 года, после короткого перерыва в боевых действиях, неприятельские силы нанесли удар по частям полка Дер Фюрер в лесном массиве к северу от населённого пункта Магостер. Американская пехота при поддержке многострадальных танков "Шерман" выбила из Магостерского леса 5-ю и 7-ю роты, вынудив 5-ю роту отойти на новые позиции в восточной части Магостера. Но на новой позиции "ами" не оставляли немцев в покое, забрасывая их минами и фосфорными снарядами и бросая в атаку на них все новые бронетанковые и пехотные части. Но эсэсовцы, несмотря на все возрастающий неприятельский натиск, продолжали удерживать свои позиции.
Пока части полка Дер Фюрер обороняли восточную часть Магостера, 9-я рота полка Дойчланд дралась с американцами в северной части городка. В утренние часы американцы начали было одолевать немцев, постепенно захватив почти весь населенный пункт. После гибели в бою командира 9-й роты полка Дойчланд, убитого в голову пулей из крупнокалиберного пулемёта, командир 5-й роты полка, оберштурмфюрер СС Георг Фильцман, взял командование на себя, пытаясь сделать оборону более координированной и эффективной.
Во второй половине дня оборонявшие Магостер эсэсовцы, судя по соответствующим записям в военном дневнике Фильцмана, "оказались под перекрёстным огнем, так что он "принял решение удерживать до последнего часовню и пять домов, все еще находившиеся в наших руках". Согласно его записям, к этому времени эсэсовцы "дрались за каждый дом с ожесточением, которому я еще не был свидетелем ни разу за всю мою фронтовую жизнь, даже в России". Поздно вечером американцы захватили немецкий тактический штаб (размещавшийся в упомянутой выше часовне) и еще несколько зданий. В руках Фильцмана и горстки его гренадеров оставались всего два разрушенных дома. Тем не менее, они, отклонив предложение американцев сдаться, предпочли драться до конца, защищая каждый квадратный метр остававшейся под их контролем территории.
Но, несмотря на свою готовность, как всегда, нести высокие потери ради ставшей явно недостижимой цели удержать Магостер, "зелёные эсэсовцы" Фильцмана хорошо понимали, что идти с их слабыми силами на прорыв означало бы верную гибель под градом неприятельских пуль. Уничтожив важные карты, сообщения и другие документы, Фильцман передал командиру батальона последнее радиосообщение: "Боеприпасы на исходе. Документы уничтожены. Положение безнадежное. Прорыв невозможен". В момент передачи радиосообщения в живых у него оставалось всего пятнадцатьчеловек, а "противник окружил со всех сторон последний разрушенный дом".
