Ознакомительная версия.
Однако неунывающий Дудаев, который, по данным военных, во время тех боев был ранен и прооперирован, надеялся на лучшее. После падения Шатоя и Ножай-Юрта чеченский лидер дал интервью корреспонденту ИТАР-ТАСС, разъяснив: «Борьба не закончена, она просто принимает новые формы».
Эти «новые формы войны» первыми на себе почувствовали жители Ставрополья. Около полудня 14 июня 1995 года неизвестные – тогда еще – террористы захватили город Буденновск.
В 12.30 два «КамАЗа» и один «УАЗ» с опознавательными знаками ГАИ двинулись со стороны Нефтекумского района Чечни в сторону Буденновска. На российском КПП из «УАЗа» вышли одетые в милицейскую форму люди, которые объяснили, что в кузовах грузовиков находится «груз 200» (условное обозначение гробов с убитыми военнослужащими. – Ред). Милиционеры КПП не стали досматривать кузовы, посчитав это кощунством.
В результате колонна практически беспрепятственно дошла до расположенного неподалеку Буденновска. Когда она вступила в город, из машин выскочили боевики в камуфляже (всего в налете на Буденновск принимало участие 195 человек), вооруженные автоматами, пулеметами и гранатометами. Сначала они направились к местному рынку, где расстреливали торговцев, в основном пенсионеров. Потом попытались взять штурмом местный отдел милиции. Однако это нападение удалось отбить. В ходе отражения штурма погибли начальник криминальной милиции города и пять участковых инспекторов.
Тогда боевики разбились на группы по 5–6 человек и начали захватывать административные и жилые здания. В ходе акции они периодически стреляли в мирное население и давили его захваченным в Буденновске автотранспортом. В течение нескольких часов боевикам удалось захватить больницу, поликлинику, местное отделение Сбербанка, а также городской узел связи. Из-за этого в 15.00 была прервана телефонная связь с Буденновском. Было захвачено здание местной администрации, над которым водрузили чеченский флаг.
Захватив больницу, преступники установили на крыше крупнокалиберный пулемет. Из него они обстреливали окрестности, не позволяя гасить повсеместно возникающие пожары. Еще два пулемета вели огонь с крыш местного банка и здания городской администрации. По некоторым данным, основной целью нападавших был захват Буденновского завода полимерных материалов. Взрыв этого предприятия мог вызвать в крае экологическую катастрофу. В ходе акции террористы требовали прекращения боевых действий в Чечне, вывода войск, прямых переговоров Ельцина с Дудаевым и грозили уничтожить заложников. В конце концов террористы собрали в больнице города около 2000 человек и объявили всех, кто там находился (включая персонал, больных, в частности детей), заложниками.
Между тем неофициальный представитель президента Джохара Дудаева в Москве Хамад Курбанов заявлял корреспонденту Postfactum, что акция в Буденновске – «провокация, организованная и осуществленная Москвой с целью дестабилизации обстановки на Северном Кавказе».
На место событий вылетели директор ФСБ Сергей Степашин, министр внутренних дел России Виктор Ерин, его заместитель Михаил Егоров, которые вступили в переговоры с террористами. Между тем вопрос, кто же на самом деле организовал нападение на Буденновск, приобретал особое звучание. Подтвердилась информация о том, что командует террористами Шамиль Басаев.
Журналисты начали спрашивать, каким образом отряд Басаева, всего за несколько дней до 14 июня сражавшийся в районе Шатоя, сумел за считаные часы проехать на «КамАЗах» через всю Чечню (наводненную войсками!) с крупнокалиберными пулеметами и гранатометами, въехать в Ставропольский край, пройдя через многочисленные кордоны «усиленно охраняемой административной границы с Чечней». Проникновение большой группы боевиков в Ставрополье сразу же вызвало у некоторых наблюдателей предположения о прямой или косвенной помощи федеральных войск. Учитывая неутихающие слухи о попустительстве военных, пропускающих в Чечню оружие из соседних регионов, такая мысль не выглядела абсурдной.
С заявлениями по поводу теракта выступили все представители руководства страны, включая президента Ельцина. Правда, он, рассудив, видимо, что не к лицу президенту великой державы отменять свои государственные визиты из-за каких-то террористов, все-таки отправился в Галифакс на встречу глав «Большой семерки». Перед вылетом он сообщил журналистам, что долго сомневался, ехать или нет, но потом все же решил, что премьер и министр внутренних дел справятся с боевиками и без его помощи. А сам он воспользуется случаем, чтобы еще раз лично разъяснить своим западным коллегам сущность дудаевского режима, а заодно и обсудить с ними вопрос о мерах по борьбе с мировым терроризмом.
Наиболее откровенно высказался председатель Совета Федерации РФ Владимир Шумейко: события в Буденновске «полностью поменяли» ситуацию на Северном Кавказе и требуют принятия всех мер, чтобы «немедленно покончить с бандитскими проявлениями». Не мог остаться в стороне и Виктор Черномырдин, прервавший отпуск, чтобы руководить действиями в отсутствие отбывшего в Галифакс президента. Во время телефонного разговора с руководителями чрезвычайного штаба в Буденновске премьер-министр заявил, что «руководство России готово сделать все для спасения людей, попавших в беду».
Три дня с 16 по 19 июня 1995 года вместили в себя две попытки штурма буденновской больницы федеральными спецчастями (в ходе одной из них удалось освободить 61 заложника), контакты главаря боевиков Шамиля Басаева с Виктором Черномырдиным по телефону, очные встречи главаря террористов с представителями российского правительства в Буденновске и, наконец, освобождение большинства заложников и отъезд террористов на предоставленных им автобусах. Миллионы телезрителей стали свидетелями беспрецедентной и отчаянной публичной дипломатии Виктора Черномырдина, который пытался не только спасти заложников. Он поставил на карту собственную политическую судьбу.
В 20.00 18 июня по приказу командующего внутренними войсками Анатолия Куликова боевые действия в Чечне были прекращены. Террористам было предложено немедленно освободить всех детей, женщин и раненых. В ответ в ночь на 19 июня совершена попытка прорыва боевиков в Ингушетию у села Верхний Алкун. Бойцы 137-го особого Владикавказского погранотряда попытку пресекли и боевиков рассеяли. В ту же ночь группа боевиков численностью до 40 человек напала на заставу МВД России близ железнодорожной станции Терек (Чечня). После трехчасового боя боевики отступили, потеряв 12 человек убитыми.
В 1.00 19 июня после очередного телефонного разговора Виктора Черномырдина и Шамиля Басаева из Ставрополя в Буденновск в сопровождении машин ГАИ отбыли 7 автобусов и рефрижератор.
В 10.00 в Грозном в здании миссии ОБСЕ (Организация по безопасности и сотрудничеству в Европе. – Ред.) начались переговоры между представителями российского правительства и бывшим генеральным прокурором Чечни Усманом Имаевым, вместе с которым в Грозный прибыл начальник дудаевского департамента культуры полевой командир Ахмед Закаев. Переговоры начались с требований немедленного освобождения заложников.
В 17.00 стало известно, что достичь каких-либо результатов участникам переговоров не удалось…
«В течение нескольких минут все будет кончено», – говорил Черномырдин после очередного телефонного разговора с Шамилем Басаевым. Вряд ли он сам верил в то, что говорит.
После освобождения заложников в Буденновске, подчеркивал премьер, начнется переговорный процесс между российской правительственной делегацией и представителями чеченских формирований в Грозном. Вместе с тем он старался выглядеть как можно тверже, бросая: «мы не пойдем на то, что противоречит Конституции», а также – «пощады не будет!» (это в отношении террористов). Он отрицал компромиссы с Дудаевым, декларируя, что цели Москвы остаются теми же – разоружение боевиков и определение статуса Чечни в составе России. Тогда зачем переговоры, если компромиссов не предвидится? Похоже, что в последние сутки захвата больницы вопрос о средствах приобрел наибольшее политическое звучание.
Премьер демонстративно брал инициативу на себя, начав ночью экстренные переговоры. Обещая закончить многомесячную войну. Отдавая – через голову летящего из Канады в Москву верховного главнокомандующего – приказ прекратить боевые действия. Ельцин же из Галифакса грозил бандитам, с которыми «не может быть никаких переговоров». Открыто говорил, что о штурме он заранее условился с Ериным. Ему – в России – вторил Грачев, настаивающий, по сути, на том же самом – силовом – варианте разрешения кризиса.
Два штурма провалились. По словам российских военных, в ходе первого штурма они взяли первый этаж главного здания больницы и захватили бы весь корпус, но неожиданно получили приказ отступать. Приказ отдал Черномырдин.
Ознакомительная версия.
