3) Настаиваете ли Вы на своем авторстве таких революционных открытий в уголовном праве, которые в приговоре обозначены как “окончательная легализация в собственность”, “присвоение добываемой нефти по цене 250 руб за тонну”, “присвоение основной части похищенного имущества”, хищение при условии, что “взамен изымаемой нефти фактически возмещалась только себестоимость”?
4) Вам ли принадлежит новелла модальной логики, которая в формате субъектно-предикатной структуры в приговоре изложена в виде следующего силлогизма: “в решениях арбитражных судов г. Москвы отсутствуют утверждения о том, что нефть стала собственностью ОАО "НК «ЮКОС»". Так, из решения Арбитражного суда г. Москвы от 26.05.2004 г. следует, что “собственником нефти, реализованной в рамках договоров, заключенных с организациями, зарегистрированными на территориях с льготным налогообложением по их поручениям, являлось ОАО "НК "ЮКОС"”?
5) Подана ли Вами в Нобелевский комитет заявка на получение премии за открытие в области экономики, позволяющее беззатратно обеспечивать существенный прирост денежных средств, как то: “Ходорковский М.Б., Лебедев П.Л. и члены организованной группы в 2003 г. совершили хищение… на общую сумму 132 689 052 567,72 руб. Из этой суммы… в распоряжение членов организованной группы было обращено 190 818 520 772,00 руб.”?
6) Какие цели Вы преследовали, когда при сложении стоимости якобы похищенного в 2001–2003 гг. вместо 553 млрд насчитали и инкриминировали Ходорковскому и Лебедеву 811 млрд, то есть на 258 млрд больше?»
В конечном итоге представители стороны защиты сошлись в едином мнении, выраженном Михаилом Ходорковским так: «Без всяких сомнений, приговор писал не Данилкин. Его вообще писали несколько человек, не присутствовавшие в процессе. Причем общий текст либо не редактировался, либо редактор не юрист. Это доказуемо, и доказательства могут стать основанием для уголовного дела против фактических авторов приговора» (Из интервью журналу «Власть», 21 февраля 2011 г.).
На ту же тему высказался и Платон Лебедев в адресованной Московскому городскому суду кассационной жалобе на приговор Хамовнического районного суда:
«§ 1. В период с 27 по 30 декабря 2010 года Данилкин В.Н., числящийся судьей Хамовнического районного суда г. Москвы, огласил текст заведомо неправосудного приговора, “любезно” подготовленного ОПГ Каримова С.К. и откорректированного согласно “указанию” Путина В.В. от 16 декабря 2010 года.
§ 2. Подписантом данного “приговора”, как следует из врученной мне 14 января 2011 года его копии, также является Данилкин.
§ 3. Таким образом, вне зависимости от того, какой конкретно из примененных к Данилкину методов внешнего давления (от банальной коррупции вплоть до угрозы возбуждением уголовного дела) в итоге явился решающим, Данилкин, к моему сожалению, несет личную полную юридическую, в том числе уголовную, ответственность за вынесение этого заведомо неправосудного приговора».
На наш взгляд, улик, изобличающих Виктора Данилкина, было предостаточно, и их можно разделить на прямые и косвенные.
Заслуга в обнаружении прямых свидетельств чужого авторства приговора принадлежит средствам массовой информации. За довольно короткий промежуток времени появились следующие сведения:
♦ 26 декабря 2010 г. в «Газете-Би» сообщение под заголовком «Накануне оглашения приговора по делу ЮКОСа на судью Данилкина оказывается давление». В нем утверждалось, что Данилкин, планировавший в понедельник, 27 декабря 2010 года, огласить приговор Ходорковскому и Лебедеву, в прошедшую субботу был доставлен в Московский городской суд. При этом «источник в силовых структурах» сообщил следующие детали: в указанную субботу утром несколько «человек в штатском» приехали домой к судье Данилкину и отвезли его в Мосгорсуд. Вечером судью отвезли домой, предупредив, чтобы он не выходил из дома и что за ним приедут и в воскресенье. По словам собеседника, субботняя история с приездом Данилкина в Мосгорсуд связана с тем, что на днях к «обеспечению приговора» по делу Ходорковского и Лебедева подключилась группа сотрудников ФСБ РФ[85].
♦ 14 февраля 2011 года пресс-секретарь Хамовнического суда г. Москвы Наталья Васильева дала интервью телеканалу «Дождь» и «Газете. Ру». Отвечая на вопросы, она подтвердила информацию о вызове Данилкина в Московский городской суд в выходной день перед началом оглашения приговора. Кроме того, Васильева сообщила о своей осведомленности в том, что в ходе судебного процесса Данилкин получал из Московского городского суда «распоряжения, как вести себя дальше», и что «контроль был постоянным». Она же в интервью утверждала: «приговор был привезен из Мосгорсуда, я абсолютно точно это знаю», «он (Данилкин) получил другой приговор, который нужно было огласить», «некоторые части (приговора) довозились даже во время оглашения».
♦ Рассказанное Натальей Васильевой подтвердил и другой работник Хамовнического суда г. Москвы – администратор Игорь Кравченко. Он сообщил «Новой газете» (15 апреля 2011 года), что «Данилкин по всем возникающим у него вопросам советовался в Мосгорсуде, часто во время процесса туда ездил», и что председательствующий ему признавался: «Я в принципе ничего не решаю. Что скажут, то и будет».
♦ Помимо этого, в газете «Метро» (27 февраля 2011 года) указывалось, что некто С. Добронравова, находясь в Хамовническом суде, «услышала разговор по телефону женщины-прокурора. И та сказала: “Сейчас адвокаты отбарабанят гонорары, Ходорковский отболтает. Но приговор не готов, его еще не привезли из Мосгорсуда”».
Свидетельства несамостоятельности и подконтрольности судьи Виктора Данилкина содержались также в опубликованном в электронных СМИ 4 марта 2011 года журналистом Андреем Лошаком материале. Описывая свою встречу с пресс-секретарем Мосгорсуда Анной Усачевой, с которой перед этим он обсуждал ситуацию с делом Ходорковского и Лебедева, автор пишет:
«Когда мы уже перед прощанием курим у окна с видом на строительство очередного корпуса Мосгорсуда, раздается звонок. Анна отходит в сторону, но я все слышу:
– Здравствуйте, Виктор Николаевич! Ну, вы знаете, Виктор Николаевич, мы с вами уже говорили, нет у вас сейчас времени на комментарии, вам протоколы составлять надо к кассационной жалобе, так и скажите.
Закончив разговор, Усачева произносит в сердцах: “Бедный Данилочкин![86]».
Косвенных доказательств фальсификации приговора было намного больше, и мы приведем из них наиболее показательные.
Во время провозглашения приговора защитой велась аудиозапись. Проведенное впоследствии сравнение выявило явные и существенные несоответствия официального письменного текста приговора и содержания аудиозаписи его оглашения. Это подтверждало абсолютную правильность слов бывшего пресс-секретаря Хамовнического суда г. Москвы Натальи Васильевой о том, что в ходе и после провозглашения приговора он подвергался корректировке.
