Ознакомительная версия.
Итак, гитлеровцы не успели ни взорвать лодзинские фабрики, ни эвакуировать их на запад, как обычно они поступали с предприятиями городов, которые им приходилось оставлять. Обычно эвакуацией занимался специальный представитель из Берлина.
С одним таким представителем мне пришлось беседовать. В штабной комнате сидел, ссутулившись, холеный генерал с впалыми щеками, седыми кустистыми бровями. На нем была голубая подбитая мехом шинель с черным бархатным воротником.
– Вот познакомьтесь, – кивнул полковник А. М. Соболев, – представитель самого Геринга.
– А вы не преувеличиваете?
– Никак нет. Проверили документы.
– Как же вы его захватили?
– Да очень просто, – ответил Соболев. – Он ехал в Лодзь из Познани на машине с небольшой охраной. На мосточке через Варту ребята его и сцапали. Покончить с собой, как подобает истинному слуге фюрера, не пожелал, поднял руки. Видимо, не знал, что наши уже взяли Лодзь.
Незадачливого представителя Геринга я приказал отправить в штаб фронта.
В эти дни мне пришлось еще раз услышать имя рейхсминистра авиации. Сразу же после освобождения польского города Скерневице я направился в корпус А.X. Бабаджаняна. В этом местечке было полно вилл высокопоставленных чиновников фашистской Германии, в том числе и самого Геринга: он любил наезжать в эти места на охоту.
Кто-то из офицеров штаба корпуса повел меня на дачу рейхсминистра. Большой двухэтажный особняк был забит старинной мебелью, коврами, дорогой посудой, картинами. Все это было награблено в разных европейских музеях. Мое внимание привлекла огромная коллекция охотничьих ружей. Геринг, как известно, был завзятым охотником. Я бродил по особняку и, глядя на всю эту кричащую роскошь, думал, что пройдет совсем немного времени, и мы предъявим счет толстому жуиру, его бесноватому фюреру и всей фашистской камарилье.
– Девятая армия противника разбита в первые три дня, – говорит Шалин, обводя карандашом по карте район среднего течения Вислы. – Девятой армии больше не существует.
Старый знакомый противник – эта девятая армия. Летом 1943 года советские войска ее здорово потрепали на курско-орловском направлении. На следующий год, и тоже летом, она попала в котел на Березине. В январе сорок пятого ее раздробил на мелкие части мощный удар советской артиллерии и танков. По данным разведки, гитлеровское командование собирало свои последние резервы: из Югославии – горноегерский корпус, из-под Берлина – запасный армейский. Вновь созданному войсковому объединению в четвертый, последний раз было присвоено наименование 9-й армии.
Во главе этой армии стояли лучшие генералы вермахта – Модель, фон Бок, Фроман. Ее последний командующий фон Лютвиц торжественно объявил, что его девиз – руководить, находясь впереди своих войск: «Я руковожу только тогда, когда нахожусь впереди».
Если учесть, в каком направлении двигалась армия, то у фон Лютвица положение было явно незавидное.
В результате разгрома 9-й армии и отхода ее частей на север и юг в обороне противника образовался незащищенный коридор. Обороняясь небольшими группами, гитлеровцы надеялись посадить подкрепления на одну из линий обороны и задержать паше наступление. О том, что противник поспешно выдвигает резервы на линию Копин – Коло, мы уже знали из показаний пленных, захваченных танкистами Гусаковского. Сюда спешно перебрасывались 10-я моторизованная дивизия и дивизия «Бранденоург».
Я приказал А. X. Бабаджаняну и И. Ф. Дремову передовыми отрядами как можно скорее выйти на рубеж Конин – Коло, чтобы не дать гитлеровцам организовать прочную оборону. В противном случае пришлось бы прогрызать эту оборону и нести тяжелые потери.
На пятый день наступления 11-й гвардейский корпус А. X. Бабаджаняна, с боями преодолев около 200 километров, подошел к реке Варта – шестому рубежу немецкой обороны. В том месте, куда вышла передовая бригада Гусаковского, Варта текла строго на север. Потом у города Коло она круто сворачивала на запад и, дойдя до Познаньского мередиана, снова направлялась на север. Я приказал Бабаджаняну и Дремову обойти вражеские резервы, сосредоточенные в восточном колене реки, и взять в клещи познаньско-варшавскую автостраду. Форсировав Варту и оставив немецкую группировку на фланге за рекой, оба корпуса устремились на Познань. Вражеская группировка в этих условиях оказалась обреченной на бездействие. Она уже не могла воспрепятствовать дальнейшему продвижению наших войск.
Бригаде Гусаковского удалось освободить и сохранить почти в неприкосновенности старинную резиденцию польских королей из династии Пястов город Гнезен (Гнезно). Согласно легенде именно в этом городе возвышался древний дуб, в густых ветвях которого жил белый орел – национальный символ Польши. На окраине Гнезена были захвачены подвалы с редкими и дорогими сортами вин, принадлежавшие одному из польских магнатов. Подвалы тянулись на многие сотни метров. Я приказал Бабаджаняну выставить у входа в подвалы усиленную охрану.
Еще на подходе к Познани наши разведчики во главе с А. М. Соболевым провели глубокую разведку этого города-крепости. Очень многое, что касалось системы обороны города, прояснил захваченный в плен нашей разведгруппой немецкий подполковник Флакке. В компетентности этого старшего офицера сомневаться не приходилось: он был заместителем командира укрепрайона.
Флакке начертил подробный план крепости Познань со всеми ее фортами, железобетонными капонирами и другими фортификационными сооружениями.
Круговая оборона Познани состояла из трех обводов. Первый проходил по окраине города, второй – по улице Пильна до Зокач и третий, центральный, включал старую часть города и цитадель.
По окраинам города все здания были приспособлены к обороне: в стенах пробиты бойницы, окна заложены мешками с песком, подвалы соединены ходами сообщения. Гарнизон крепости, по словам Флакке, насчитывал 20 тысяч человек. Впоследствии выяснилось, что в крепости засело 65 тысяч гитлеровцев.
– Познань, – охотно рассказывал Флакке, – главный узел обороны по рубежу Варты. Западнее проходит еще один – по реке Обра, еще дальше – мощный укрепленный район, называемый Мезеритцким. Междуречье Варты и Одера сплошь состоит из оборонительных сооружений и именуется укрепленным четырехугольником.
Когда увели пленного, А. М. Соболев развернул карту Познани, испещренную пометками. Как следовало из доклада начальника разведотдела, гитлеровцы имели в городе довольно крупную оборонную промышленность: три завода боеприпасов и стрелкового оружия, пять самолетостроительных заводов, из которых один был построен недавно, два авторемонтных, аккумуляторный и много других предприятий.
Ознакомительная версия.
