Темпл Слоан, невзлюбивший Тейна с самого начала, кипел от гнева за то, что Тейн отсутствовал в самый критический момент в истории банка.
Глава 20
Одна команда – одно будущее
« Тейн в одиночестве стоял в своем кабинете ошеломленный. Прежде с ним не случалось ничего подобного. Никогда. В какой еще организации так поступают с сотрудниками? Тейн припомнил случай с Майопулосом. Именно так они поступили с Тимом Майопулосом. Они обошлись с Тейном так же, как и с главным юрисконсультом месяц назад »
«Первый законный день». Так назвали этот день в Bank of America после официального завершения сделки и поглощения очередного банка.
«Первый клиентский день» – день, когда новая организация начинает обслуживать клиентов под новой вывеской, обычно наступает несколько месяцев спустя. 1 января 2009 года был «первым законным днем» вливания Merrill Lynch в Bank of America. После всех треволнений декабря сделка наконец-то завершилась. В сентябре, когда цена акций Bank of America составляла 34 доллара, выкуп акций Merrill Lynch по цене 29 долларов означал, что стоимость сделки составила 50 миллиардов долларов. В следующие месяцы цена акций Bank of America упала до 13 долларов за акцию, снизив тем самым стоимость сделки примерно до 19 миллиардов долларов.
Кен Льюис разместил обращение к 300 000 сотрудникам новой компании на новом внутреннем сайте и новостном форуме банка. «Сегодня, после завершения сделки с Merrill Lynch, настал первый день работы единой компании. Сегодня мы должны сконцентрироваться на новых возможностях и на взаимоотношениях с новыми коллегами… Начиная с этого дня мы стали одной командой: у нас общие ценности, общие цели и общее будущее».
В 2009 году Новый год пришелся на четверг, и зимние праздники оказались неожиданно длинными. Джон Тейн остался в Вэйле и на следующий уик-энд. У подъемника Eagle Bahn Gondola он столкнулся с Нейлом Котти, который должен был заменить Чаи в должности финансового директора. Тейн и Том Монтаг вернулись после каникул отдохнувшими и были готовы взяться за работу в понедельник, 5 января.
Для Тейна «первый законный день» означал возвращение на работу в роли подчиненного
Для Тейна «первый законный день» означал нечто иное – возвращение на работу в роли подчиненного. Вот уже пять лет у него не было никакого начальника, даже в последние четыре года работы в Goldman Sachs, когда он был непосредственным подчиненным Полсона, – и тогда Тейн обладал невероятной степенью свободы.
В первый день после возвращения Тейну позвонил Льюис, рассказав в сжатой форме обо всем, что произошло в последние две недели: об угрозе воспользоваться положением о MAC, настоятельных рекомендациях государственных служащих относительно завершения сделки в запланированном порядке и просьбе о предоставлении финансовой помощи, которая будет удовлетворена до 20 января – в момент объявления результатов деятельности в четвертом квартале.
Новости застали Тейна врасплох. Его не было в Нью-Йорке более двух недель, и он все пропустил. Пока он отдыхал с семьей в Вэйле, сделка чуть было не сорвалась, а финансовое положение самого Bank of America оказалось под угрозой. Он поинтересовался, почему Льюис не попросил его о помощи. Учитывая его давние личные отношения с Полсоном, он, конечно, мог помочь в решении всех вопросов.
В последние 13 месяцев его должность генерального директора Merrill Lynch гарантировала Тейну то, что он без промедления получал плохие новости
Сам Тейн также рисковал. В последние 13 месяцев его должность генерального директора Merrill Lynch гарантировала ему то, что он без промедления получал плохие новости: или это был Эрик Хитон, который год назад пришел к нему в кабинет, чтобы сказать, что убытки в четвертом квартале 2007 года оказались больше ожидаемых, или Грег Флеминг, который позвонил ему, когда Тейн проводил каникулы в Адирондакс в конце июня, чтобы сообщить похожую новость об итогах деятельности банка во втором квартале.
Хитон и Флеминг не принимали участие в событиях, которые происходили в Шарлотте в конце декабря, поэтому Тейна некому было предупредить о происходящем. Что касается Стила Олфина, то он не советовал Тейну уезжать в Вэйл – в это время Льюис уже собирался изменить условия сделки с Merrill Lynch, – но Тейн не внял его совету.
Тейн и Льюис должны были провести совместное выступление в зале общих собраний в Нью-Йорке на той же неделе, но Льюис ее отменил.
В тот же день Боб Макканн вернулся из отпуска с одной целью – покинуть компанию, в которой он провел 26 лет. Макканна унизили на общем собрании сотрудников 15 сентября. Месяц спустя он снова пережил унижение, когда Тейн объявил своей руководящей группе и особо подчеркнул, что Макканн не будет его непосредственным подчиненным, но перейдет в подчинение к некоему игроку, которого он назовет позже и который будет выполнять роль буфера. Макканн слишком много лет провел в дороге, вдали от своей семьи. Теперь, когда ему исполнилось 50 лет, он спросил самого себя, действительно ли он хочет продолжать этим заниматься – работать на человека, который его не уважает, и в компании, которая, по-видимому, не уважает своих собственных сотрудников. Ответ был очевиден.
Макканн поднялся на 32-й этаж, чтобы поговорить с Тейном наедине. Когда он объявил о своей отставке, Тейн проявил понимание, как будто он тоже знал о том, как трудно будет работать в новой компании, управляемой из Шарлотта.
Тейн не делал попыток отговорить Макканна. В тот же день он сделал объявление, в котором поблагодарил Макканна за годы службы, пожелал ему удачи и объявил, что Дэн Зонтаг, заместитель Макканна, примет на себя текущее руководство отделом по работе с частными клиентами.
Утром в среду, 7 января Флеминг вылетел в Шарлотт на корпоративном лайнере. Льюис приветствовал его на 58-м этаже, предложив ему присесть. После небольшой светской беседы Флеминг перешел к делу.
– Кен, я долго думал об этом и решил, что мне лучше уйти.
Флеминг объяснил, что декан его альма-матер – Йельской школы права предложил ему взять творческий отпуск, чтобы почитать студентам лекции, и он чувствовал, что сейчас наступил подходящий момент, чтобы он мог заняться чем-то другим.
Несклонный к эмоциям, Льюис некоторое время изучал Флеминга.
– Вы не можете уйти, – сказал он весело. – Мы со Стилом только сегодня утром это обсуждали, мы хотим, чтобы вы возглавили еще и управление активами состоятельных лиц (wealth management). Это расширит круг ваших обязанностей, и вы будете подчиняться непосредственно мне.
Флеминг молчал, обдумывая предложение Льюиса. Генеральный директор хотел, чтобы он руководил всем, что когда-то составляло Merrill Lynch, за исключением трейдинга и торговли. Это могло создать проблемы с Тейном.
– Но сейчас управление состояниями находится в подчинении у Тейна, – заметил Флеминг. – Ему не понравится, если это вдруг перейдет ко мне.
Льюис взглянул на Флеминга и произнес лишенным малейших эмоций голосом.
– Ему придется самому принимать решение на этот счет.
Льюис напомнил более молодому коллеге о всех тех возможностях, которые открывались перед ним в Bank of America, и настойчиво советовал подумать.
– Я хочу, чтобы вы подумали об этом на свежую голову.
Флеминг вернулся в Нью-Йорк и провел остаток дня, обдумывая сделанное ему предложение. Если он будет руководить еще и сотрудниками, занимающимися управлением состояниями, то будет отвечать за 70 % доходов подразделения, которое раньше называлось Merrill Lynch. Речь шла о 35 миллиардах долларов. Тогда обязанности Тейна будут ограничены рынками капиталов, то есть доход его подразделения будет равняться примерно половине этой суммы, а повышение Флеминга станет полным унижением для его бывшего руководителя.
« После всех ссор, перебранок и обид, которые у него были с Тейном, особенно начиная с сентября, Флеминг удивлялся тому, как мало его привлекала возможность досадить Тейну. У него был шанс раздавить этого парня, но Флеминг совсем не хотел этого »
После всех ссор, перебранок и обид, которые у него были с Тейном, особенно начиная с сентября, Флеминг удивлялся тому, как мало его привлекала возможность досадить Тейну. У него был шанс раздавить этого парня, но Флеминг совсем не хотел этого.
В тот вечер они с Мелиссой ужинали с Эриком Хитоном. Флеминг пересматривал причины, которые в первую очередь заставили его попросить об отставке. Он сражался с Джоном Тейном на протяжении полугода. Крауса уже не было, а напряженность в их отношениях была такой же, как и всегда, и будет только усиливаться. Другое затруднение было связано с HR-отделом Bank of America. Он даже не мог сам отбирать себе сотрудников, не получив одобрение из Шарлотта. И наконец, был еще синдром выгорания. Он едва смог выжить при режиме Стэна О’Нила, прежде чем Джон Тейн стал его новым руководителем. Синдром стал результатом почти беспрерывной работы, как у врачей скорой помощи.
