Ознакомительная версия.
В предыдущей главе я рассказал, каким образом болезнь Кастурбай способствовала проведению некоторых изменений в моем питании. В последующий период я вновь менял свое питание с целью облегчить соблюдение обета брахмачарии.
Первым из этих изменений был отказ от молока. От Райчандбхая я впервые узнал, что употребление молока способствует развитию животной страсти. В книгах по вегетарианству я нашел подтверждение этому, но до принятия обета брахмачарии я не решался отказаться от молока. Я давно понял, что оно не является необходимым продуктом для поддержания организма, но отказаться от него было нелегко. В то время, когда мною все больше овладевало сознание необходимости в интересах самоограничения не употреблять в пищу молока, я случайно натолкнулся на книжку, изданную в Калькутте, в которой описывалось, как мучили коров и буйволов их хозяева. Эта книжка оказала на меня сильное влияние. Я разговорился о ней с м-ром Калленбахом.
Хотя я уже рассказал о м-ре Калленбахе читателям своей книги по истории сатьяграхи в Южной Африке и упоминал о нем в одной из предыдущих глав, думаю, что здесь необходимо кое-что добавить. Встретились мы совершенно случайно. Он был другом м-ра Хана, который, открыв в нем нечто неземное, представил его мне.
Когда я познакомился с м-ром Калленбахом, то был поражен его расточительностью и любовью к роскоши. С первой же нашей встречи он стал задавать пытливые вопросы о религии. Между прочим, мы заговорили о самоотречении Будды Гаутамы. Наше знакомство вскоре переросло в столь близкие дружественные отношения, что мы даже мыслить стали одинаково, и он был убежден, что должен осуществить в своей жизни те же преобразования, которые осуществил я.
Ко времени нашей встречи он тратил на себя 1200 рупий в месяц, не считая квартирной платы, хотя жил один. Теперь он стал вести такой простой образ жизни, что его расходы сократились до 120 рупий в месяц. После того как я ликвидировал свое хозяйство и вышел из тюрьмы, мы поселились вместе. Мы вели очень строгую жизнь.
Именно тогда и произошел наш разговор о молоке. М-р Калленбах сказал:
– Мы все время говорим о вредном воздействии молока. Почему бы нам не отказаться от него? Без молока можно обойтись наверняка.
Я был приятно удивлен таким предложением и охотно принял его. Мы оба тогда же поклялись отказаться от молока. Это произошло в 1912 году на ферме Толстого.
Однако и это не вполне удовлетворило меня. Вскоре я решил жить исключительно на фруктовой пище и есть по возможности самые дешевые фрукты. Мы хотели жить так, как живут самые бедные люди.
Фруктовая пища оказалась очень удобной. С приготовлением пищи было фактически покончено. Сырые земляные орехи, бананы, финики, лимоны и оливковое масло составляли наше обычное меню.
Должен, однако, предостеречь тех, кто стремится стать брахмачари. Хотя я выявил тесную связь между питанием и брахмачарией, очевидно, основное – это душа. Постом нельзя очистить преисполненную грязных намерений душу. Изменения в питании не окажут на нее никакого влияния. Похотливость в душе нельзя искоренить иначе, как путем упорного самоанализа, посвящения себя богу и, наконец, молитв. Однако между душой и телом существует тесная связь, и чувственная душа всегда жаждет лакомств и роскоши. Ограничения в пище и пост необходимы, чтобы избавиться от этих склонностей. Вместо того чтобы управлять чувствами, чувственная душа становится их рабом, поэтому тело всегда нуждается в чистой, невозбуждающей пище и периодических постах.
Тот, кто пренебрегает ограничениями в пище и постами, так же глубоко заблуждается, как и тот, кто полагается только на них. Мой опыт учит меня, что для того, чья душа стремится к самоограничению, пост и воздержание в пище очень полезны. Без их помощи нельзя полностью освободить душу от похотливости.
ПостПримерно в то же время, когда я отказался от молока и мучного и перешел на фруктовую пищу, я начал прибегать к посту как к средству самоограничения. М-р Калленбах и здесь присоединился ко мне. Я и раньше время от времени постился, но делал это исключительно ради здоровья. То, что пост необходим для самоограничения, я узнал от одного своего приятеля.
Родившись в семье вишнуитов от матери, которая соблюдала всевозможные трудные обеты, я еще в Индии соблюдал экадаши и другие посты, но делал это, лишь подражая матери и стараясь угодить родителям.
В то время я не понимал действенности поста и не верил в него. Но увидев, что мой приятель, о котором я упомянул выше, постится с пользой для себя, надеясь поддержать обет брахмачарии, я последовал его примеру и начал соблюдать пост экадаши. Индусы, как правило, позволяют себе в дни поста молоко и фрукты, но такой пост я соблюдал ежедневно. Поэтому, постясь, я стал разрешать теперь себе только воду.
Случилось так, что, когда я приступил к этому опыту, индусский месяц шраван совпал с мусульманским месяцем рамазаном. Семья Ганди обычно соблюдала обеты не только вишнуитов, но шиваитов и посещала и вишнуитские и шиваитские храмы. Некоторые члены семьи соблюдали прадоша на протяжении всего месяца шраван. Я решил поступать так же.
Эти важные опыты проводились на ферме Толстого, где м-р Калленбах и я проживали вместе с несколькими семьями участников сатьяграхи, включая молодежь и детей. Для детей у нас была школа. Среди них было четверо или пятеро мусульман. Я всегда помогал им соблюдать религиозные обряды и поощрял их к этому. Я следил за тем, чтобы они ежедневно совершали свой намаз. Мальчиков – христиан и парсов – я считал своим долгом также поощрять к соблюдению ими религиозных обрядов.
Я убедил мальчиков в течение этого месяца соблюдать пост рамазана. Сам я еще раньше решил соблюдать прадоша, но теперь предложил мальчикам – индусам, парсам и христианам следовать моему примеру. Я объяснил им, что всегда полезно присоединиться к другим в любом акте самоотречения. Многие жители фермы приветствовали мое предложение. Мальчики, индусы и парсы, не подражали во всем мальчикам-мусульманам; в этом не было необходимости. Мальчики-мусульмане должны были принимать пищу только после захода солнца, в то время как другим не надо было соблюдать это правило, и они могли готовить лакомства для своих друзей-мусульман и оказывать им различные услуги. Кроме того, индусские и другие мальчики не обязаны были находиться вместе с мусульманами во время их последнего приема пищи перед восходом солнца по утрам; и, конечно, все, за исключением мусульман, позволяли себе пить воду.
Ознакомительная версия.
