В мае 1940 г. произошли изменения в высшем военном руководстве СССР. К.Е. Ворошилов, один из соратников И.В. Сталина, лишился поста наркома обороны, так как его деятельность в ходе войны с Финляндией была признана неудовлетворительной. Наркомат обороны возглавил командующий Киевским Особым военным округом С.К. Тимошенко. Он 16 мая подписывает приказ № 120 «О боевой и политической подготовке войск на летний период 1940 г.»{45} В нем предписывалось в основу этой подготовки положить принцип: «учить войска тому, что необходимо на войне, и только так, как это делается на войне». От командиров всех степеней требовалось резко повысить качество тактической и огневой подготовки, овладеть искусством маневрирования на разнообразной местности, преодоления искусственных и естественных препятствий, совершенствовать навыки в организации и ведении обороны.
Положения приказа № 120 И.С. Конев претворял в жизнь уже в новом качестве. В июне 1940 г. он назначается командующим войсками Забайкальского военного округа, штаб которого располагался в Чите. На территории округа формировалась 16-я армия под командованием генерал-лейтенанта М.Ф. Лукина. В состав округа была включена 17-я армия (командующий — генерал-лейтенант П.А. Курочкин), дислоцировавшаяся в Монголии.
Не успел И.С. Конев как следует освоиться в новой должности, как в штаб Забайкальского военного округа прибыла комиссия во главе с заместителем наркома обороны Маршалом Советского Союза Г.И. Куликом. Под его руководством в лагере под Иркутском было проведено тактическое учение с боевой стрельбой. Затем проверке подверглись некоторые части и соединения округа. Она показала, что в боевой подготовке имеется ряд недостатков: слабое ведение разведки; плохая организация взаимодействия; недостаточная выучка ряда подразделений при преодолении предполья и ведении наступления в глубине обороны противника.
И.С. Коневу, наряду с практической работой, предстояло выступить в роли теоретика. 28 августа 1940 г. нарком обороны Маршал Советского Союза C.K Тимошенко подписал директиву, которая требовала от И.С. Конева, командующего войсками Западного Особого военного округа генерал-полковника Д.Г. Павлова, начальника Главного управления автобронетанковых войск генерал-лейтенанта Я.Н. Федоренко и командующего войсками Одесского военного округа генерал-лейтенанта Я.Т. Черевиченко подготовить доклад на тему «Использование механизированных корпусов в наступательной операции»{46}. Его намечалось заслушать в декабре на совещании высшего командного состава Красной Армии{47}. Докладчиком, как известно, стал Павлов. Но и Конев не сидел молча на совещании. Он принял участие в обсуждении доклада начальника Генштаба Красной Армии генерала армии К.А. Мерецкова на тему «Итоги и задачи боевой подготовки сухопутных войск, ВВС и оперативной подготовки высшего начсостава». В своем выступлении Иван Степанович отметил, что войска получили большую практику по основным видам общевойскового боя, в организации взаимодействия родов войск и в совершении маршей. Не скрыл он и недостатки, имевшие место в боевой и политической подготовки. Наряду с этим высказал ряд предложений, которые, к сожалению, не все были претворены в жизнь. А ведь они имели большое значение для войск. К ним относились: обобщение опыта прорыва укрепленной полосы в ходе войны с Финляндией; разработка и издание соответствующего устава или временной инструкции; подготовка положений для штабов округа, фронта и армии.
В целом совещание, по мнению наркома обороны Тимошенко, имело большое значение для уточнения ряда положений отечественной военной теории. Однако во многих выступлениях недостаточно учитывались возможное противодействие противника, степень устойчивости современной обороны, реальный материальный и моральный потенциал Красной Армии. Поэтому многие положения теории наступления оказались в начале Великой Отечественной войны нежизненными и не могли быть реализованы на практике.
После совещания в Кремле под руководством Тимошенко были проведены две оперативно-стратегические военные игры. В играх нашли свое практическое воплощение те идеи, которые высказывались на совещании высшего комсостава. На пространстве от Балтийского до Черного морей действовали фронтовые и армейские объединения, организованные по взглядам того времени. Большинству из участников декабрьского совещания пришлось решать задачи в играх и за «восточных», и за «западных». Высший комсостав получил ценную практику в организации и планировании фронтовой и армейской наступательных операций, в их боевом и материальном обеспечении, в применении подвижных соединений во взаимодействии с авиацией{48}. В ходе игр неоднократно возникали сложные ситуации, потребовавшие от их участников принятия ответственных решений. Однако большинство из них руководили в них армиями и фронтами безотносительно к тому, какие объединения они реально возглавляли в начале 1941 г. Почти никому из них с началом войны не пришлось воевать на тех направлениях, где они действовали в играх.
И.С. Конев в первой игре командовал 27-й армией Северо-Западного фронта, а во второй — 5-й армией Южного фронта «западных». Группировки войск сторон, созданные на играх, соответствовали утвердившимся осенью 1940 г. взглядам советского стратегического руководства, согласно которым Германия с целью захвата Украины может сосредоточить свои главные силы (110–120 пехотных дивизий, основную массу танков и самолетов) на юге, в районе Седлец, Люблин, для нанесения главного удара в общем направлении на Киев. Из Восточной Пруссии, где предполагалось сосредоточение 50–60 немецких пехотных дивизий, ожидалось нанесение вспомогательного удара{49}. В обеих играх действия сторон на направлениях Брест, Барановичи (Восточный фронт «западных») и Брест, Варшава (Западный фронт «восточных») не разыгрывались. Между тем и в планах советского стратегического руководства, и в документах первой игры отмечалась опасность ударов противника из районов Сувалки и Брест в направлении Барановичи. Известно, что удары вермахта именно из этих районов в начале Великой Отечественной войны привели к окружению войск Красной Армии в белостокском выступе.
После завершения игр И.С. Конев 14 января 1941 г. назначается командующим войсками Северо-Кавказского военного округа. Сам он пишет, что это произошло в конце января{50}. Вместе с ним в Ростов-на-Дону, где располагался штаб округа, приехали супруга Анна Ефимовна, дочь Майя и сын Гелий.
Верный своему принципу досконально знать войска и учить их умению вести активные боевые действия, Конев сразу же взялся за организацию боевой и политической подготовки. Под его руководством проводится ряд командно-штабных и тактических учений, оперативных игр, полевых поездок. «Мы, старший комсостав Северо-Кавказского военного округа, — вспоминал генерал-полковник артиллерии Н.М. Хлебников, в то время начальник артиллерии округа, — тотчас почувствовали твердый характер и целевую направленность нашего нового командующего»{51}. Все соединения и части были выведены в подвижные лагеря. Учения, как правило, начинались с подъема по тревоге и вручения командирам частей и соединений тактических заданий.
