Шолохов взглянул на врачей и внезапно под одной из белых шапочек увидел выразительные глаза молодой женщины, глаза, необъяснимо показывающие: не надо!
Он поверил этим глазам, отказался подписать и остался жив.
Другой случай подготовленной расправы более известен и подробно описан шолоховедами. Я бы не стал о нем упоминать, если бы… За шолоховским столом я знал всех, кроме одного человека. Когда поинтересовался, кто это, мне ответили:
– Лучший друг Михаила Александровича.
Да, это был И. С. Погорелов, тот, что уберег Шолохова от гибели позже, в 1938 году. В Ростовском управлении НКВД ему поручили арестовать Шолохова, а он его предупредил об этом. Окольными путями Михаил Александрович прибыл в Москву и затаился у Фадеева. Выпивали, конечно. Вызвал Сталин. Разобрался в «деле» и фактически спас Шолохова. В кабинете он ходил вокруг Фадеева и Шолохова, принюхиваясь, потом спросил:
Почему вы так пьете?
Запьешь с такой жизни, товарищ Сталин! – ответил Шолохов.
А сколько времени продолжается у вас запой?
Неделю, товарищ Сталин,- признался Фадеев.
Предлагаю решением Политбюро сократить запой у товарищей Шолохова и Фадеева до трех дней. А четыре дня пусть работают! не то в шутку, не то всерьез подытожил Сталин.
Благодаря Сталину вышла и последняя, четвертая книга «Тихого Дона», которую печатать не хотели – «кулацкий роман». Рекомендовали Шолохову сделать Григория Мелехова председателем колхоза.
Но «Тихий Дон» написал все-таки я, а не вы, – отвечал Шолохов.
Художественному произведению нельзя выносить приговор, – сказал Сталин. – О нем можно только спорить.
Он и поставил точку над «и».
В 1941 году состоялось первое присуждение Сталинских премий. В области литературы премии Первой степени были удостоены три писателя: Сергеев-Ценский – за «Севастопольскую страду», Алексей
Толстой – за «Хождение по мукам» и Шолохов – за «Тихий Дон». Вот это уровень! А сегодня пишут, что тогда не было литературы…
…В тот день Шолохов много рассказывал о встречах с Иосифом Виссарионовичем.
В 1942 году Сталин спросил меня: «Сколько времени Ремарк писал "На Западном фронте без перемен"»?
Три года, – ответил я.
Вот и вам за три года надо бы написать роман о победе советского народа в Великой Отечественной войне.
То ли случайно он назвал такой срок,- продолжал Шолохов,- то ли прозорливо угадал время окончания войны. Но в 1945 году я закончил первый вариант романа. Потом встретился с генералом Лукиным. Беседы с ним заставили меня многое пересмотреть. Хочу поговорить с Георгием Константиновичем Жуковым…
Насколько мне известно, эта встреча не состоялась- помешала болезнь Жукова… Шолохов долго трудился над романом «Они сражались за Родину». Рабочие «Ростсельмаша» пригласили его выступить. Он собрался познакомить их с новой главой. Перед отъездом стал перечитывать написанное. «Как плохо я пишу!» – сказал и забросил рукопись за шкаф. А секретаря попросил позвонить и извиниться, что не сможет приехать.
Писать всю жизнь на прежней высоте почти невозможно, а ниже он не хотел…
Один из своих дней рождения он отмечал в московском ресторане «Националь». Подошел метрдотель, пригласил к телефону.
Да ну их, кто-то поздравляет, не пойду,- ответил Шолохов.
– Михаил Александрович, Сталин. Пришлось подойти к телефону.
Смотрю я на календарь,- говорит Сталин,- «родился выдающийся советский писатель М. А. Шолохов». Что же получается? Если друзья не приглаша-
ют к себе на день рождения, дай, думаю, я приглашу, – может, я тоже когда-нибудь стану знаменитым!
«Сидели со Сталиным всю ночь, – вспоминал Михаил Александрович.- С Хрущевым я пил водку, вино, все подряд. А со Сталиным пил только коньяк… Хрущев очень хотел, чтоб я написал о нем, прилетал ко мне сюда, но я хитрый старик…»
…Чтобы нас встретить и угостить, Шолохову дал денег совхоз «Тихий Дон». Своих средств на это у него не было, так что все разговоры о его личном самолете, открытом счете- досужие байки. В последние годы печатался он мало- откуда деньги? Я работал в издательстве «Советская Россия» и помню, как в начале 80-х мы решили материально поддержать Михаила Александровича, переиздав «Они сражались за Родину». Получили от Шолохова экземпляр издательского договора с его подписью. Расписался шариковой ручкой, и, видимо, на середине фамилии кончилась паста в стержне, и окончание подписи не получилось.
Давно ручку не держал,- шутили в издательстве.
В это же время из Ленинграда его попросили написать что-нибудь для книги воспоминаний о Всеволоде Кочетове, к которому он хорошо относился. Позвонил редактор книги:
Михаил Александрович, мы составим текст, пришлем к вам своего сотрудника, а вы прочитаете и подпишете.
Между прочим, я и сам умею писать, – ответил Шолохов.
Додумались!
После войны по указанию Сталина Шолохову вместо разрушенного немцами дома построили новый. А через годы потребовали выплатить стоимость строительства. Сохранилась телеграмма Шолохова:
«Должен, не скрою. Отдам не скоро».
Свои премии – Сталинские, Ленинскую – он передавал землякам на строительство дорог, школы… Нобелевскую взял себе- решил поездить по белому
свету. Когда ему ее вручали («за «Тихий Дон» и другие произведения»), король Швеции сказал, что эта премия пришла к Шолохову поздно, но не слишком поздно, чтобы вручить ее величайшему писателю двадцатого столетия…
Согласно ритуалу, Шолохов должен был поклониться монарху, но он улыбнулся и сказал:
Ваше Величество! Донские казаки даже своему государю-императору не кланялись!
Но кто помнит, скажем, как звали короля Испании при Сервантесе, а «Дон-Кихот» знают. Так же будут знать и «Тихий Дон»…
Его юмор незабываем. Приезжал к нему за интервью сотрудник журнала «Сельская молодежь».
Как живешь, Петя? – спросил его Шолохов.
Да вот женился,- ответил он.
А сколько ж тебе годков?
Да сорок с небольшим.
Знаешь, Петя, жениться надо в двадцать с большим,- ответил Михаил Александрович.
Он размышлял: «Надо же – у Льва Толстого в 80 лет дети рождались. Потому и писал! Пока и пишется…»
…В тот же день 14 июня 1967 года мы ездили в хутор Кружилинский – хозяин повез нас на свою родину. Он сел за стол рядом с писателем Вадимом Кожевниковым. Тот говорил с Шолоховым на равных, вмешивался, добавлял. Это несколько удивляло… Что ж, он, как и Шолохов, тогда был секретарем правления Союза писателей СССР по работе с молодыми авторами…
Михаил Алексеев, создатель «Карюхи» и «Вишневого омута», рассказывал мне, как спросил у Шолохова:
Михаил Александрович, а не кажется ли вам странным, что вы полковник и я полковник…
