В сентябре 1735 года старший сын Ракоци Йозеф из Вены, где он жил вплоть до 1734 года и откуда отправился в Рим, затем в Неаполь и оттуда в Мадрид, приехал в Париж с намерением оспорить завещание своего отца, в котором упоминался только младший сын. В 1734 году отец дал Йозефу титул герцога Мункачского, но ничего больше не оставил. Георг предложил разделить свое наследство со старшим братом, отдав ему все владения отца в Турции, и 2 июня 1736 года договор между ними был составлен в присутствии нотариуса мэтра Франсуа де ла Балль, в доме 2 по улице де Турнон, в Париже (где тогда проживал Георг и где в продолжение шести месяцев жил вместе с ним его брат Йозеф).[509] В течение этого времени у Йозефа была связь с девицей Мари де ла Контакьер (впоследствии ставшей в браке баронессой де Перраве), от которой 11 декабря 1736 года у него родилась дочь, Мария Луиза.[510] Но отец никогда ее не увидел. Перед самым ее рождением Йозеф уехал в Турцию. Дело в том, что в Мадриде Йозеф познакомился с неким Бонневалем, французом по рождению и бывшим подполковником австрийской армии, который принял ислам, жил в Константинополе и служил Порте, получив от султана титул Ахмед-паша. Узнав, кем был Йозеф, Бонневаль задумал использовать его в интересах Турции и убедил в этом великого везиря. Султан Махмуд I вынашивал планы взять реванш у победительницы Австрии, которая после войны 1716–1718 гг. по Пожаревацкому (Пассаровицкому) миру (1718) отдала Османской империи Морею, но отобрала у нее Белград со значительной частью Сербии, Банат и часть Валахии. Сын героя антигабсбургской войны Ференца II Ракоци как нельзя лучше подходил для осуществления задумки: ударить Австрии в спину, захватить Балканы и Трансильванию. Эта идея, видимо, вскружила голову и Йозефу, и он из Парижа отправился в Константинополь, а затем в Родосто, куда прибыл 3 декабря 1736 года. Здесь эмигранты из Венгрии приветствовали его как наследника покойного Ракоци, и в этом же качестве он был принят султаном Махмудом I. В пожалованной Йозефу грамоте — атнаме (когда-то от предшествующего султана такую грамоту за выдающиеся заслуги в борьбе с австрийцами получила его бабушка Илона Зрини) султан именовал его князем Трансильвании и герцогом Венгрии, обещал всемерную помощь в отвоевании этих титулов, но в обмен Йозеф как претендент на княжеский трон Трансильвании должен был поднять на восстание венгров — подданных австрийского императора. Великий везирь надеялся, что услышав имя «Ракоци», венгры будут массово дезертировать из императорской армии, чтобы обратить оружие против австрийцев в начавшемся русско-турецком и австрийско-турецком конфликте. Но расчеты не оправдались: жители Трансильвании предпочитали хранить верность императору — теперь это было выгоднее и безопаснее. Йозефу удалось зажечь своей идеей лишь немногочисленных патриотов-эмигрантов, числом 330 человек, которые составили личную охрану претендента, и они отправились в нижнее течение Дуная, где разбили военный лагерь возле болгарской деревни Черна Вода (также Чернава Вода или Червона Вода), куда Йозеф прибыл лично 18 февраля 1738 года и выступил в Видин. Оттуда венгры-эмигранты из Турции 30 января 1738 года разослали воззвание, адресованное прежде всего гусарам из гарнизонов пограничных крепостей, призывавшее Трансильванию к восстанию против Габсбургов и обещавшее по 40 талеров каждому конному воину, что встанет под знамена Ракоци. Но успеха листовки не имели. Воины Йозефа Ракоци приняли участие только в нескольких незначительных стычках, нападениях на караул и т. д. Единственное, чего добился Йозеф, это того, что Вена объявила его бунтовщиком и назначила за его голову награду 10 тысяч форинтов — если будет взят живьем и 6 тысяч — мертвым, а также по наущению австрийского императора папа Климент XII своей буллой проклял и отлучил его от церкви. Да и великий везирь охладел к своим не выдержавшим испытания действительностью планам и совершенно позабыл о Ракоци, которому должен был дать 20 тысяч воинов и обещанное им содержание в 10 тысяч кошелей денег. Все это и дало повод разочарованному Келемену Микешу отозваться о Йозефе и его походе: «Как ныне нам не вздыхать и глубоко сокрушаться о нашем опочившем господине, потому что с грустью должны мы взирать на разницу меж отцом и сыном. Да, далеко упало яблоко от яблони». В августе 1738 года почти маскарадное «воинство» Йозефа численностью около 150 человек вернулось из Видина по Дунаю до Русе и оттуда обратно в Чернаву Воду, чтобы перезимовать. Они планировали весной подняться с турками на обещанных султаном 53 галерах вверх по Дунаю. Но в лагере вспыхнула чума. Ее жертвой пал и Йозеф, который и вообще не отличался крепким здоровьем и недомогал с самой своего поездки в Турцию. 7 ноября 1738 года он составил завещание, по которому оставлял своей внебрачной дочери Марии Луизе значительное наследство, а через три дня, 10 декабря 1738 года, в Чернаводе (ныне Болгария), где было составлено завещание, он скончался и там же был похоронен. В завещании он просил похоронить себя в Константинополе, где покоились останки отца, но султан не позволил, и спустя полгода из подвала, где пребывал гроб с телом Йозефа Ракоци, он был перенесен в православный храм болгарской деревни Чернавода, фасад которой украсила мраморная плита с гербом Ракоци, знаками власти князей Трансильвании и цепью испанского ордена Золотого Руна, что видна там и поныне. А в октябре 1906 года останки Йозефа были помещены в один саркофаг с бренными останками его отца Ференца II Ракоци и бабушки Илоны Зрини, перенесенными из Турции в склеп собора Св. Елизаветы в Кошицах.
Единственная дочь Йозефа, незаконнорожденная Мария Луиза (по-венгерски Мария Эржебет), последняя из рода Ракоци, 11 июня 1755 года постриглась в монахини под именем Жозефа Шарлотта и умерла 30 июля 1780 года в парижском монастыре ордена «Посещения Св. Девой Марией Елизаветы».
А что же Георг? О нем известно немного фактов. 14 марта 1741 года[511] он написал господину Молидару письмо с инструкциями обратиться за получением необходимого ему для этой поездки в Испанию паспорта, на имя графа Шароша.[512] Это было то же самое инкогнито, которым иногда пользовался его отец, Ференц II Ракоци; Эмиль Пилье, несомненно, был прав, предположив, что Молидар на самом деле был Молитар, рано осиротевший молодой француз, которого Ракоци упомянул в своем завещании в надежде, что один из его душеприказчиков возьмет его к себе на службу. Это и было выполнено Георгом.
Наверное, оттуда он по приглашению султана Ахмеда III в 1742 году направился в Константинополь. Война с Австрией окончилась Белградским миром (1739), по которому турки получили Сербию с Белградом и Орсовой. Но османам это показалось мало. Поэтому в ход вновь пошла трансильванская карта и имя Ракоци. Теперь в приложении к Георгу. Но на предложение заявить свои права на княжеский трон Трансильвании и выступить против Австрии вместо своего столь неудачно попытавшегося старшего брата благоразумный Георг ответил отказом и вернулся в Париж.
