Вспоминаю такой случай. Вместе с заместителем начальника штаба комбригом Петрушевским я возвращался после осмотра белостокского направления в Волковыск, в штаб округа.
- А не посмотреть ли нам знаменитые селения - Голынку, Свислочь, Зельву и особенно Мстибово и Изабелин? - сказал Петрушевский.
Дело в том, что в Белорусском округе для командирских занятий на картах частенько использовались листы района Восковыск, и перечисленные выше селения были хорошо известны всем нам.
Не без волнения объехали мы эти никогда не виденные нами в натуре пункты и удивились, с какой точностью сообщала данные о них старая карта. За четверть века в селениях почти не прибавилось домов, не было построено ни одного завода, сохранились даже нанесенные на карту отдельные дворы, в частности, памятный всем нам "Дв. Франко".
Подробный анализ условий, сложившихся для войск округа после их выдвижения в Западную Белоруссию, сделал комкор Пуркаев в октябре 1939 года при передаче обязанностей начальника штаба округа комдиву В. Е. Климовских. По этому поводу состоялось совещание, на котором присутствовали, если не ошибаюсь, комиссар штаба и все начальники отделов.
- Бесспорно, - докладывал на совещании Пуркаев, - с общеполитической точки зрения вступление советских войск в Западную Белоруссию и Западную Украину должно быть оценено положительно, ибо наши пограничные рубежи передвинулись далеко на запад. Но эти преимущества скажутся лишь тогда, когда мы приведем новую пограничную полосу в такое же состояние, какое было на старой границе.
Из сделанного Пуркаевым обзора состояния и возможностей Западной Белоруссии участники совещания хорошо уяснили, что перемещение сюда войск округа связано с огромными трудностями. Казарменный фонд был ничтожно мал. Аэродромная сеть не развита, причем аэродромы не имели бетонированных взлетно-посадочных полос, что позволяло размещать там современные самолеты только летом. Железнодорожная сечь оставалась такой же, как накануне первой мировой войны. Ширина железнодорожной колеи была здесь уже, чем у нас, и это создавало дополнительные трудности для стратегических перевозок. Недоставало и шоссейных дорог, идущих с востока на запад. Их оказалось только две.
- На прежней границе, - продолжал Пуркаев, - мы имели мощные укрепленные районы, да и непосредственным противником тогда была лишь Польша, которая в одиночку напасть на нас не решилась бы, а в случае ее сговора с Германией установить выход немецких войск к нашей границе не представило бы труда. Тогда у нас было бы время на отмобилизование и развертывание. Теперь же мы стоим лицом к лицу с Германией, которая может скрытно сосредоточить свои войска для нападения. При этом нельзя забывать, что немцы захватили в Варшаве документы генерального штаба польской армии: расположение всех военных объектов в Западной Белоруссии им хорошо известно. И еще одно важное соображение: на территории Западной Белоруссии много людей, враждебно настроенных к Советской власти. Немецкое командование постарается широко использовать их в разведывательных и диверсионных целях.
- Послушаешь вас, Максим Алексеевич, и начинаешь верить, что выдвижение войск округа в Западную Белоруссию с военной точки зрения более чем невыгодно, - заметил Климовских.
- Прошу понять меня правильно, - возразил Пуркаев. - Я хотел лишь показать вам, что в новой обстановке для войск округа минусов значительно больше, чем плюсов, но это явление временное. Если как следует взяться за дело, минусы относительно быстро могут превратиться в плюсы...
Спустя несколько дней комкор Пуркаев был вызван в Москву и направлен в качестве военного атташе в Германию.
В октябре - ноябре 1939 года по поручению командования округа я занимался проверкой боевой готовности войск в районе Белостока и Бреста. Все наши части тогда были заняты прежде всего устройством на новых местах. Приводились в порядок старые казармы, столовые, склады, оборудовались аэродромы, стрельбища, полигоны. Для войск, не обеспеченных казарменными помещениями, строились землянки. Командующие армиями изучали рубежи, на которых намечалось строительство укрепрайонов. Кое-где началось уже и инженерное оборудование этих рубежей: стрелковые дивизии своими силами возводили в пограничной зоне полевые оборонительные сооружения. Однако для каждого командира дивизии ,было ясно, что построить оборону даже полевого типа на фронте в 50-75 километров они успеют в лучшем случае к весне.
- Зима наступает, а мы не закончили еще оборудование жилищ для личного состава, - жаловался мне командир одной дивизии. - Разве я могу в таком положении по-настоящему заняться строительством оборонительных сооружений?
В конце ноября действительно ударили морозы, выпал снег, и оборонительные работы во многих местах вообще пришлось прекратить. Надо признаться, что тут немалую роль сыграли иллюзии о наступлении периода длительного мирного сосуществования с Германией. Они, несомненно, укрепились после вступления в войну Франции и Англии. Предполагалось, что Гитлер главное внимание и все свои силы направит на запад, а с нами из-за боязни за свой тыл ему волей-неволей придется вести дружественную политику.
Одновременно с моим выездом в войска начала работать советско-германская комиссия по уточнению границы. В пограничной зоне округа эту работу выполняли несколько смешанных подкомиссий. Подкомиссии работали как на одной, так и на другой сторонах демаркационной линии. Находясь на нашей стороне, немецкие офицеры питались в военторговских столовых, правда, в специально отведенных для них комнатах. И в Бресте, например, мне самому не раз приходилось видеть, с каким подчеркнутым подобострастием вытягивались они перед нашими старшими командирами.
Эта показная вежливость кое-кого тоже сбивала с толку. Рассказы об исключительной любезности немецких офицеров, об их доброжелательном отношении к нашим людям широко распространялись в частях округа и еще больше усиливали мирные иллюзии.
А тут вдобавок ко всему в конце ноября началась спровоцированная финскими милитаристами советско-финляндская война. Она гоже несколько отвлекла наше внимание от Германии.
Из Западного округа, ближайшею к театру военных действий, потянулись в Ленинград эшелоны с пополнением и всякого рода военными материалами. В войска развернувшегося против Финляндии фронта изъявили желание поехать и некоторые представители высшего командного состава, в том числе командующий армией комдив Чуйков, а несколько позже и командующий округом командарм 2 ранга Ковалев.
Незадолго до отъезда тов. Ковалева на фронт я получил от него важное и очень заинтересовавшее меня задание.
